История о яблоках и песке

Однажды Хайдока пришла на базар. Она хотела купить вкусных яблок, но пришлось долго торговаться. Наконец она набрала целый рюкзак желтых и красных яблок и медленно побрела домой.

*

Однажды Хайдока решила залезть на гору. Залезла и сидит-смотрит на луну, яблоко ест. Вдруг слышит – кто-то ползет. Оборачивается – а там Крыц! Хайдока говорит: «Ты чего пришел?» А Крыц ей: «Дай яблоко!» Она кинула в него огрызком и убежала.

*

Однажды Хайдока шла-шла, и копеечку нашла. Давай думать, что с ней делать. Можно шляпу купить, а можно много пирожных. Решила копеечку подбросить: орел выпадет – так в галантерею, а решка – так в кондитерскую. Подбросила, а тут Крыц, откуда ни возьмись – хвать языком монетку! А язык у него длинный. Похоже, он ее схавал ненароком.

Хайдока расстроилась.

*

Однажды Хайдока решила позвать Уэдю погулять. Они были подруги и жили недалеко, но Хайдоке было лень идти звать ее самой, к тому же хотелось еще успеть накрасить глаза. Поэтому она залезла на крышу своего дома и начала кричать: Уэ-дя! Уууэээдяа-а!!

–    Смотри, какая чувиха ненакрашенная орет с крыши, – говорили прохожие.

Уэдя в это время еще спала, да еще и с плеером в ушах, – как всегда. Но потом она все-таки услышала, как ей в окно застучали, и вышла на крыльцо.

–    Ну чооо? А-а? – спросила она.

Сосед рядом копал грядку. Он махнул лопатой в сторону Хайдокиного дома.

–    А-а. – Уэдя сложила ручки рупором и заорала:  – Э-эй! Ну чо? Хайдоока-а!

–    Смотри, какая чувиха со своего крыльца орет. Ненакрашенная, лохматая, и веревки от плеера за ней тащатся. Наверно, только проснулась, – говорили прохожие.

–    Уэээдя-а! Уэдичка! Пойдем гулять!

–    Ааа! Ну пойдео-ом! А куда-а?

–    Я сейчас напишу-у!

–    Ну давай, пиши, а я пока причешусь и похаваю, – сказала Уэдя уже негромко и повернулась к соседу. – А вы чо садить-то будете? – спросила она.

–    Я еще не решил, может розы, а может – огурцы. Вы что больше любите?

Уэдя пожала плечами.

–    Я люблю огурцы есть, а на розы смотреть. И нюхать.

–    Огурцы?

–    Ну, и их тоже. Огурцы пахнут водой, а розы розами, – и Уэдя повернулась и пошла в дом готовить себе завтрак. «Кокетничает», – подумала она про соседа.

Хайдока тем временем слезла с крыши вниз, зашла в дом, подошла к компьютеру, отмотала от него веревку с печаталкой, потащила ее в другую комнату, где стоял телефон, примотала веревку к телефонной трубке и села печатать эсэмэску.

–    Пой-дем-гу-лять-на-го-ру. Бу-дем-тан-це-вать. Возь-ми-пле-ер.

Как раз когда Уэдя вытаскивала из сковородки сосиски, ее телефон сказал: «Ры-ру-ры». Она подошла, подняла трубку, услышала механический голос. Буркнула: «Угу, пошли, возьму». Дело в том, что у Уэди было много всяких интересных вещей, например, плеер, – и звонилка у нее тоже была умная, все понимала и эсэмэски сама писала, услыхав их.

В домике у Хайдоки телефон сказал: «Гз-гз-гз». Она подняла трубку, послушала и обрадовалась. Потом напечатала: «Я-за-то-бой-зай-ду». Потащила печаталку обратно к компу привязывать и подумала: «Надо купить звонилку, у которой сбоку есть кнопки с буквами. Сгодится». И в задумчивости начала красить ресницы.

*

Когда Хайдока зашла за Уэдей, та уже поела и была совсем готова. На голове у нее была кепка, а сбоку висела сумка с плеером.

–    А у тебя что в рюкзаке? – спросила она.

–    Яблоки. Вчера купила, – ответила Хайдока.

И они пошли на окраину города, где и возвышалась гора. Пока они на нее лезли, Хайдока рассказывала:

–    Я вот еще вчера была на горе, но быстро оттуда ушла. Меня Крыц напугал.

–    Да не бойся ты его, обычный чувак. Только ползает много.

–    Ну и пусть в другом месте ползает. Я же хотела одна посидеть, яблок полопать. Неужели не видно?

Уэдя молчала.

–    И вообще, вот почему он везде ползает? По горе, конечно, проще ползти, но он и внизу ногами ходить не любит.

–    Может, он любит земельку, – рассудительно сказала Уэдя. – О, смотри, долезли.

С вершины было видно почти весь город до его противоположного конца – речки. Видно было базар, школу и другие места.

–    Ля-ляляля-ля! – пропела Хайдока и зацокала языком. – Да тут и днем интересно. Зато ночью луна близко.

–    Ну, луну ты все равно не достанешь. Давай танцевать, – заявила Уэдя и бросила ей одну веревку от своего плеера, а другую повесила на свое ухо. Хайдока поймала свою веревку и сделала то же самое.

–    Смотри, какие чувихи сумасшедшие – средь бела дня на горе танцуют, – говорили случайные прохожие. – Ладно бы еще ночью…

Хайдока и Уэдя то танцевали друг перед другом, смешно кривляясь, то расходились подальше, насколько хватало веревок от плеера. Уэдя прыгала как кузнечик и опускалась на четвереньки, изображая Крыца ползучего – или вообще какого-нибудь зверя. Вдруг она запуталась ногами в веревках, упала сама и выдернула противоположный конец из Хайдокиного уха. Хайдока удивилась, куда это ее веревка убежала, оглянулась, засмеялась, подошла к Уэде и помогла ей выпутаться. Потом Уэдя затолкала плеер в сумку, подружки взялись за руки и побежали с горы вниз, болтая свободными руками и в полный голос выпевая песенку:

Мы придем

И мы увидим

Мы придем и в дом зайдем

Мы увидим в нашем доме

ЦЕ-ЛО-ГО СЛО-НА ЖИ-ВЬЕМ!

Рам пам па ра рам пам пам!

*

Ну что, напели, называется. Не слона, конечно: возле Хайдокиного дома стоял огромный грузовик.

–    Это еще что такое, зачем? – нахмурилась Хайдока.

–    Ого, смотри, сколько в нем песка. Я столько в жизни не видела, по-моему, – ошеломленно сказала Уэдя.

Тут из кабины грузовика вылез водитель и спросил басом:

–    А вы заказывали песок?

–    Не-е-ет! – возмутилась Хайдока.

–    Как это нет? Мне сказано было: привезти к желтому дому с красной крышей, где живет чувиха по имени Хайдока. Это же ты?

–    Я. Но я же ничего не заказывала! Да у меня и денег не хватит за него заплатить…

–    Дак уплочено уже все. Уплатила ты раньше, стало быть.

–    Да ничего я не платила...

–    Вот что, девушки, – шофер вытер лоб, – мне некогда, я и так этот песок через реку вез по вашему хлипкому мосту. Говорите, куда выгружать?

–    Никуда не надо! У нас столько места нет! – завопили Хайдока и Уэдя в один голос.

Водитель осклабился.

–    Ну что, отлично, что. Тогда бывайте, а я пошел. Когда придумаете, грузовик обратно пригоните! – и дядька убежал.

Уэдя сердито посмотрела ему вслед:

–    Да, конечно, пошел. Небось до ближайшей пивнушки дойдет…

–    Ну и что мне с этим делать? – уныло спросила Хайдока.

–    Ну подожди дня два. Может, настоящий хозяин придет.

–    А если не придет?

–    Ну тогда надо подумать.

–    Ну давай думать.

–    Давай.

Чувихи сели и стали думать. Немного погодя Уэдя сказала:

–    Можно песочницу сделать!

–    Да ведь это даже половины не израсходуешь! – Хайдока уже едва не плакала.

–    Ну давай еще подумаем…

Посидели еще. Тут Уэдя сказала:

–    О! Так можно ведь его продавать! По ведерку в руки.

–    А-а-га-а. Ка-а-не-е-шно. – Хайдока выпятила вперед нижнюю губу. – А кто его покупать будет? Может, еще и воздух в ведерках попродаем?

На самом деле идея ей уже нравилась, просто Хайдока любила иногда покапризничать. Уэдя про это знала, поэтому не стала ее утешать, а просто встала и сказала бодро:

–    Ну чо, пойдем.

*

Продавать решили не здесь, а то кто тут купит-то, когда можно просто подойти и взять. Решили утром перевалить немного песка в тележку и повезти ее к речке, на базар.

На следущий день Хайдока и Уэдя стояли у лотка на базаре. Возле них висел плакат:

Продаем песок

Цена: за 1 ведро –

1 сломанный зонтик

Сначала над ними смеялись. Говорили:

–    Да вы что, чувихи. Песок же в речке есть, на дне.

–    Во-первых, там больше ила, чем песка. А во-вторых, что ж ты за ним не ныряешь, если ты такой умный? – отвечали подружки.

–    Да зачем мне вообще песок? Что с ним делать?

–    Можно в него садить кактусы.

В общем, скоро все заинтересовались, и дело пошло. Хайдока накладывала людям песок в ведра, а Уэдя следила за тем, чтобы зонтики были достаточно сломанные. Зонтики несли самые разные. Некоторые были без спиц, некоторые выворачивались наружу. А вот Крыц принес зонтик без ручки.

