***
Как снег идти, весь день идти, и ночью…
найдя в себе пространство тишины,
впадать в него рекою междустрочий,
вернувшись с необъявленной войны
с самим собой,
покинув междуречье
несовместимых жизненных пространств.
Как снег идти,
идти к себе навстречу,
как в дом родной идут
из дальних стран...
Живи и всё…
Живи... и всё душа обрящет,
легко гляди на небосклон,
куда ты облаком летящим
однажды будешь унесён...
Живи и впитывай беспечно
всю глубину небесных вод,
летя до станции конечной,
где не закончится полёт.
Есть поговорка на востоке
о том, что зря не прожит день,
когда ты в спешке и мороке
хоть раз на небо поглядел.
***
Такие сны присни себе, придумай
такие ночи полные и дни,
что мир вокруг, казавшийся безумным,
не будет в глубине твоей саднить.
И так преобразовывай пустыни,
над каплей влаги дрожью исходя,
что пустота над миром станет синим
набухшим небом, шорохом дождя
накроет сушь.
И облако на ветках
совьёт гнездо.
И вешним соловьём,
к молчанию привыкшим
в тесной клетке
грудной,
нежданно сердце запоёт.
Тишина упала птицей…
Тишина упала птицей –
тьмой, накрывшею окрест.
А душе моей не спится,
ей никак не надоест
петь на дудочке свирельной…
Что ж пенять мне на судьбу,
клясть её в тоске бесцельной
да шептать себе: «забудь…»,
если памятью и болью,
что приносит каждый шаг
в беспокойной смертной доле,
только полнится душа...
Воздух снов
Воздух снов безжалостен и скуп,
выдаст мне отмеренною пайкой
неба клок – застиранный лоскут,
угол дома в пятнах света, стайку
воробьишек пуганых… и всё,
больше ничего я здесь невзвижу.
Но пойму, что снова этот сон
день дотла во мне сегодня выжжет.
Как причудлив памяти побег –
по знакомой улочке петляя
каждый раз, я только о тебе
ничего не помню и не знаю.
Не сбылось, не случилось…
Не сбылось, не случилось,
так что же
на небывшем задерживать взгляд?..
Над печалью твоей перехожей
паутинки по небу летят,
листья жёлтые сыплются с веток,
всё в природе случается в срок…
Стать ли песней, летящей по ветру,
раствориться ль слезой между строк
на листах, испещрённых словами,
что надсаженным горлом идут,
стать ли тенью, изваянной в камне,
колыбеля у сердца беду…
Не сбылось, не случилось,
а если б?
Что нам стоит об этом не знать,
в пустоту несложившейся песни
опускаясь
до самого дна…
Ноты
Я дверь в прошедшее закрою,
но не забуду, выходя:
был день на музыку настроен,
в нём не предвиделось дождя.
Он как по нотам был разыгран,
и мне казалось, что красив
и бузупречен, и изыскан
его загадочный мотив.
Стрижи по небу не метались,
гудели сонно провода.
Был день как день, мы в нём остались,
хоть и расстались навсегда.
Нельзя повторить…
Нельзя повторить то, что пройдено.
Чернильница, ручка, букварь....
С чего начинается Родина –
ещё эта песня, как встарь,
до слёз, до мурашек, до донышка
пробрав, всколыхнёт миражи.
И с запахом яблок антоновских
осенний туман в твою жизнь
вплывёт, словно в окна раскрытые.
Как в память – картинка из сна,
в котором ты, всеми забытая,
стоишь у слепого окна
в передничке белом и с косами.
И слёзы у края, вот-вот
сорвутся... А в школу той осенью
никто не ведёт.
***
Когда случается внезапно
зима, обрушиваясь резко,
вдруг начинает мне казаться,
что лучик солнца в занавесках,
устав блуждать, навеки сгинул,
и никогда уже не будет
тепла, занозой нежность вынуть
из сердца хочется, на люди
не выходить, а в шар стеклянный
забравшись, слушать, слушать долго
свои глубины, выси, тайны,
как только музыку и Бога...
Молчание
Как слышишь – говоришь,
как чувствуешь и дышишь
в совиной темноте
и в сутолоке дня…
А темнота болит,
и в ней ты бродишь лишний.
Как в пестроте дневной
я шествую ничья.
И на живую нить
ткань слов собрать отчаясь,
рисую на песке
молчание,
а ты,
как лето без тепла,
пройдёшь, не отличая
отсутствие моё
от просто пустоты...
Снег пошёл
«Ух ты, снег пошёл… какой…» –
дворник засмотрелся
и на всё махнув рукой, сам себе сказал:
это первый снег, смешной… он как вздох небесный,
как подарок неземной, чистая слеза.
Я не трону, пусть он сам… тает, нет в нём силы.
не осадки, – чудеса, вот он был, и нет…
С замираньем – хорошо, Господи, помилуй –
дворник шепчет: «снег пошёл…»
Снег пошёл, что свет...
Белого – всем!
«Белого – всем!» –
было небом прописано.
(Позднюю осень не лечат врачи)
Снег до утра книгу снов перелистывал,
пробуя раны земли залечить.
Падал и падал,
как ватой обкладывал.
Ржавчину листьев покрыл серебром...
Только
с калины упавшие ягоды,
словно сквозь бинт
проступившая кровь…
***
Проститься не успеть,
что может быть страшней?
Наверно - не простить…
И ты, учась прощанью -
с наукой отпускать -
становишься сильней,
сгорев почти дотла,
дойдя до обнищанья
и в дружбе, и в любви…
Чтоб, выболев, простить,
иначе, что за прок
от этого ученья?
А над землёю снег
как в первый раз летит,
не зная ни тоски, ни счастья,
ни мучений…
Комментарии читателей:
Комментарии читателей:
« Предыдущее произведениеСледующее произведение »