–    Куда ж ты ее дел? – удивились девушки.

Оказалось, что поскольку Крыц ползает, руки у него заняты, и он держит зонт в зубах. Так вот он взял да и откусил случайно у одного ручку.

–    Так ты ее проглотил?!

–    Нет, выплюнул, – обиженно ответил Крыц.

–    Ладно, держи, вот твой песок, – сказала Уэдя.

–    Спасибо. Я его смешаю с клеем и буду им дыры в крыше заделывать, – заявил Крыц важно.

–    Можно еще пластилином… – задумчиво протянула Уэдя.

–    Или жвачкой, – добавила Хайдока и покраснела. Она всегда так делала.

 

Через три дня вернулся шофер, хмурый и всклокоченный.

–    Я слышал, вы тут песок продаете. Для меня не осталось хоть полведерка?

–    Нет, все продали, – Хайдока развела руками. – Так вы же могли, пока его сюда везли, взять немножко!

–    Что-то не додумался. Ну ладно, – вздохнул водитель, – повезу своего коня обратно, – и залез в кабинку.

–    У вас не конь, у вас целый слон, – сказала Хайдока и помахала ему рукой на прощанье.

Вот так за три дня Хайдока и Уэдя продали весь песок, а потом сшили себе из зонтиков по одеялку. Кстати, в городе теперь почти у каждого дома стоит ведро с песком и торчащим из него кактусом.

 

 

Лучшая рыба в мире

Когда началось лето, Хайдоке и Уэде пришлось пойти в школу, где они работали. Хайдока учила детей плавать, а Уэдя – рисовать. Обычно это происходило так. Хайдока вела детей от школы к реке. На бережку они делали зарядку, прыгали и нагибались к ногам, а потом заходили в воду. Дети показывали, кто как умеет плавать, и если кто-то просто бултыхался по-собачьи, Хайдока подзывала его к себе и старательно объясняла, что плавать нужно, опустив голову в воду, а потом выныривать ненадолго, чтобы набрать воздуху – только так сможешь плавать долго. После этого ребенок опять забирался в воду и пытался все выполнить. Те, кто постарше, переплывали реку наперегонки, с одного берега на другой и обратно. Потом Хайдока бросала старшим мяч, а сама брала за руки совсем маленьких и тех, кто сильно боялся, и заходила с ними в воду. Тут все начинали плюхаться в свое удовольствие. Тело не весило ничего, и можно было встать на кончики пальцев, как балерины в телевизоре. Еще дети кувыркались в воде, но долго Хайдока не разрешала, чтоб много воды в нос не набирали. Самое сложное в кувыркании было – поднять как можно меньше брызг, с этим почему-то всегда лучше всех справлялись толстенькие девочки. Наконец все выходили, веселые и мокрые, вытирались, переодевались и шли обратно в школу.

Уэдя же проводила свои занятия в школьном дворе, а когда шел дождь – в большой беседке, стоявшей посередине него. Иногда Уэдя приходила сердитая и строгая и говорила: «Сегодня мы будем рисовать только красным и зеленым. А ну, берите карандаши в руки!» Иногда она приходила веселая и говорила: «Так, сегодня рисуем рыбу. Чем хотите, но только нарисуйте мне лучшую рыбу в мире!» Наконец, иногда она приходила спокойная и ленивая и говорила: «Ах, рисуйте, что хотите! Но непременно маслом. Непременно», – ложилась на свой стол и засыпала. Дети тихонько смешивали масляные краски и рисовали кто спящую Уэдю, кто мишку на севере, кто букет цветов.

Сама Уэдя, когда не спала, рисовала много всего. То пустыню с кактусами, то чувака с гитарой, то ту самую лучшую рыбу в мире красным и зеленым. Бывало, она рисовала быстро и как получится, а бывало и наоборот – старательно намазывала краску на холст, немного высунув язык.

*

А вообще в школе было еще много учителей, и они учили детей города всему, чему полагается: пению, математике, чтению, вышиванию, географии. Вот только учителя письма пока не было, и необходимо было его найти. В городе на каждом столбе появились объявления:

Срочно!

Кто здесь есть с хорошим почерком?!

Школе нужен учитель письма!

Через неделю Директриса – полненькая румяная чувиха в возрасте – собрала всех учителей у себя в классе и сказала важно:

–    Дамы, сегодня к нам придут прентенденты, а мы их посмотрим и потом проголосуем, кого взять на работу.

Зашел первый ПРЕНТЕНДЕНТ. Это был чувак в пиджаке и с портфельчиком. Он поставил портфельчик на пол и раскланялся. Учительницы не растерялись и сделали реверанс. Директриса решила, что все это глупые нежности, и сказала строго:

–    А ну-ка, напишите что-нибудь. – Посмотрела на Хайдоку и добавила: – А вот напишите имя учительницы Хайдоки.

Тот написал на бумаге

 

 

И показал остальным.

–    Неплохо, – решили они.

–    Ладно, выйдите, – сказала Директриса.

Зашел второй. Он был тоже в пиджаке, но с серьгой в ухе и кланяться не стал.

–    А ну напишите мое имя, – сказала Хайдока. Тот написал

 

 

–    Ух ты! Как красиво!

–    Давайте вот его возьмем!

–    Следующий, – заявила Директриса.

 

Тут вошел… то есть, вполз. Ну, в общем, это был Крыц.

–    Го-го-го!

–    Ничего себе!

–    Да как он писать будет! – закричали все.

–    Вы как будете писать? – спросила Директриса строго.

–    Передней лапой, – ответил Крыц с достоинством.

–    Ну пишите.

Он обмакнул лапу в чернила и нацарапал

 

 

 

–    Как курица лапой написал… Но все-таки для лапы неплохо, прочитать можно, – шепнула Уэдя Хайдоке.

А Директриса вдруг закричала:

–    Вот вас-то мы и возьмем! Все, приходите завтра, будете учить.

–    Гы. Спасибочки, – Крыц облизнулся и уполз. Как только за ним закрылась дверь, все начали спрашивать:

–    А почему?

–    Ну почему же?

–    Как же так?

–    Почему-почему-почему?

–    А потому, – отрезала Директриса. – Нужно, чтобы дети учились писать и не чувствовали себя полными неумехами. Нужно, чтобы детям было хорошо и весело.

Так Крыц был принят на работу в школу.

 

Как Хайдока ухайдокалась

Как-то раз, потанцевав на горке и поев там яблок, подружки весело побежали вниз. Они почти летели вприпрыжку, не глядя под ноги, и вот от этого Хайдока и упала. Она не заметила большущего серого камня, запнулась о него, полетела вниз, приземлилась на руки, а ноги остались наверху. В общем, получилось так, что Хайдока перекувыркнулась, сначала потому, что упала, а потом ей понравилось и она еще пять раз – хоп-хоп-хоп-хоп-хоп! – перекувыркнулась сама, делая вид, что так получилось, и громко визжа: «Ой-е-е-ей, маа-ма!» – пока не очутилась у подножия горы.

К ней тут же подбежала испуганная Уэдя:

–    Ой ну ты чо? Нога не болит? Не подвернула ли?

У Хайдоки ничего не болело, но ей захотелось, чтобы ее немного пожалели, чтоб не зря она все-таки кричала. Она приподнялась и сделала обиженное лицо:

–    Ой, я так испуга-а-лась…

–    Ну, испугалась ты или нет, – Уэдя уже видела, что ничего страшного не произошло, – а перекувыркнулась клево, вообще!

–    Ой, пра-авда? – слегка шмыгая носом, сказала Хайдока.

–    Правда, правда, – послышался хриплый голос сзади.

Девчонки оглянулись и увидели Старую Буку.

Старая Бука была самой старой чувихой в городе, по-настоящему старой и по-настоящему чувихой. Ее седые лохмы плохо укладывались в шишку и все время торчали из нее, а в ушах, носе, губах и бровях висели железные серьги. Ходила она всегда, даже летом, в лыжных штанах и сарафане, опираясь на деревянную палку. Вот такая была Старая Бука.

Когда девушки ее увидели, Хайдока встала и они обе сделали реверанс. Старших полагается уважать.

–    Здравствуйте, бабушка Старая Бука, – вежливо сказала Уэдя. – А вот вы видели, как она упала? – и показала на Хайдоку.

–    У-пала? – Старая Бука задумчиво наморщила лоб. – Ну как ты разговариваешь, нормальных слов вы, глупые, не знаете. Она не упала, упасть с крыши можно; она… ну как бы… УХАЙДОКАЛАСЬ! И кубарем вниз покатилась.

Чувихи ошеломленно переглянулись. Оказывается, Хайдоку не зря так назвали.

*

Однажды Хайдока и Уэдя пришли к Старой Буке помочь прибраться. Они подмели пол, вытерли пыль и вымыли все старые банки из-под варенья. Дело в том, что Старая Бука очень любила крыжовниковое и малиновое варенье и часто, прихлебывая чай, лопала баночку вареньица, а потом складывала банки в ванну до прихода каких-нибудь помощников.

Девушки перемыли посуду, а потом усадили Старую Буку в освободившуюся ванну, намылили ее седые волосы и заставили помыться. Старая Бука немного поворчала, но в общем-то была довольна. Затем она надела на помытую голову красный платочек и усадила молодых чувих пить чаек, с вареньем, конечно.

–    Чем бы мне вас отблагодарить? – спросила она. Уэдя закричала:

–    Бабушка Старая Бука, научи нас делать такие бусики, как у тебя!

–    И браслетики, – добавила Хайдока скромно.

Старая Бука посмотрела на них удивленно:

–    Какие еще брасле… А, феньки, что ли? Да конечно, научу. – Старая Бука подумала немного. – Найдите всяких маленьких палочек, камней и приходите завтра. Да еще у рыбаков пару удочек своруйте, пригодятся.

Хайдока и Уэдя не стали воровать, а просто купили у чуваков, по утрам рассиживающих на берегу речки, две удочки. Когда они пришли к Буке, та взяла эти удочки, оторвала от каждой веревку, а деревяшку выбросила.

–    Почему-у? – спросила Хайдока.

–    Да потому-у. – передразнила ее Бука и добавила сердито: – Я ж говорила, чтоб украли, дурочки.

–    Ну простите… – жалобно попросили девчонки.

–    Ладно уж. Так, берете веревку, видите, какая тонкая? Сгибаете пополам и нанизываете то веточку, то камешек. Вот вам долбило, чтоб дырки в камнях протыкать. Держите.

У Хайдоки получились бусы из кусочков коры и речных круглых камешков. У Уэди – из зеленых стебельков, нанизанных на веревку вперемешку с плоскими камнями. В общем, из-за камней бусы получились довольно тяжелыми, и чувихи решили носить их только по большим праздникам.

 

Качели размером с гору

Однажды Хайдока решила сходить посмотреть, что находится на другой стороне реки. Она сложила яблоки в рюкзак, надела большие кроссовки и отправилась. Пока Хайдока переходила по узенькому подвесному мосту, навстречу ей выехала маленькая машина на колесах. Из окна высунулся водитель и помахал Хайдоке рукой.

–    Ой! – закричала Хайдока. – Так это ведь тот самый шофер, который мне песок привозил!

–    Да, чувиха, это я, – ухмыльнулся водитель. – Я теперь там уже не работаю.

–    А почему?

–    А я тогда вашим примером вдохновился и начал песок подворовывать. И потихонечку его продавать. И меня уволили.

–    Ничего себе! И много вы успели наторговать?

–    Ну как видишь, машинку свою собственную приобрел. Вожу теперь людишек с того берега на ваш за умеренную плату…

–    Ой, а за сколько это? Мне как раз туда надо!

–    Так я не туда еду, а оттуда. Это раз. А во-вторых, я, чувиха, зонтиками плату не принимаю, – водитель ухмыльнулся, помахал Хайдоке рукой, обдал ее облаком машинного дыма и укатил.

–    Только мостик раскачал зря, – пробурчала Хайдока и отправилась дальше.

На другой стороне реки тоже был город с домами. Только горы не было. Зато Хайдока нашла большой лес с качелями, на которых жители города любили покачаться после работы.

Хайдока как увидела качелю, так на нее и запрыгнула: хопс! И давай качаться: ноги назад – вперед – назад – вперед, кач – уух! –кач – уух! – кач – уух! – кач –

И тут она, конечно, не уследила и ухайдокалась. Почти носом в землю. Слишком уж раскачалась. Встала, подумала, надо ли плакать? Но Уэди рядом не было, и она решила, что это вообще не поможет. Поэтому Хайдока отряхнула ладони и коленки (хорошо хоть не разбила их) и снова залезла на качель. Только задом наперед села.

–    Чувиха, наверно, улететь куда-нибудь хочет. На луну, что ли, – говорили качавшиеся рядом люди.

Но Хайдока была упрямой и качалась еще два часа, пока не стемнело. Потом она наконец слезла с качели, уселась на лавочку и достала яблоко. Она хрумкала, смотрела на луну и думала: «Вот интересно, как бы дотуда долететь? Наверно, птицы даже дотуда не умеют, только космонавты в телевизоре. А можно построить качелю размером с гору и чтобы куча чуваков ее раскачали, а потом с этой качели прыг, и на луне. Хы, не, наверно, это еще выше».

Когда Хайдока доела все свои яблоки, то достала из рюкзака одеяло из зонтиков, улеглась на скамейку, укрылась им и заснула.

*

Хайдока заболела. Уэдя пришла к ней, принесла варенья от Старой Буки и стала кормить ее с ложечки. Потом приполз Крыц, принес свой шарф и замотал им Хайдокино горло.

У Хайдоки была температура, от этого у нее в голове все плыло и она сочиняла стихи:

–    пришел Крыц ползучий…

принес шарф кусучий…

–    Ты где простудилась-то? – сердилась Уэдя.

–    Не помню…

на качеле качалась…

на лавке уснула…

домой возвращалась…

в лужу попала… ой, не в рифму…

в воде утонула…

–    Обхохочешься с тобой. В воде она утонула. Ты же детей плавать учишь! Ты же закаленная!

–    А вот наверно не совсем… Ой, горлышко болит…

–    Гы-гы. А вот ты где вообще качалась-то? Я тоже хочу, – заявил Крыц.

*

Уэдя с Крыцем пошли искать аспирин для больной Хайдоки. Городская аптека была недалеко от речки, на базаре. Но когда они туда пришли, то дом почему-то был закрыт, а на двери написано: «Учет». Уэдя постучала в окно. Оно слегка приоткрылось, и из щелочки высунулся чей-то нос, а в глубине сверкали еще и два глаза. Уэдя сказала бодро:

–    А вы нам аспирин не продадите ли?

–    Учет у нас, чуваки. Не видите? Одни горчичники остались, раньше чем на следущей неделе ничего не ожидается. – Нос возмущенно наморщился.

–    А где ж нам все купить? У нас подружка заболела.

–    Она между прочим детей плавать учит, – сказал Крыц важно.

–    Вы еще и в школе работаете…

–    Да, а что такого? Вот у вас ребенок в школе учится?

–    Не важно. Нету у меня аспирина! Сходите в город на том берегу, может, там вам повезет.

Уэдя немного подумала.

–    Слушай, Крыцик, чтобы нам туда сходить и не заболеть, как Хайдоке, надо, наверно, надеть резиновые сапоги. Чтоб можно было по лужам идти и не бояться.

–    Ну пошли наденем, – ответил Крыц. – У меня есть галоши…

Каждый сходил к себе домой, оделся потеплее, а Уэдя еще положила себе в сумку телефонище вместо плеера. Во-первых, музыку слушать времени не будет, надо с Крыцем болтать. Во-вторых, вдруг Хайдока что-нибудь напишет.

Они встретились с Крыцем около моста и пошли по нему через реку, по тому пути, где уже ходила Хайдока. Водила им, правда, не встретился, зато луж на дороге и правда было много. Когда они перешли мост, то сразу начали бродить по городу в поисках аптеки.

–    Ой, качельки! – завизжал Крыц, показывая в сторону леса. – Это наверно тут Хайдока качалась. Пошли покачаемся маленько!

–    Фигня, пошли дальше. – Уэдя была сердита. – Она себе тут уже накачала горло больное. Пошли за аспирином. Смотри, вон аптека!

Они остановились перед большим белым зданием с красной загогулиной посередине.

–    А там дальше лес!.. – повторил Крыц, уже без особой надежды. Уэдя посмотрела на него внимательно.

–    Ну нам некогда, потом сходим. Не печалься. – Здравствуйте! А аспирин вы нам не продадите ли?

–    А для чего вам? Откуда вы вообще?

–    Нам для подруги нашей. А сами мы из города перед рекой. А она к вам шла-шла, сходила и простудилась. Ноги, кажется, промочила.

–    Откуда-откуда вы? Говорите, из города перед рекой? Так ведь вот он – город перед рекой! Это же наш город!

–    Нет, ваш за рекой, – растерянно сказала Уэдя.

–    Да как это так? Вы посмотрите в окно. Видите реку?

–    Ну да…

–    Так мы находимся перед ней. Значит, мы в городе перед рекой. А вы пришли вон с тооой стороны, да?

–    Ага.

–    Значит, вы из города за рекой. Да ведь???

–    Ну ладно. – Уэдя заметила, что Крыц совсем погрустнел, слушая это. – А аспирин?

–    А, ну вот, берите же, кто вам не дает.

*

Ребята вышли из аптеки. Уэдя решительно направилась обратно к мостику, а Крыц пополз за ней, посмотрев последний раз на лес с жалостью. Когда они переходили мостик, из Уэдиной сумки донеслось: Ры-ру-ры. Это телефонище сказал, что пришла эсэмэска. Уэдя раздраженно вытащила трубку на веревке и кинула ее Крыцу:

–    А ну-ка, послушай, чо там скажут…

Тот послушал и ответил:

–    А Хайдока написала эсэмэску, что она уже выросла… ой, выздоровела!

–    Так. Ну и что ж мы, зря что ли туда перлись? – Уэдя уперла руки в боки.

–    Ой, Уэдя, так давай на качельках пойдем покачаемся? Гы…

–    Да ты что, смеешься? Я и так на это сто лет ухлопала! Нет, все, я – домой! Пойду погляжу на эту СИМУЛЬНЯНКУ, поругаюсь, зачем так рано выздоровела.

*

Только вовсе не зря они туда ходили: Крыц заболел. Руками-то он ползает по земле! Ну и что, что на ногах галоши, в лужи он все равно попал. Хайдока и Уэдя пришли к Крыцу домой, узнать, почему он не пришел сегодня в школу, а тот лежит на кровати и бредит:

–    Гы-гы-гы. Качелька… в лесочек хочу, между деревьев поползать…

Хайдока, услышав это, сердито повернулась к Уэде:

–    Ты чего ему не дала покачаться?

–    Так мы ж тебе лекарство искали! Некогда было.

–    Ну теперь лечи его этим лекарством! Что еще делать…

Крыцу дали таблеточку аспирина, он заснул и больше не болтал что попало. Девчонки сели на пол возле его кровати и начали шептаться.

–    Надо тогда, когда все лужи высохнут, сходить всем вместе в лес! – решила Хайдока. – И чтоб Крыц покачался…

–    Так мы не сможем, на работу нам надо, – засомневалась Уэдя. – Мы и так с Крыцем вчера весь день проходили за аспирином вместо того, чтобы детей учить!

–    О, так давай детей туда поведем! Такую экскурсию устроим: развиваем любознательность, узнаём, что находится на другой стороне реки. Старшие дети туда иногда плавают, но на берег не выходят, сразу обратно плывут… Вот и увидят наконец!

–    Ну я не знаю, мне кажется, что с нами Директриса детей не отпустит.

–    Да почему? Чем мы хуже других учителей? Надо попробовать!

*

Когда Крыц выздоровел совсем, они втроем пошли к Директрисе беседовать по этому вопросу.

Директриса послушала их, нахмурилась и покачала головой.

–    Вы мне смотрите детей не потеряйте-то, – строго сказала она, – Не потеряете?

–    Нет, конечно! – бойко ответила Уэдя, – Мы же будем за ними смотреть!

–    Ну тогда ладно. Идите им скажите про это.

Крыц, Хайдока и Уэдя поперлись к детям в класс – у Крыца как раз должен был начаться урок.

–    Дети! – сказала Хайдока, – мы решили устроить для вас экскурсию на другую сторону реки! Перейти по мостику и потом погулять там в лесу! Что, хорошо мы придумали?

Дети немного помолчали, а потом начали шуметь:

–    Фу, лес какой-то…

–    переться сто лет… по мосту этому…

–    не хочу… неохота… – послышалось с разных сторон.

–    Ну почему, – расстроилась Хайдока, – это же так интересно… и учитель Крыц хочет на качеле покачаться!

За ее спиной Уэдя с Крыцем захмхмкали, стараясь сдержать смех.

–    Хорошее объяснение придумала, – важно сказал Крыц, надув щеки, чтоб не хмхмкать. Но дети и правда воодушевились.

–    О, там есть качеля?

–    Настоящая?

–    А большая?

–    Ну тогда поедем!

–    Но только давайте поедем!

–    А не пойдем…

Пришлось чувихам с Крыцем думать, как же им столько детей туда повезти.

У Крыца на спине могло бы усесться по трое маленьких детей, но тогда бы ему пришлось туда-сюда по мосту ползать, а так как он еще не совсем выздоровел, это было бы нелегко. Решили вызвать того водилу, с песком. Хайдока написала ему эсэмэску:

–    Здра-ствуй-те. Мы-хо-тим-во-зить-де-тей-в-лес. За-пла-тим-де-неж-ка-ми. По-мо-ги-те.

Через некоторое время Хайдокин телефон сказал Гз-гз-гз. Это пришла эсэмэска от водителя: «Здорова! Могу помочь, только чтоб правда деньгами мне заплатили. Попробую найти грузовик. Приеду завтра».

–    По сколько скидываться-то будем? У кого сколько денег есть? – деловито спросила Уэдя.

–    Да, по скока? У меня ваще-то немного деньжат, – сказал Крыц.

–    Да ты у меня вообще как-то копеечку схавал! Язычищем своим! – возмутилась Хайдока.

–    Ой, извини, я не нарочно, – испугался Крыц. – Ну правда… Прости. Хочешь, я за тебя заплачу теперь?

–    Ты ж говоришь, у тебя немного деньжат!

–    Ну, может найдется чуточку побольше…

–    Да ладно, Хайдока сама заплатит. Давайте скинемся по пять денежек. – сказала Уэдя.

*

Они написали всем детям в дневники, чтоб родители одели им шапочки на голову и галоши на ноги. На следующий день рано утром приехал грузовик, правда без песка. К каждому ребенку привязали веревку, а другой ее конец учителя привязывали к себе. Получилось на каждого учителя по десять куда-то тянущихся детей. То есть всего детей было тридцать! Потом дети попрыгали в кузов, за ними Крыц, Уэдя и Хайдока, и грузовик зарычал и поехал.

По пути дети очень хотели выпрыгнуть из грузовика, но Уэдя сказала, что заставит всех рисовать крокодила, а крокодила никто в жизни не видел и поэтому все притихли.

 В этот день в лесу гуляло много людей, потому что был выходной. Луж совсем даже не было, или все они впитались в траву. Сначала все дети немного покачались в свое удовольствие. Некоторые качались одни, а некоторые на качеле-перекладине. На одной стороне такой качели сидело по три ребенка, а на противоположной – Крыц. Оказалось, что он довольно тяжеленький и может перевесить трех учеников. Потом, когда качаться всем надоело, стали играть в прятки и догоняшки.

*

Вечером Хайдока начала всех пересчитывать, потому что скоро уже должен был приехать грузовик. Пересчитывает-пересчитывает, а кого-то одного нет!

–    Уэдя, пересчитай ты, у меня не получается, – жалобно попросила она.

Уэдя постаралась, пересчитала, но все равно вышло, что кого-то одного не было. Видимо, кого-то точно не было, раз и у Хайдоки, и у Уэди так получилось. Хайдока расстроилась:

–    Нам же Директриса сказала, чтоб мы детишек не потеряли, а мы потеряли кого-то! Как плохо…

–    А кого мы потеряли-то? – спросила Уэдя. – Вроде все на месте… Дети, кого тут нет-то?

–    А Крыца нету! – сказал кто-то.

–    Крыца? – задумалась Уэдя. – Ну, это не страшно, наверно.

Хайдока тоже развеселилась.

–    Ну надо ему покричать! – сказала она. – Крыц, ау! ау-у! Детишки, давайте покричим немного!

Дети обрадовались и заорали:

–    Аааууууу-У! Ау-ау-ау-ау!

Жители города, гулявшие в лесу, недовольно смотрели на оравших детей, и Уэдя сказала:

–    Ладно, давайте лучше поищем его потихоньку! Только потом все сюда вернемся!

Крыца искали целый час по всему лесу, ходили и аукали негромко, а потом нашли и увидели, что он спит в дупле дерева.

–    Наверное, устал немного на качелях качаться, – сказала Уэдя. Но Крыц услышал и открыл глаза, а потом открыл рот, чтобы сказать:

–    Не, это я тут так спрятался и незаметно уснул! Правда, хорошее я местечко нашел? Я-то прятаться умею, гы-гы! – и вылез из дупла.

Дети стояли возле дерева, тоже раскрыв рты от удивления.

–    Прикинь, а учитель письма, оказывается, не только по земле ползает, но и по деревьям лазает! – сказал один мальчик другому. Уэдя услышала это, подумала, что это наверно неуважение, и скомандовала:

–    А ну-ка дети, шагом марш обратно! Будем ждать грузовик, он вот-вот приедет! А учитель Крыц нас догонит!

На той полянке, куда должен был приехать грузовик, отсталась Хайдока. Когда она увидела Крыца, то сказала:

–    О! А где это ты прятался?

–    А я так пошутил! – ответил Крыц. – Ну где этот грузовик, домой-то охота вообще-то!

Но грузовик все не приезжал. Видимо, водила получил денежки и опять завис в каком-то кабаке.

–    Ну что делать будем? Надо как-то детей согревать, а то вечер уже, – сказала Уэдя.

–    Давайте зажжем костер! И будем хоровод водить вокруг него, – предложила Хайдока.

–    Я вообще-то рисованию учу, а не пляскам или о-бэ-жэ, – нахмурилась Уэдя.

–    А я учу детей писать! – важно сказал Крыц.

–    Ой, ну подумаешь, какой ты молодец! – рассердилась Хайдока. – Ну Уэдичка, они ж замерзнут!

–    Ну ладно… – смирилась Уэдя и начала складывать ветки для костра. Потом Крыц покидал туда спичек, маленько подул, и получился огонек. Дети взялись за руки и стали то ходить, то бегать вокруг него и петь песенку про слона, которой их научили чувихи. Они пели не только «Це-ло-го сло-на живьем», но и «кота», «крота» и других животных.

 

История о дне рождения, огурцах и ромашках

А вообще-то приближалась осень, именно поэтому было так много луж вокруг. Но на деревьях была еще куча листьев, только некоторые из них стали красными, да и плавать детей Хайдока по-прежнему учила с удовольствием. За это лето много маленьких чуваков научились держаться на воде, а некоторые смогли даже переплыть на другой берег и обратно.

А еще приближался день рождения Уэди, который всегда праздновался незадолго до окончания учебного лета. Хайдока, Крыц и дети очень к нему готовились и изо всех сил придумывали, чего бы ей такого подарить. Телефон и плеер у нее были, картинку какую-нибудь – так она же в этом лучше разбирается. Еще не ту какую-нибудь подаришь, и Уэде не понравится, она скажет: «Такую и я сама нарисовать могу!» В общем, сложно было, и чувакам пришлось старательно пораскинуть мозгами, прежде чем они додумались до чего-то стоящего.

Сама Уэдя в это время прибиралась в своем домике, где валялось много всякого хлама. Она и не собиралась его весь выбрасывать, потому что очень любила, но чуточку прибраться было все равно необходимо, а то дети придут на день рождения, научатся плохому и тоже начнут дома все раскидывать и говорить: «А вот у нашей учительницы рисования дома так же!» Как-то вечером Уэдя сгребла побольше хлама в мешок и понесла его на улицу, выбросить в огромный мусорный бак. На обратном пути она увидела соседа, поливавшего на ночь клумбу с розами.

–    Ну что, розы посадили, гляжу? – спросила Уэдя. Сосед посмотрел на нее непонимающе. – Ну вы же думали, я помню, розы или огурцы вам садить…

–    А-а! – сосед вспомнил и улыбнулся широко. – Ну да, решил тут розы пусть будут, все-таки красивее, да и прохожим больше понравится. Но огурцы я тоже выращиваю!

–    А где? – удивилась Уэдя и заозиралась по сторонам.

–    На крыше! – радостно заявил сосед. – Хотите посмотреть? Давайте слазаем туда! Полезли, а?

–    Не, мне вообще-то прибираться надо, – осторожно сказала Уэдя. Потом она подумала, что это как-то невежливо и добавила: – Ну я вам верю, чо…

–    Ну вы их хотя бы попробуйте тогда! Я как раз недавно засолил, – и сосед быстро сбегал за банкой малосольных огурчиков и умоляюще протянул один Уэде. Та пожевала скептически, но потом заулыбалась:

–    Ой, и правда вкусно!

–    Нравится? – сосед чуть ли не подпрыгнул до неба от радости, но, кажется, забоялся уронить банку.

–    Да-а! – радостно сказала Уэдя. И немного подумав, хитро посмотрела на соседа. – А знаете что? Приходите ко мне на день рождения! С этими вот огурцами!

–    Ой… – сосед застеснялся. – Ну я к вам, конечно, могу прийти… Но зачем с огурцами? Вы их вот сейчас себе возьмите! А подарочек я вам какой-нибудь другой придумаю…

–    Ну и ладно! В общем, приходите завтра, будет весело, – и довольная Уэдя потащила банку с огурцами  к себе домой.

*

На следущий день в гости к Уэде заявилось много людей. Сначала пришли дети. Они подарили Уэде разных зверей, которых слепили из пластилина на уроке труда, поздравили ее и сели есть салат и кидаться им друг в друга. Потом приполз Крыц.

–    О! Салат-то уже без меня начали, – огорчился он, но потом вспомнил, что у Уэди день рождения и сказал: – Уэдя! А у меня для тебя подарочек, хы-хы! – и протянул ей мешок. Уэдя поглядела, а там – зонтик! Настоящий, несломанный и широкий. Ей понравился. Она сказала:

–    Ну вот теперь можно его брать, когда идешь на другой берег, и если под дождь попадешь, то не простудишься!

А потом наконец прибежала Хайдока. Она не обиделась, что салат уже почти съели, потому что знала, сколько Уэдя пихает в салатики лука, а ей хотелось совсем не лука, а торта. Хайдока вытащила из-под одного ребенка табуретку, встала на нее и сказала громко:

–    Дорогая Уэдя!

Мы тебя очень Любим

И Поздравляем!

Уэдя хоть и не любила нежностей, но обрадовалась, потому что знала, что кроме Хайдоки ей такого никто не скажет. Но чтобы никто ничего не понял, она засуетилась:

–    Ну ладно! А теперь кому надо горячее? У меня есть картошка с курицей и еще пельмени! Кому что?

–    Ой, ну я же тебе еще подарок не подарила! – возмутилась Хайдока, слезла с табуретки и отдала Уэде красивую коробку. Уэдя пошуршала бумагой и достала из коробки подарок – зеркальце с ручкой. Уэдя повертела его в руках и сразу начала в него глядеться. Дети терпели-терпели, а потом закричали:

–    Мы горячее хотим! Принесите нам картоху с куркой или пельмешек!!!

–    А, ну да. – Уэдя спрятала зеркало в карман и пошла на кухню, а потом вернулась, неся две кастрюли одну на другой, и сверху еще сковородочку с курицей пристроила.

Она поставила все это на пол, взяла в руки большую ложку и принялась все это накладывать детям, которые подходили к ней с тарелками. Потом Крыц наложил себе пельмешков, Хайдока – картошки, а сама Уэдя взяла чуть-чуть того и маленько этого и села ко всем за стол. Минут пять все только чавкали, а затем Уэдя вспомнила про огурцы и принесла еще и их.

–    Вот, попробуйте!

Дети похватали огурчики.

–    А это у тебя откуда? – поинтересовалась Хайдока, разглядывая один огурчик внимательно.

–    А это мне сосед подарил. Видели, возле домика розы цветут? Это тоже он посадил. Он и прийти обещал, но чо-то нет его…

–    Ну может, придет еще, – сказал Крыц. – А давайте играть!

Но поскольку детей было много, а дом небольшой, то играть в прятки или догонятки нельзя было. Поэтому Уэдя предложила поиграть в слова. И потянулась цепочка:

–    АпельсиН – ножниЦЫ – цыпа-цыПА – папа мой РЫБАК – рыбка уПЛЫЛА – плавать нас Хайдока учит…

–    Стоп! – сказала Хайдока. – Ну-ка не балуйтесь. Говорите на последнюю букву одно слово. УчиТ. На букву т говори давай! – сказала она мальчику, чья была следущая очередь.

–    ТорТ!

–    Теперь ты! – сказала Хайдока следущему.

–    ТорТ!

–    Так нельзя повторять, придумай другое слово! – сказала Уэдя, но дети все зашумели:

–    Торт, торт! Тоооооорт хотим! Тортик!

–    О, тортиК! На к говори, – повернулась Хайдока к Крыцу.

–    КиТ, – изрек Крыц.

–    ТоорТ! – орали дети.

–    Ниче больше не мог придумать? – недовольно спросила Уэдя.

–    Ну… тогда коТ! Ой, нет! Кошка, кошкА! На А!

Но ребятам игра в слова разонравилась и они побежали на улицу, поиграть немножко там. Уэдя собрала тарелки и унесла их на кухню, чтобы вымыть. Хайдока пошла с ней. На кухне Хайдока стала мыть посуду, а Уэдя стояла рядом и любовалась на себя в подаренное зеркало. В комнате остался один Крыц. Он вспомнил, что пора устраивать какие-нибудь танцы,  подполз к плееру и начал привязывать его веревки к большому железному рупору. Чувихи вернулись из кухни с чистыми тарелками, Уэдя увидела это и рассердилась.

–    Еще же торт не ели! Ну давай торт на пол поставим и пусть на нем танцуют! Пусть на нем попрыгают!

Крыц захныкал:

–    Зря ты, Уэдя, так! Когда торт съедят, танцевать-то уже никто не захочет! Видишь, ребятишки убежали во двор. Им попрыгать охота, а мы их в слова играть заставляем. Можно сначала потанцевать маленько, а потом уже тортик хавать…

–    А это вот мой день варенья и я хочу, чтобы тута все было по-моему! – И Уэдя уперла руки в боки. Тут вмешалась Хайдока:

–    Да тише вы! Стучат в дверь, кажется! Из-за вас ничего не слышно!

Уэдя с Крыцем замолчали и немного послушали. В дверь действительно стучали довольно робко.

–    Что-то дети нашумелись и смирные что ли стали, не пойму, – удивилась Уэдя и пошла открывать.

*

На пороге стояли не дети, а сосед с букетом ромашек.

–    Здравствуйте. С днем рождения вас! Вот это вам, – и протянул ей букетик.

–    Ой, спасибо! Ну пойдемте в комнату. Только вы вот поздно что-то, мы уже все съели, только торт остался.

–    А я вот все искал, где бы ромашки собрать. Вам нравится, как пахнут ромашки?

–    Ну конечно… – ответила Уэдя. – Только надо их в вазу поставить. Да вы проходите, проходите. Вот это Хайдока, а вон Крыц возле плеера сидит, а еще тут детей куча, но они вышли пока.

–    А, это те, которые во дворе? Как их много! А мы все сюда поместимся?

Крыц и Хайдока, с интересом разглядывавшие соседа, захмхмкали.

–    Ну вот если без вас вмещались, то наверно и с вами вместимся, – важно заметила Хайдока.

У Крыца все чесался язык спросить у соседа кое-что, но он не знал, как бы это сделать повежливее. Он вытащил язык изо рта и украдкой почесал его о ножку стула, на котором лежал плеер, но не помогло. Тогда он вздохнул и спросил прямо:

–    А что вы не розочки-то подарили, а ромашки, а?

Сосед обрадовался и ответил:

–    А я вот решил, что розы-то я тут под окошком посадил, и что их дарить-то, если всегда можно высунуться из окна и понюхать! А вот ромашки только возле горы растут, и чтобы их понюхать, надо идти далеко.

Тут снова вбежали дети и расселись по своим местам. Они уже явно хотели тортик.

–    Ну что, – сказала Уэдя, – пусть тогда детишки и вот вы (она обратилась к соседу) будете есть торт, а мы с Крыцем и Хайдокой потанцуем немножко.

–    А я вот вообще-то тоже потанцевать умею и хочу, – обиделся сосед. – И вообще, что вы меня по имени не называете?

–    Да я что-то забыла, как вас зовут-то… – Уэде стало стыдно, и она рассердилась. – Да вы мне сами не сказали, как вас звать-то! – потом она повернулась к Хайдоке и Крыцу и прошипела: – А ну перестаньте хмхмкать!

–    Как, я вам не сказал? – удивился сосед. – Ну извините! А зовут меня Федор, очень приятно…

–    Оошень пыяаатно! – сказали почти хором дети. Они так сказали, потому что в их ртах уже было по куску торта.

–    Ну извините, Федор. Теперь я буду знать. Мне тоже приятно, – сказала Уэдя.

–    Мы танцевать-то будем сегодня? – Хайдока заглянула под стол. Крыц сидел там с плеером в руках и искал, под какую бы песню потанцевать.

–    Ты какую хочешь песню? – спросил Крыц. – Чтобы чувак пел или чтобы чувиха? Медленную или веселенькую? Ой, только грустную не надо, у нас же день рождения! Если медленную, то только красивую, но чтобы не грустная! Надо поискать такую…

–    А зачем вообще чтобы пел кто-то? – перебила его Хайдока. – Давай-ка без песен, чтобы просто музыка играла! На баяне там или на гитаре чтоб! Или на пианино! А?

–    А вот у Уэди такого и нет, – расстроился Крыц. – У нее только с песенками, по-моему.

Хайдока подошла и подергала Уэдю за платье:

– Уэдя, а у тебя есть музыка, чтобы просто играла, и чтоб не пел никто?

Уэдя любовалась в свое новое зеркальце и с трудом оторвалась от него. Сначала она непонимающе смотрела на Хайдоку, но потом сообразила.

–    Не-е, нету. А как это вообще? Вот ты сама-то представь, играешь себе на какой-нибудь балалайке, так захочется же подпевать непременно!..

–    Хм… А если на дудке играешь, то как еще и петь?

Уэдя подумала.

–    Ну можно поиграть-поиграть, а потом перестать играть и что-нибудь сказать. А потом опять поиграть.

–    Ага. И опять сказать. Не запыхаешься ли так? – засмеялся стоявший рядом и слушавший все это Федор. – Знаете, а давайте я просто схожу к себе и принесу свое пианино. Хотите?

–    И что, вы поиграете нам на нем? – удивилась Уэдя. – А вы разве умеете?

–    А сейчас я вам все покажу, – и сосед отправился  в свой дом. На самом деле это был тот же самый дом, что и у Уэди, только вход у него был с другой стороны.

*

Через пять минут он вернулся, волоча за собой пианино. Дети удивились, что еще где-то, кроме школьных уроков пения, есть пианинка. Сосед Федор сел и стал играть. Дети не могли подпевать, потому что еще не прожевали торт, но они тихонько замурлыкали. Уэдя с Хайдокой как-то застеснялись – они привыкли танцевать на горке одни, а не в комнате, где еще много человек сидит.

–    Я что-то пока не буду танцевать. Я лучше послушаю, как Федор играет, – сказала Хайдока и уселась возле окна.

–    А я пока тоже. Я лучше вот в твое зеркальце погляжу, – и Уэдя достала зеркало и стала в него глядеться.

Крыц посмотрел на них, подумал и решил, что он-то уж потанцует. Вышел на середину комнатки и давай – хоп-хоп-хоп! – вприсядку танцевать.

–    Надо же, Крыц, оказывается, вприсядку танцевать умеет. Наверно, он совсем не страшный, – задумчиво сказала Хайдока.

–    А я тебе говорила, – сказала Уэдя, улыбаясь своему отражению.

Когда Федор закончил играть, Крыц решил, что ему надо тоже поучиться играть на пианино и стал дубасить по клавишам. А Хайдока, Уэдя и Федор сели пить чай с тортом.

*

На следущий день Уэдя принесла Старой Буке остатки огурцов. Та с удовольствием их поела: ест-ест и выспрашивает, а кто дал? Уэдя буркнула:

– Сосед Федор, сам выращивает. На крыше.

Старая Бука пошла, покопалась в своих запасах варенья, нашла баночку крыжовенного и попросила Уэдю передать Федору. Той ничего другого не оставалось, и она пообещала так и сделать.

 

История о снежном тюльпане и подарках

Зимой все перестали ходить в школу, потому что зимой нужно отмечать Новый год и веселиться, а учиться холодно. А еще потому, что зимой показывают много мультфильмов по телевизору. Когда же учиться? Надо кататься с горок на санках и лыжах.

Одним зимним утром Хайдока пришла на каток, где часто играли дети, которые летом в школе учились. Пришла и видит: посреди катка стоят три снеговика. Хайдока обрадовалась и побежала к Уэде. Та спала с плеером в ушах, но потом встала и на Хайдокин стук открыла.

–    Уэдичка! – сказала Хайдока, стоя на пороге, – там детишки слепили снеговиков! Представляешь, сами научились!

Уэдя сказала лениво:

–    Ну подожди, сейчас шапку надену, а потом уже и пойдем…

Пока Уэдя одевалась, Хайдока рисовала у нее на стекле пальцем солнышко. Просто ей уже немного надоела зима, хоть и весело было, и она хотела поскорее лето.

Когда они пришли на каток и подошли к снеговикам поближе, Уэдя как давай смеяться. Хайдока сначала удивилась, чего это чувиха гогочет, а потом она сама присмотрелась к снежным фигуркам и рассердилась.

–    Устроили себе тут веселуху! Ну вообще!

–    Хорошенькие снеговики какие! Спасибо, у меня хоть ведра на голове нет и морковки вместо носа! – издевательски сказала Уэдя.

Просто дети вылепили фигурки учителей из снега. У первого снеговика была короткая юбочка, а башка смотрела вверх. Это была явно Хайдока. У второго снеговика в башку было воткнуто много веток, торчавших в разные стороны (это были такие волосы), а в руках – кисточка. Это наверно Уэдя. А третий был вообще не снеговик, а какая-то глыба снега. А может, это волк такой? Не, вот вроде руки и ноги… Просто это был Крыц!

–    Нет, ну вообще. Посмеялись над нами, Уэдька… – Хайдока обиженно засунула руки в карманы.

–    Да ладно, детишки ведь снеговиков сами вылепили, молодцы какие! – Уэдя продолжала смеяться. Вдруг она перестала гоготать, нахмурилась и заявила:

–    Что-то как-то сильно хорошо эти снеговики слеплены. Я вот так может и не смогу… Слушай, Хайдока, давай попробуем сами слепить что-нибудь.

–    Детей, что ли? – Хайдоке теперь тоже хотелось как-нибудь пошутить.

–    Да ну, зачем детей! Я хочу слепить цветок! А потом он растает весной и настоящий вырастет!

–    Как будто он просто так не вырастет, – сказал непонятно когда пришедший Федор.

Уэдя увидела Федора, рассердилась и сразу же начала катать шар из снега.

Пока она лепила снежный тюльпан, Хайдока, которой не хотелось морозить руки о снег, нашла две железки, привязала к ботинкам и стала кататься на коньках вокруг будущего цветка. Федор же улегся на сугроб и начал в него закапываться. У него никак не получалось закопаться с руками, потому что язык его был не такой длинный, как у Крыца, и языком придвигать к себе снег не получалось. Федор изворачивался-изворачивался, а потом и говорит Хайдоке:

–    Вот вы, Хайдока, белоручка. Уэдя вон цветок делает, старается, а вы только на коньках разъезжаете. Помогите мне лучше в снег закопаться!

А Хайдока ему:

–    Вот вы, Федор, грубиян. Я вообще-то не хочу вас закапывать, а хочу покататься! А если я белоручка, то зачем мне руки снегом измазывать, они  у меня и так белые! Вы себе лучше язык снегом отбелите, а то он у вас всякие глупости синие говорит.

Федор рассердился.

*

И вот как-то раз, на следующий день после Нового года, Уэдя и Хайдока встретились, показали друг другу подарки, которые нашли утречком под елкой, и обменялись ими.

–    Вот, смотри, Уэдя, это такая шапка с кисточкой, мне принес дедулька, но это наверно тебе на самом деле.

–    А вот знаешь, – сказала Уэдя серьезно, – мне тут дедулька Мороз подарил звонилку новую, а я подумала – зачем мне? Так что ты забери лучше себе!

Вот так, Уэдя в новой шапке, а Хайдока с телефоном под мышкой, они пришли к Старой Буке. Старая Бука смотрела по телевизору мультик и лопала варенье.

–    Здрасьте, бабушка Старая Бука. А это вот вам свитерок такой, – сказала Хайдока.

–    Прикольно-о! – заявила Бука. – А где сперли?

–    Это нам дедулька Мороз принес, – ответила Уэдя. – И еще вот это, – и протянула Буке скалку.

–    Ну спасибо дедульке, – обрадовалась Бука. – Я вот тогда сделаю пирожков, и внутрь варенье положу, будет варенье с пирожками!

–    Хм, я тоже хочу… А давайте вместе сделаем! – предложила Хайдока.

Они замесили тесто, раскатали его новой скалкой и пожарили варенье с пирожками. Потом чувихи помогли Старой Буке надеть новый свитер и они втроем пошли гулять по городу. Они подходили к домикам детей и стучали в окна. Ребенок открывал окошко и был очень недоволен, потому что он-то смотрел мультфильм! Но Уэдя с Хайдокой пели ему какую-нибудь песенку, а потом Старая Бука дарила варенье с одним пирожком. Тогда ребенок хватал пирог и скорее бежал обратно к телевизору.

В конце концов в сумке у Старой Буки осталось только два пирожка с двумя вареньями. Один из них отнесли Крыцу. Он был рад, что познакомился наконец-то с Букой, раскланялся перед ней, а потом рассказал вот что:

–    Представляете, я-то вчера дедульку видел! Гы-гы, я спрятался на верхушке у елки, и он подумал, что я – такая звезда!

–    И чо он делал? – спросила Уэдя недоверчиво. Ей тоже всегда хотелось поглядеть на дедульку.

–    Ну ничего, – ответил Крыц. – конфет мне большущий мешок под елку положил, снял с нее один шарик, красный такой – и схрумкал его! Схавал, прикинь!

–    А я-то думаю, куда у меня зеленая гирлянда пропала… – задумчиво сказала Хайдока.

–    Ха! А если вообще елку не наряжать, то что он съест? – спросила Старая Бука.

–    Тогда он бы съел Крыца, потому что тот был звездой, – серьезно сказала Уэдя.

–    Ой! – испугался Крыц. – Я так не хочу! Ну ладно, я больше не буду звезду изображать!

–    Вот так-то. Ну ладно, пойдемте домой все, – сказала Уэдя.

–    Как это так домой? А последнее варенье кому? – возмутилась Старая Бука.

–    Да вы сами съеште, бабушка Старая Бука, – посоветовала Хайдока.

–    Ну конечно, – ответила Бука. – А Федор что будет есть? Ему вообще дедка что-нибудь подарил, вы спрашивали?

–    А Федор дурачок какой-то, – сказала Уэдя недовольно.

–    И язык у него синий, – прибавила Хайдока и захихикала.

–    Да мне все равно! Мы идем к Федору! – заявила Старая Бука.

Когда они подошли к домику, где жили Уэдя и Федор, Бука постучала палкой в его дверь. Из-за двери с подозрением высунулось Федорово лицо:

–    Здравствуйте, а кто вы есть? – потом он увидел стоящих неподалеку чувих и добавил: – А вы что пришли? И так мне чуть язык не заморозили!

–    Да вы вот, Федор, повежливее, – пробурчала Уэдя. – Это к вам бабушка Старая Бука пришла, не видите что ли?

–    Какая такая… – начал было Федор, но потом вспомнил про варенье, которое ему передавала Уэдя, и сказал: – Здравствуйте, бабушка! А я тут вашим вареньем язык лечу… Мне эти чувихи его чуть не заморозили!

–    Ну вот и хорошо, – сказала Бука, – лечитесь на здоровье. А я тут вам еще и пирожок принесла с вареньем на новый год!

–    Ой, спасибо, – обрадовался Федор. – А мне тут дедулька Мороз принес бусы, я вот и думаю – перепутал, наверное, это вам на самом деле! – Федор сходил в дом, отнес пирожок и принес длиннющие бусы, чуть ли не до пяток.

–    Ух ты! – удивилась Хайдока. – А нам с Уэдей дедушка ничего не принес такого?

–    Да мне ничо от этого Федора не надо, – бурчала Уэдя.

–    Нет, вам, чувихи, только по новому коньку! – и Федор преподнес каждой из них по одному коньку, белому и красивому.

–    А почему ж по одному? Как они кататься так будут? – поинтересовалась Старая Бука.

–    Ну, этого я не знаю, пусть уж как-нибудь приспособятся! – заявил Федор. – До новых встреч! С праздником вас всех! – и закрыл дверь.

Старая Бука тоже попрощалась с чувихами и побрела домой, досматривать мультик. А Хайдока с Уэдей перехитрили Федора: они придумали, что будут кататься по очереди на двух коньках. Например, так: Хайдока десять кружков прокатится, а потом Уэдя столько же.

 

История о новом друге и стихах

Весной, когда стаял снег и вскрылся лед на реке, подружкам неожиданно захотелось куда-нибудь поехать, посмотреть, что в других местах бывает. Летом они бы этого точно сделать не смогли, потому что летом нужно работать в школе. Необходимо было либо собираться в дорогу сейчас, либо вообще никуда не ехать и забыть про это.

Ехать решили по воде, на лодочке. Ее смастерили рыбаки, те самые, у которых они чуть удочки не своровали. Лодку Старая Бука тоже советовала упереть потихоньку, но у девчат как раз осталось столько денежек от летней работы в школе, чтобы купить эту лодочку. Потом Уэдя ее красиво разукрасила и приделала к ней красный флажок. Крыц решил ехать по бережку, хотя лодка была большая.

–    Не, я с вами не хочу, я на велосипеде поеду и вас обгоню! – сказал он.

Поэтому Хайдока и Уэдя поплыли в лодке, а Крыц поехал рядом по берегу. Он то ехал на велосипеде, то бежал по земле, неся велик на спине. Чувихи плыли-плыли, Хайдока гребла, а потом Уэдя, а потом опять Хайдока. Тут они увидели, что Крыц машет им с берега. Подплыли и спрашивают:

–    Тебе чего?

–    Давайте остановимся ненадолго, я устал что-то!

Чувихи вылезли. Посидели, поели хлеба с колбасой, сварили чай. После этого Крыц захотел спать и улегся в лодку. Уэдя с Хайдокой не знали, что делать – везти в лодке Крыца и еще с ним велосипед им было бы тяжело. Поэтому они бросили велосипед на берегу, а сами отчалили и поплыли дальше со спящим Крыцем.

Так они гребли по очереди целую ночь. Плыть пришлось медленно, чтобы не напороться на какую-нибудь корягу. Утром Крыц вскочил как ни в чем не бывало, немного порасстраивался из-за велосипеда и вызвался грести. Уэдя с Хайдокой улеглись на дно лодки, накрылись одеялком из зонтиков и заснули. То есть Уэдя сразу заснула, а Хайдока еще немного помотрела в одеяльную щелку на утреннее солнышко и тоже заснула. Крыц грести умел не очень: он забрызгал себя водой, и почти все продукты забрызгал, и немного одеяло, под которым спали чувихи – но они спали крепко и этого не почувствовали. В середине дня Крыц вдруг увидел кое-что вдалеке и обрадовался:

–    Гы-гы-гы. Вставайте, там вон какой-то мостик вдали!

Хайдока и Уэдя проснулись, смотрят – и правда мостик. Только какой-то большой и железный, не такой, как дома у них.

–    Давайте лучше сейчас на берег вылезем и к нему пешком подойдем, – сказала Уэдя опасливо.

Мост оказался действительно больше, потому что в этом месте река была слишком широкой. Чуваки зашли под него, задрали головы вверх и немного посмотрели.

–    Да-а, большущий мост, – сказала Хайдока.

Мост стоял на нескольких каменных колоннах: одна была на этом берегу, другая на другом, а третья в воде.

–    А чего-то никто по нему не ездит, – сказал Крыц.

–    Ага, не видно ни одного водилы. Ни грузовиков, ни других машин.

Рядом кто-то сказал внезапно:

–    Да вы что, не понимаете, это же мост для лета, летний мост. По нему летом ездят, а сейчас весна пока.

Чуваки оглянулись и увидели Федора. «Ох уж этот Федор», – подумала Уэдя.

–    Вы что ли следили за нами? – с подозрением спросила она.

–    Нет, почему же, – ответил тот. – Я просто шел-гулял, думал, вдруг где уже ландыши повыросли, собирал себе цветы первые. Потом смотрю: далеко уже зашел! Ну ладно, думаю, пройду еще, интересно же. Решил выйти к реке, чтобы не потеряться. Вышел, смотрю – лежит Крыцев велик в кустах. Ну я взял его, сел и поехал. И я уже пять часов как тут нахожусь, так что зря вы на лодке, надо было на велике ехать!

–    Ну да. Всем троим на одном, – хмуро сказала Уэдя.

Хайдока заявила:

–    А мы вот на лодке приплыли и вообще не жалеем! Очень интересно по водичке плыть! У вас вообще наверное ноги устали педали столько крутить!

–    А у вас руки – грести! – рассмеялся Федор.

–    Давайте лучше не будем ссориться, – сказал Крыц. Давайте лучше в прятки поиграем.

*

Все повернулись к нему. У Крыца аж глаза блестели. Просто он заприметил отличное место, где можно спрятаться, и очень хотел поиграть.

 

       Решили, что Уэдя будет голить. Она закрыла ручками глаза и уткнулась в каменную стенку колонны, на которой стоял мост.

–    Раз два три четыре пять шесть десять восемнадцать девятнадцать! Я иду искать, кто не спрятался, я не виновата!

Уэдя открыла глаза и повернулась. Вокруг никого не было. Надо пойти поискать: она отошла на два шага. Тут с другой стороны колонны высунулась Крыцева лапа и сказала:

–    Чека!

То есть это сказал сам Крыц. Он придумал, пока Уэдя будет голить с одной стороны, спрятаться с другой и оттуда зачекаться. Уэдя немного рассердилась – как же ей не пришло в голову заглянуть туда, прежде чем идти искать. Но надо было голить дальше. Она обошла колонну, подозрительно оглядывая ее – но никого больше тут не притаилось. Тогда Уэдя пошла искать в кустах – там было много места, где спрятаться. Она шарила-шарила руками в кустах, и вдруг услышала какой-то плюх и топот ног. Это Федор подбежал чекаться, потому что он спрятался в воде. Просто набрал в себя побольше воздуха и закатился потихоньку в водичку. Там он и ждал, а когда стало уже совсем нечем дышать – высунул голову и увидел, что Уэдя стоит к нему спиной и ищет что-то в кустах. Тогда он выпрыгнул из воды и со всех ног бросился туда, где Уэдя голила.

–    Чека! – радостно заявил он.

–    Чека-чека… – передразнила его Уэдя сердито. – Чеканутый ты что ли?

–    Вы, Уэдя, не злитесь, а поскорее ищите Хайдоку, – заявил Федор. Уэдя поглядела, как с него вода стекает, и говорит:

–    А вы, Федор, обратно не едьте на Крыцевом велике, а то он заржавеет! – и пошла искать Хайдоку.

Ее почему-то нигде не было, ни в кустах, ни в воде, ни в лодке – вообще нигде! Но потом Уэдя догадалась, хитро посмотрела на чуваков и полезла на мостик. Как только она залезла на него, отдышалась и огляделась по сторонам, то сразу увидела Хайдоку! Она стояла почему-то далеко, аж на другой стороне моста.

–    Ну, так далеко я не пойду, – решила Уэдя и заорала: – Ээй, Хайдооока-а! Че-ка!

–    Уэдя-а! – закричала Хайдока оттуда, – иди сюда!

Уэде очень хотелось написать Хайдоке эсэмэску и спросить, зачем ей нужно туда идти, но она вспомнила, что Хайдокин телефон остался дома и он будет говорить эсэмэску себе самому. Пришлось ей посмотреть вниз и сказать:

–    А я пойду на другую сторонку перейду. Кто со мной?

*

Крыц и Федор быстренько вскарабкались на мостик, потому что им стало интересно, как долго нужно по нему идти, и действительно ли он такой большой, как кажется. Уэдя уже убежала далеко вперед, и Крыц с Федором побежали за ней. Федор отстал, а Крыц быстро догнал Уэдю, потому что шел и ногами, и руками.

Хайдока стояла и смотрела на что-то. Когда они подошли близко, то поняли, что она смотрит на сидящего внизу возле моста чувака. У него были плохо расчесанные волосы и зеленая майка, а рядом с ним стоял рюкзак. Он сидел, прислонившись к точно такой же колонне, как та, за которой на другом берегу прятался Крыц.

–    Смотрите, кого я тут нашла! – радостно сказала Хайдока.

–    А кто это? – Уэдя вытянула шею, разглядывая чувака. – Вас как зовут?

Чувак поднял голову, тоже немного порассматривал компанию и ответил:

–    А меня зовут Чувырла. А вас всех как?

–    А меня Уэдя.

–    А я Хайдока.

–    Меня зовут Федор, – представился Федор.

–    А меня – Крыц. Гы-гы.

–    Ну вот, как приятно. А вы откуда взялись? Слезайте-ка ко мне!

Чуваки слезли с моста к Чувырле.

–    А мы сюда приехали, чтобы тут в прятки поиграть. И я тебя нашла! – сказала Хайдока. Чувырла задумался.

–    Так я-то не знал, что вы играете, – сказал он. – Это так случайно, наверное, получилось.

–    А вы вот тут прямо и живете? – спросил Федор.

–    Ну да, тута, под мостиком. А зимой под сугробом жил.

–    А где ты работаешь? – спросил Крыц. – Мы вот в школе, летом детей учим. А Федор в саду, огурцы и розы выращивает.

–    А-а. А я тут просто сижу. Ягоду собираю, скоро вот появится. Или книжку читаю, у меня есть одна.

Чувырла вынул из рюкзака книжку и показал. Она была очень большая. Наверно, Чувырла ее все время читает и все никак не может прочитать.

–    А тут люди часто ходят? – спросила Хайдока. – Они тебя не тревожат, как мы?

–    Ну летом тут и машины ездят, и люди ходят, – ответил Чувырла. – А пока вот только вы пришли. Нет, мне люди не мешают, они мне, бывает, еды дают. А один человек эту вот книжку подарил.

Тут Крыц призадумался и кое-что понял. Он спросил:

–    А до того ты какие-нибудь книги читал? Пока тебе эту не принесли?

–    Нет, кажется, – ответил Чувырла. – Раньше не доводилось.

–    А как же ты эту читаешь? Ты же наверно не умеешь! – закричал Крыц.

–    Нет, почему, я умею, – обиделся Чувырла.

–    Ну-ка покажи!

Чувырла открыл книгу, уткнулся в нее и зашевелил губами. – Птщ-пщт-щп-шт-ш, – зашептал он. Потом поднял голову:

–    Ну что, вот я и почитал.

Девчатки увидели, что Крыц с Федором хотят еще заорать чего-то, им стало жаль Чувырлу. Уэдя решила предупредить насмешки и сказала:

–    А вот ты хочешь, Чувырла, у нас в школе поучиться? Там тебя немного по-другому читать научат. А Крыц, – она угрожающе посмотрела на того, – еще и писать!

Крыц сразу успокоился, язык у него перестал чесаться, и он гордо приосанился.

–    Ну да, я могу писать научить!

Чувырла обрадовался.

–    Правда? Вот такие же книжки писать? Я бы хотел! Давайте! – но потом он подумал и расстроился:

–    А вот как же так? В школе одни дети учатся, а я-то уже большой, как вы! Они меня дразнить будут…

–    А мы им скажем, чтобы не дразнили, – сказал Крыц не очень уверенно.

–    Так они вас не послушают, – продолжал расстроенный Чувырла, – и потом, где мне жить там? У вас есть мост?

–    Есть, есть! – воскликнула Хайдока. – У нас хорошо… Отличный мост, и ты там жить можешь!

–    Точно могу? А школа?

–    Да вы что, детей боитесь? – вмешался Федор. – Ерунда какая! Они добрые же на самом деле. Я знаю, я им на пианинке как-то играл, а они пели.

–    О! А я тоже умею играть. У меня есть гармошка, – и Чувырла вынул из рюкзака аккордеон.

–    Ха, ну вот и отлично. Будем в школе концерты устраивать, а ребята петь. Так тебя дети зауважают и дразнить не будут, – заявил Федор.

–    Ой, ну тогда я согласен, – сказал Чувырла смущенно.

*

Через полтора часа все они покидали свои вещи в лодку, туда же положили и книгу Чувырлы с его рюкзаком. Оказалось, что новый знакомый очень хорошо плавает, и поэтому к нему привязали веревку. Так они и поплыли: впереди Чувырла, а за ним на веревке тащится лодка с Хайдокой и Уэдей. Чувихам очень понравилось так ехать, тем более, что ничего делать не надо. Но Федора они в лодку не пустили: а пусть поменьше язвит, да и к тому же Чувырле так тяжело будет еще и злючего Федора на спине тащить! Поэтому Федору пришлось делить велосипед с Крыцем, который опять воды забоялся и сделал вид, что очень хочет по земельке ехать. Они сломали велик, и каждому досталось по колесу. Ну, вот Крыцу-то досталось заднее колесо, с педалями: он сел и поехал. А Федору – только переднее, с рулем. Он сел на руль, сказал: «Оп-ля-ля!» и запрыгал на своем одном колесе вперед. У него получалось прыгать высоко-высоко, и Хайдока, глядя на него с реки, задумалась: может, так получится на луну поближе поглядеть? Надо у него это колесо позаимствовать!

Тут вдруг пошел дождь. Он никому не понравился, даже Чувырле в воде. Когда он выныривал, ему не нравилось, что снаружи тоже куча воды. Уэдя закуталась в зонтичное одеяло и хмуро смотрела, как на берегу Федор запрыгал еще сильнее, стараясь уворачиваться от капель.

*

Одной Хайдоке понравился дождик. Когда все вернулись домой, она сочинила стих про дождь:

 

Дорогое небо!

Распусти свой хаер!

Я хочу повиснуть

На концах волос,

А потом забраться

Будто по канату,

Чтоб потрогать солнце

И отпрыгнуть вниз!

 

Старая Бука внимательно прочитала стихотворение и сказала недовольно:

–    Что это за хаер какой-то, очень интересно мне узнать?

–    Ой, – сказала Хайдока, – а это ведь волосики попросту, да, бабушка Старая Бука?

Старая Бука, кажется, рассердилась еще больше и даже обиделась. Но потом она все-таки решила, что нужно быть доброй, и ответила небрежно:

–    Ну да, это патлы такие.

*

А Крыц-то и сам сочинил стих про все их путешествие. Он оказался совсем красивым, только там было много неправды:

 

По синему лесу,

По белому морю,

Я края достиг и лежу на траве!

Катаюсь налево,

И снова направо,

И землю кусаю на нашей земле.

Я трогаю пальцы

Своими ушами,

И радуюсь, что я могу их достать.

Ногами срываю

С земли одуванчик,

Потом будет белым и будет летать!

 

–    Что-то ты тут наврал, по-моему, – сказала Уэдя. – Как же одуванчик станет пушистым, если ты его уже сорвал? Он только завянет…

–    А может, это я тут так про снежок написал, гы. Зима придет, и одуванчик-то в снежок превратится! – и Крыц хитро заулыбался.

Уэдя задумалась и ушла рисовать картину про путешествие.

–    А еще ты чего-то про путешествие наврал, – сказала Хайдока. – Как будто мы очень прямо далеко зашли. – Потом она подумала и сказала: – Ну и ладно, зато красиво как! Ты учи детишек стихи писать.

–    Ага, я их поучу летом, пусть мне все напишут стихов красивеньких, гы-гы… – Крыц был очень счастлив, что его хвалят.

–    Ну вот и хорошо. А теперь пошли учиться плавать!

–    Ой, да я и так умею, – испугался Крыц. – Я щас не хочу, еще ведь не лето! Я земельку люблю!

–    Умеешь? А чего ж ты прошлым летом ни разу не купался? Нет уж, Крыцик, будем учить Чувырлу читать, а тебя плавать!

–    Ну ладно, хорошо! Давай летом только…

–    Ну давай.

 

И они уселись и стали ждать лето.

---

Комментарии читателей:

Комментарии читателей: