Сборник рассказов

 

Часть первая. Римское танго.

 

Мечты сбываются

Всем, кто верит в чудеса - посвящается.

 

В Дашином семействе в чудеса не верил никто. Только в черных котов и число тринадцать. После того, как тринадцатого мая родилась Даша, было решено верить только в котов. Жалко же ребенка!

А Дашенька с первой же сказки про принцессу стала верить в чудо. В Принца на белом коне и ампирный бал в старинном замке. Другими словами - в свадьбу. В юности она читала только те романы про большую и светлую любовь, где в конце герои соединялись узами брака. Поэтому она сначала просматривала конец, чтобы если что - не тратить время. Книги остальных литературных жанров читались с начала, не подумайте.

Еще у Даши было увлечение - она коллекционировала нестандартные предложения руки и сердца. Не свои, конечно, а чужие. В компьютере у нее была заведена специальная папка для многочисленных видео с ютьюба, и имелся целый альбом вырезок из разноязычных журналов. Откроешь, и со всех страниц - глянцевое счастье.

Она вела негласный рейтинг сама с собой. Пока лидировал жених, который привел свою будущую невесту в кинотеатр, когда там уже начался показ фильма, и только они уселись на свое место, как вдруг - раз -  и на экране появляется его физиономия! И он прямо в кадре делает ей предложение, падает на одно колено и протягивает в зал коробочку с кольцом. Крупным планом. Вы можете себе представить - бриллиант во весь экран? Зал ахнул, естественно, ну, не весь - а только женская половина. Хорошо знакомыми, причем, голосами. Потому что в синеме собрались по такому случаю все друзья и родственники. Как она только инфаркт не получила, невеста эта?

Второе место Даша присудила кавалеру, который приехал на белом коне прямо на съемки новостей - невеста там работала журналисткой. Так что эту сцену в прямом эфире увидели все жители области, что в дальнейшем существенно подняло рейтинг программы. Хоть и излишне публично, даже на Дашкин взгляд, зато с конем.

Вообще против публики Дарья ничего не имела. Она у родителей была третьим ребенком от третьего брака каждого, поэтому народа в Дашиной жизни с самого детства было немало. Родители - понятное дело, совместно проживающие брат и сестра по материнской линии, и приходящие каждую вторую неделю и все каникулы братья по отцу. А дедушек с бабушками вообще было восемь - некоторые со стороны нерелевантных уже маминых мужей продолжали растить релевантных внуков. И нерелевантных, заодно. В общем, никаких чудес - сами видите.

Не считая нетрадиционного увлечения, в остальном Даша была вполне нормальной украинской девушкой. Закончила школу с красным дипломом и поступила в университет. Там ей повстречался Игорь - Казанова и пожиратель женских сердец. Вместо того, чтоб задуматься о сценарии предложения руки и переплюнуть конкурентов на коне и в кинозале, он разбил Дашеньке сердце. Подлец.

- Обыкновенный киевский мужчина, - прокомментировала трагедию старшая сестра. И попыталась открыть Даше глаза на правду: - Принцев не бывает!

Но Даша не хотела видеть правду, поэтому через год ее сердце разбилось вторично - с непосредственной помощью Алексея - рок-музыканта и, кажется, даже наркомана. А ведь мог бы сделать очень оригинальное предложение на концерте, например!

- Не хочу это говорить, но ведь я тебя предупреждала, - приговаривала мама, утешая дочь. - То же мне Оззи Осборн нашелся! Даром не надо! Хорошо еще, что до свадьбы не дошло.

Даша на эту тему была как раз другого мнения. Но больше в омут с головой не бросалась - может, потому, что как-то не было особо вокруг достойных омутов.  Дашенька решила выбить из головы грустные мысли иностранными глаголами и отправилась получать второе образование в ИнЯз.

Но к свадебной теме интерес потерян не был. Видя это, семья, которая раньше только безобидно посмеивалась, сменила тактику. Чтоб уберечь наивного ребенка от неизбежного разочарования.

- Зачем вообще жениться в наше время? - заводил разговор родной брат. - Посмотри на меня - даже не собираюсь!

- Кроме нас, приличных мужиков не осталось, - уверяли сводные братья по отцу.

Это они однажды и объяснили, можно сказать, на пальцах, следующему "жениху" - Дашиному женатому преподавателю, который до встречи с ними не очень разбирался в приличиях.

- Все равно он был какой-то дохлый. Больная улитка, - высказалась по поводу сошедшего с дистанции ухажера бабуля номер один.

- Вот-вот! - поддержала ее бабуля Два. - Обнять и плакать.

Даша к тому моменту и сама засомневалась, и, посмотрев на короткий, но очень выразительный список своих несостоявшихся не-принцев, а так же состоявшихся не-принцев своих подруг, уже почти решила удалить папку с ютьюбными предложениями с рабочего стола, но тут появилась подруга Галка. С рассказами об иностранном контингенте, до сих пор на роль не рассматриваемом.

Галка работала в международной фирме, в которую как раз искали персонал. Молодой, красивый, с экономическим образованием, слепой печатью, двумя иностранными языками и умением стенографировать. Желательно, на всех языках. Как вы догадываетесь, такая в Киеве была одна Даша.

С Галкой они стали снимать напополам квартиру, в которую время от времени к подруге заглядывали зарубежные гости. По возрасту более похожие на королей. Они дарили все, кроме кольца и любви, но Галке это не мешало. Она ведь не верила в чудеса. Поэтому, когда один такой кайзер пригласил ее к себе в Германию, очень удивилась. Но поехала, конечно, все равно.

В целях общения с заграничной теперь подругой на Дашин рабочий компьютер был срочно установлен Скайп, куда немедленно стали стучаться очень горячие турецкие парни. Они выдавали одно и то же : "Pasnakomisa?" и "Idisuda budu harasho".

Потом написал креативный швед, на французском: "Если ты не мальчик, я тебя научу". Весь офис долго гадал, что он имел в виду, но спрашивать не стали. Вовремя вспомнили, что счастье - в неведении. Даша все-таки после этого сменила в установках пол на сильный, и предложения дружбы иссякли.

А на третий день пришло сообщение от Марко. Очень вежливое. Он обращался к Даше - Dario. Есть такое мальчиковое имя, очень распространенное в его родной стране. Итальянец просил совет насчет гостиницы, потому что вскоре собирался посетить незнакомый город Киев. По работе - он был реставратором и ехал обучать украинских художников новым техникам восстановления фресок. И специально выбрал для своего вопроса абонента мужского пола, так как девушки Марко в тот момент раздражали как класс.

Оттого, что были одного рода с Марчеллой - его принцессой. Бывшей теперь уже, благодаря факту коварной измены, о котором он узнал совершенно случайно, естественно. Конечно, это был повод для немедленного расставанья, но Марко считал, что каждый человек имеет право на ошибку. Но только одну. И он уже собирался простить Марчеллу ради любви, но тут признался и второй изменщик - догадайтесь кто? Лучший друг. Оказалось, это было не один, а целых два раза! И теперь у друга серьезные намерения.

В общем, командировка в Киев подвернулась очень вовремя, с глаз долой, сразу обоих.

Наша Дарья всего этого, конечно, не знала. Она просто решила помочь незнакомцу не пропасть в чужом краю и послала в ответ обзор столичных гостиниц и прочих интересных мест. От чистого сердца. И только в пятом письме раскрыла ему свою принадлежность к Евиному племени. После того, как он предложил выпить вместе пива, когда приедет. Она прислала фото. Марко поменял пиво на ресторан.

После которого была прогулка по Крещатику, Андреевский спуск, Золотые ворота, завтрак, ужин, первый поцелуй, Владимирский собор, запах дождя, скамейка в Мариинском парке и цветы. Которые Марко приносил на каждую их встречу. Он уехал через неделю, подарив ей свое сердце и камеру на компьютер.

Теперь с начала и до конца рабочего дня они могли видеть друг друга не отходя от кассы, так сказать. Он смотрел, как она грызет ручку, сосредоточенно глядя в экран, а она - как он реставрирует картины. Он ставил ноутбук рядом с мольбертом и один раз даже уронил на клавиатуру растворитель. Без ущерба - ведь клавиатуры, на которых пишут о любви, неподвластны разрушению.

Через месяц он приехал снова, потом еще, и еще, потом обоим уже стало ясно, что так дальше продолжаться не может. Потому что отпуска больше нет, зато есть мансарда в Венеции. Куда Даша должна переехать, и жить с любимым долго и счастливо.

В следующий раз он прибыл забрать ее в город каналов и мостов. Хлопоты, связанные с переездом в другую страну, кажутся приятными только тем, кто остается. Отъезжающим они кажутся излишне многочисленными. И все - бегом. Только когда собираешься доделать все рабочие дела, понимаешь, как их на самом деле много. А раньше еще находилось время кофе попить! Время от времени в мозг стучится мысль, что это в последний раз и тогда скупая слеза скатывается по щеке. В офисе, в соседней кафешке, даже в булочной. Только не в налоговой, хотя и там в последний раз.

Разделавшись с рабочими проектами, остается бегом переоформить сто пятьдесят документов, получить двести бумажек на выезд, погулять последний раз с друзьями в кабаке, собрать чемодан, "проставиться" на "отходняк" в любимом офисе и бежать на прощальный семейный ужин, так как завтра - самолет.

К тому же между отходняком и родительским домом пришлось забежать к себе, в их с Галкой, а с завтрашнего дня уже не их, квартиру - переодеваться. Дорогие сотрудники щедро окатили героев дня шампанским, с ног до головы. И вот теперь, испуская пьяные пары, парочка неслась по бульвару Тараса Шевченко, выкрикивая французские слова.

Это Марко готовился просить руку у Дашиного отца, и всего остального семейства, поджидающего молодых в полном составе. Это был единственный язык, которым худо-бедно владела половина Дашиного семейства, зато не владел Марко. Может, из-за бега с препятствиями, а может, от избытка чувств или алкогольных испарений, но французский текст никак не хотел даваться в зубы нашему итальянскому жениху, и в конце концов Марко решил написать шпаргалку. Чем и занялся, едва забежав в квартиру и скинув с себя мокрую одежду. А Дашка поскакала в душ - они и так уже опаздывали.

И в этот момент...

В этот момент Марко вспомнил, что он забыл - а разве можно было не забыть с этой беготней? - Предложение! Мамма миа! Он схватил кольцо и побежал в ванную - как был - босой, в трусах, вымоченных в шампанском. Остановился перед дверью, облизал губы.

- Даша, ты выйдешь за меня замуж?

Молчание было ему ответом. Сердце заколотилось и ухнуло вниз.

- Даша! - он открыл дверь и увидел, что она смеется - вся в мыле, такая красивая - теперь его.

- Выйду, конечно! Она вытерла руку и выставила вперед.

Это было самое лучшее предложение руки и сердца на свете!

Они обвенчались 13 апреля в Венеции, в Соборе Сан Джорджо Маджоре. Присутствовали друзья и родственники с обеих сторон и ваш покорный слуга - оператор концерна Скайп - для подготовки новой рекламной компании "Мечты сбываются".

 

Мама и рыцари моей юности

 

Мамуля собралась к нам в гости. Знакомиться с Мартином и наслаждаться Италией. За Италию я не волнуюсь.

- Как ты думаешь, уместно ли с моей стороны обращаться к ней "мама"? - поинтересовался Мартин уже в зале прилетов Фьюмичино. Его знакомство с русскими матерями ограничивалось советскими фильмами.

Услужливая память тут же подкинула черно-белую короткометражку. "Мама и рыцари моей юности". Я, как девушка из хорошей семьи, всех соискателей на роль Принца вместо того, чтоб обжиматься с ними по подъездам, таскала исключительно домой. Там они попадали в мамины сети. Стоило оставить ее наедине с кавалером только на минуточку, как при возвращении обнаруживалось, что они обсуждают Ницше. Компетентно.

- У этого хотя бы есть мозги, - доверительно сообщала мне маман, когда кавалер удалялся, - но кожа...

С этого момента мое внимание было сконцентрировано на его гормональных прелестях, которые раньше не замечались. Как ни странно.

Если же Ромео не мог поддержать веселый треп про Канта, ранних импрессионистов или серебряный век русской литературы, то у зачатка отроческих чувств не было никаких шансов.

- Ну...? - проводив ухажера, заглядывала я в родительскую спальню, где маман уединялась с книжкой и шоколадкой.

- Даже не знаю, что сказать... - невинно глядя поверх очков, сокрушалась она, определив судьбу воздыхателя.

Могла бы как-нибудь по-другому "не говорить".

Из всех ювенильных конкурсантов маман симпатизировала одному. За самоотверженность. Проявленную, когда я решила его постричь, как в журнале - лесенкой. Увидев результат, мы все втроем осознали, что парикмахерское дело - не моя дорога жизни. Модель прореагировала на шок достойно и отказалась от предложенных мамой денег на цирюльника.

Ни до, ни после мои поклонники не удостаивались такого маминого взгляда: смесь уважения, умиления и грусти. Грусть, скорее всего, была адресована мне - за то, что росла.

Потом мама сменила тактику - она больше не озвучивала своих мыслей о моих кавалерах. Даже когда я, запутавшись в нездоровых отношениях, умышленно пыталась привлечь ее к обсуждению. Памятуя о пагубности влияния ее мнения на судьбу соискателей.

- Мне надо его оставить! - заявляла я, высматривая в ее глазах намек на одобрение. - Он мне не подходит! Он абсолютно меня не понимает! Он даже не знает, кто такой Кафка! - приводила я последний аргумент. Все тщетно. Только моральная поддержка и никакой подсказки в важных решениях!

А потом я поселилась за границей, и маме стало выдаваться сокращенное описание моих романов. Выборочно. Чтобы не запуталась в иностранных именах. Приезжая в гости, мама делала все, чтоб с ними не встречаться. Наверное, боялась, что тогда они станут реальностью.

Когда же, наконец, мамуля решила рассмотреть Израиль как вероятную страну проживания и выучила фамилию текущего бойфренда, появился Мартин. Объявил бойфренда недействительным и увез меня в Италию, лишив маму кошерного будущего.

Мама решила, что достаточно поиграла в молчанку и начала задавать вопросы. С пристрастием. О биографии Мартина, трудоустройстве, интересах, родословной и вредных привычках. И теперь хочет очную ставку, сиречь римские каникулы.

Вот и они, катят чемодан, высматривая меня. "Сюда!" - я запрыгала и замахала руками.

- Ave Maria piena di Grazia... - прошептал застывший с букетом наперевес Мартин.

Первым подбежал папа: "Ну, здравствуй, сынок!"

 

 Welcome to the club!

 

Вот я и в Италии! Рим, можно сказать, у моих ног!

Это оттого, что мы живем на пятом этаже, конечно. Я гуляю по Вечному городу, два раза в неделю захожу навестить Караваджо в любимой церкви Святого Августина, ужинаю с друзьями в Трастевере, этом затерянном Раю туристов и столичных аристократов, пью эспрессо вместо завтрака и знаю наизусть "Fratelli d'Italia".*

Каждое утро, открыв глаза, благодарю своего Ангела. Он сопит рядом с невинно-детским выражением лица, стащив с меня одеяло во сне. Любовь, в которую было так трудно поверить, кажется теперь единственно возможной в моей разбросанной по странам жизни - Мартин.

Я делаю кофе и выхожу на балкон. Рассвет, бугенвилии и вдалеке - горы. Можно было бы резюмировать: "Жизнь удалась", и - мордой в салат, как в том анекдоте.

Но фиг. Вселенскому счастью мешает ложка дегтя. Подпольный червяк в аппетитном яблоке, который запросто способен сожрать мой фрукт изнутри. Мда. Червяка зовут - пермессо ди соджорно**. Хотелось бы иметь его "по семейным мотивам", но поскольку Мартин пока еще находится в стадии долгоиграющего "развода по-итальянски", придется искать другие ... мотивы.

Пермессо ди соджорно, пермессо ди соджорно... Вот уже несколько месяцев я ломаю голову, как бы мне его заполучить? К этому неблагодарному занятию подключены все хоть как-то имеющие понятие по теме знакомые. И вот их вердикт: учиться, учиться и еще раз учиться. Лучше в университете. Вот список учебных заведений, участвующих в раздаче слонов, простите, пермессо, а вот - цена за обучение.

Мне не понравилось ни первое - я уже парочку дипломов имею, ни второе - знаю массу гораздо лучших способов потратить заявленную сумму. Но червяк откусил от яблока еще один день, и я выбрала из двух зол - меньшее: магистратура на факультете иностранных языков. После которого другие нормальные студенты получают специальность синхронного переводчика, а не пермессо ди соджорно.

Удача улыбнулась мне на вступительном экзамене во весь рот, и вскоре я уже грызла гранит лингвистической науки в компании итальянских полиглотов. Не считая тривиальных языков типа французского, немецкого или английского полкласса свободно говорили на арабском, японском или китайском, включая диалекты. Двое - на хинди, один - на сомали, и один - на иврите. Это я. Так что, в принципе, я вписывалась в это закрытое общество будущих спецагентов. Как родная.

Профессора между экзаменами не очень давили на студентов, опрометчиво полагаясь на сознательность последних.

- Ксения, не желаешь ли перевести нам на английский язык отрывок из зала заседаний сената? - интересовалась наша профессор по политическому синхронному переводу.

- Как-то не очень, - неизменно отвечала я на каждом занятии.

- Ну, нет - так нет. Надеюсь, тебе захочется это сделать на экзамене! - шутила она. Как будто у меня есть выбор!

Мой любимый предмет  - "Углубленный итальянский язык для иностранцев". Там даже иногда появляется желание чего-нибудь перевести. Желательно, не политическое. И лучше не синхронно. Кроме немногочисленных иностранцев нашего универа, этот курс посещали студенты из других учебных заведений, и не из заведений тоже.

Например, американский атташе по каким-то там делам и монахиня из Аргентины были моими однокашниками. Недавно нам дали задание написать сочинение на свободную тему, используя сравнительные прилагательные. Я написала о раннем и позднем импрессионизме, дипломат - об эволюции американской системы здравоохранения в последние 20 лет, а капуцинка - про особенности характеров Римских Пап Иоанна Павла Второго и Бенедикта Шестнадцатого. Когда преподаватель закончил читать вслух наши опусы, в классе стояла абсолютная тишина.

- Вот вам и параллельные миры, - раздалось за спиной по-русски.

Я обернулась и увидела длинные русые волосы и умные зеленые глаза. Моя будущая родная душа и напарница в приключениях - Настя. После урока мы отправились в бар, где стало окончательно ясно, что нам и дальше по пути.

Имея более длительный опыт жизни в Италии, Анастасия охотно заполняла белые пятна в моих знаниях системы, чем сильно облегчала мне борьбу за существование в чужой стране. Но свой яблочный червяк имелся и в ее счастливом настоящем. Звали подлое беспозвоночное - Бывшая жена Роберто.

Роберто являлся Настиной второй половинкой и причиной ее переезда в Италию. Они познакомились в Харькове, куда будущий жених приехал продавать права на свое изобретение. А Настя там родилась, выросла и работала гидом, услугами которого и повезло воспользоваться гениальному иностранцу.

- Итальянский Эдвин Лэнд, - с гордостью рассказывала подруга, демонстрируя мне фото великого физика в интернете, - похож даже!

Конечно, она влюбилась! Еще до его отъезда. Он - тоже. И перед отлетом домой честно объяснил ситуацию: есть червяк, сложные законы про развод и взрослая дочь. Настя решила, что он - очередной ловелас со сказкой о больной жене, с которой последние полвека их ничего не связывает, расстроилась и стерла его телефон.

Но Роберто не был ловеласом. Он правда попытался поговорить с женой. И со следами полученных в боях увечий через месяц приехал обратно в Харьков. Без изобретений, зато с блестящим планом Настиного переезда в Рим. Украинские бастионы перед лицом проявленной доблести немедленно пали и стали собирать чемодан.

Они даже представить себе не могли, какое сражение ожидает их самих в ближайшем будущем. Точнее - трехлетняя осада.

- Не могу больше, Ксюха, - сидя на лавочке в университетском сквере, призналась мне Настасья. - Нужен твой совет. Давай прогуляем, а?

- Конечно, давай! - разве можно любимую подругу променять на синхронный перевод? И мы отправились в наш бар.

- У меня такое чувство, что я единственный нормальный человек в дурдоме, - выпив залпом первый бокал просекко, поделилась Настя. Я с этим определением была полностью согласна. Судя по предыдущим сериям.

Мадам Антонелла, так звали законную супругу Роберто, не работала в своей жизни ни одного дня, и, видимо, ей поднадоело безделье. Представьте себе: двадцать лет сидеть дома, пить, курить и даже баловаться наркотиками - вам бы тоже надоело.

Сначала Антонелла перестала стирать и готовить, потом - следить за собой, потом - выходить из дома. Еду и напитки заказывала из ближайшего ресторанчика, одежду - размера уже 4XL - по интернету. Потом домработница отказалась убирать спальню. И Роберто был вынужден переехать в гостиную.

На этом этапе мы с Настасьей, даже не будучи светилами психиатрии, заподозрили бы психическое отклонение, но кормилец семьи был почти все время на работе, а у Антонеллы и прежде был не очень приятный характер...

В дурдоме обитала еще и дочурка, которая тоже не работала. И не училась. Зато пила, курила и все остальное. В какой-то момент с ними поселилась еще одна персона - дочкин фиданцато***. По крайней мере, последние несколько лет Роберто регулярно встречал его на кухне.

До поездки изобретателя в Харьков веселое трио вело бои местного назначения - било посуду, орало, кидало стулья с балкона и всячески провоцировало соседей на вызов полиции. Соседи держались, сколько могли, потом звонили Роберто. Который приезжал с работы, успокаивал противников, подметал осколки и уезжал обратно на работу.

С появлением в судьбе Роберто Насти жители дурдома обрели цель в жизни - свести нового "члена семьи" с ума.

- Антонелла мне пишет какие-то бредовые СМС, звонит с неопределенного номера и несет пьяную чушь. Теперь практически ежедневно! - описывала подруга происки врагов.

- А почему она Роберто не звонит? - поинтересовалась я.  - Может, боится, что он ответит?

- Если бы! Просто с ним - неинтересно: он ведь положит трубку рядом и продолжит опыты. К тому же он уверен, что является причиной того, что они такие... бестолковые по жизни, - продолжала Настя. - Представляешь?

Я бы могла подобрать более подходящее прилагательное, но сдержалась:

- Конечно. Но тут ты его не переубедишь. Лучше сконцентрировать его на твоей защите.

- Шансов нет. Мягкий характер, помноженный на чувство вины, перевешивают инстинкт заступника. Я имею в виду, каких-то серьезных мер он принять не готов, а ругаться с ними - что толку? Они только этого и добиваются. А он - переживает. Говорит, что вообще-то они хорошие, просто он им мало времени уделял, когда они еще были...

- Маленькие?!

- Безобидные.

- Ааа... - я понимающе кивнула, - Мне кажется, с тех пор их хорошие качества довольно сильно эволюционировали в отрицательную сторону.... Ну, из-за недостатка внимания сто лет назад...

Я лично считаю, что только Настин закаленный украинскими реалиями и классической русской литературой характер спасал ее до сих пор от медленного схождения с ума стараниями итальянских сталкеров. У нее в голове слишком широкий спектр значений таких слов как "терпеть", "прощать" и "оправдывать".

- Да уж. Знаешь, сейчас смешно, но я поначалу боялась гораздо больше, даже записалась на курс самозащиты ... - подруга смущенно улыбнулась.

- Мне не смешно! - заверила я и в этот момент представила Настю, которая скачет с саблей а-ля Ума Турман в фильме "Убить Билла", и конечно, залилась смехом.

В перерывах между приступами хохота удалось объяснить его причину и заразить весельем подругу.

- Помнишь сцену, когда Черная Мамба громит всю японскую мафию? - я напела мелодию, - надо будет тебе костюмчик желто-черный подарить!

- Тогда уж лучше эпизод со змеей, где она побеждает эту, как ее, одноглазую, тоже из убийц. Ближе к теме...

- Так Антонелла одноглазая что ль? - удивилась я.

- А я откуда знаю? Я же не видела ее никогда! И слава Б-гу.

- Может, зря?

- Во-о-от! Я сначала думала: буду молчать, и им надоест когда-нибудь. Но им не надоедает! - Настя развела руками.

- Понятно. Подведем итоги, дорогая: если за столько лет никакого даже маленького просвета в темном царстве - надо менять тактику!

- Я пришла к тому же выводу. Но менять тактику должен Роберто, а он... не меняет. Вот я и подумала - может, мне как-то... изменить свою? Начать реагировать на их театр двух актеров для одного зрителя? Ведь говорят же: "В Риме делай то, что делают римляне"

- Например? Названивать ей по ночам? Посылать эсэмэски? Текст, например, такой: "Черная Мамба вышла на тропу войны!" Предлагаю тост: "Кто с мечом к нам придет, тот от меча и погибнет!"

Мы выпили и заказали еще.

- Что же делать-то? - призвала меня к конструктивным решениям подруга.

- Настасья, тебя все эти годы что-то удерживало от войны. Что?

- Роберто, конечно. Не хотелось навредить своими действиями, ему и так несладко.

- Но ты-то страдаешь!

- Страдаю.

- Надо придумать, что сделать, чтоб не страдать. Идеальный вариант, понятное дело, это - если б любимый решил свои проблемы с сумасшедшими родственниками. Но мы понимаем, что это из раздела фантастики. А значит - придется самой. Не разбираться за Роберто с его проблемами, имеется в виду, а решать свои! Варианта вижу два: война и мир.

- В каком смысле? - Настя задумалась. - Решительно не могу припомнить у Толстого что-нибудь по поводу. Хотя...

- Лев Николаевич к нашим баранам ни при чем, - пояснила я и продолжила мысль: - Война - это, например, обратиться в полицию с обвинением в преследовании. Или, скажем, развесить листовки по всей округе с выдержками из СМС и обеспечить им позор районного масштаба. А мир - не делать ни того, ни другого, если они будут вести себя прилично. Расписать все это красочно и предложить им выбирать.

- А если они все равно выберут войну? Там же мозгов не очень много, судя по всему.

- Значит, выполним угрозы. Настя, каждый имеет право на счастье. И Черная Мамба тоже!

- А Роберто, думаешь, поймет?

- Я думаю, он и сейчас понимает. Он ведь наверняка и по отношению к тебе чувствует вину, просто есть люди, которым легче ничего не менять. И таких - полно! Но мы не такие.

- Нет, мы не такие! - Анастасия подняла бокал: - За перемены!

Было решено действовать через две недели - Роберто должен был ехать  во Францию, и без него Насте было легче. Она честно заготовила дипломатическую депешу, но так и не успела отправить.

Ей позвонили. Соседи неблагополучного семейства - на домашний телефон - в поисках Роберто. Хотели сообщить ему о своем немедленном желании вызвать стражей порядка, так как в дурдоме ломают стены. Настя попросила подождать и выехала на место происшествия, где в этот раз бушевал пьяный незаконный жилец - дочкин хахаль, а наши, то есть Антонелла с дочуркой, держали оборону за перевернутым кухонным столом.

Хахаль допустил только одну ошибку - занес на вошедшую Анастасию руку. Нашел, с кем тягаться! Отправив его легким движением руки в нокаут, Черная Мамба объяснила остальным, что все имеют право на счастье - включая соседей и ее, местную Уму Турман. И что присутствующим здесь дамам пора об этом крепко задуматься. Расплатилась с соседями и поехала ко мне - праздновать победу и смотреть "Килл Билл".

Прошел месяц. Без СМС и звонков. Ни из дурдома, ни от соседей. Никто из участников боевика не доложился Роберто о происшедшем, поэтому он по поводу причин внезапного мира пребывает в счастливом неведении.

 

А сегодня зазвонил телефон - у меня. Катюшка - моя университетская подружка из России, захлебываясь от счастья, рассказывает: у нее роман с итальянцем, он, правда, женат, но хочет развестись. Она скоро приедет. Не могла бы я ее просветить: какие могут быть проблемы?

- Могла бы, к сожалению. Для начала придется подтянуть иностранные языки. И освоить приемы ближнего боя. В совершенстве. Welcome to the club!****

------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

* "Fratelli d'Italia" - гимн Италии.

** пермессо ди соджорно - разрешение на жительство (итал.)

*** фиданцато - жених

**** welcome to the club! - добро пожаловать в клуб! (англ.)

Танго для двоих

 

Тимоти - одноклассник по курсу "Углубленный итальянский для иностранцев", и по совместительству американский атташе - поймал меня после занятий в коридоре. И прижал к стенке нетривиальным вопросом:

- Ксения, тебе нравится танго? - поднял бровь и улыбнулся нерешительно.

Танго в моей жизни появлялось мельком и только на широком экране. Ким Бессинджер, например, в "Никогда не говори никогда" так замечательно отплясывала с Шоном Коннери, что трудно было поверить даже, что ей только что сообщили о смерти брата. Хотя, если задуматься - логично: брат - он ведь только по сценарию, а Шон Коннери, рядом, настоящий!

Потом я вспомнила душеразрывательную сцену в ресторане из "Запаха женщины" и поняла, что хочу немедленно научиться танцевать танго так, чтобы Аль Пачино, пусть даже слепой, мог меня нечаянно пригласить на танец.

Прочитав мои тайные желания, как учили на спецкурсах дипломатов, Тим поведал мне о своих: стать для меня личным Аль-Пачино и Шоном Коннери в одном лице. Прямо в следующий понедельник. На время занятий.

Идея мне сразу же понравилась, и я заверила партнера, что не собираюсь упускать эту уникальную возможность, ни за что. Пообещала дать ему знать, как только увижу свой органайзер, то есть Мартина, и поспешила к ожидающей меня Насте.

Настя стояла неподалеку с выражением лица, полным отрицательных эмоций.

- Ты что, с ума сошла? Какое танго? - зашипела подруга, едва американский агент 007 успел отдалиться. - Ты не можешь так поступить с Мартином! Он же изведется от ревности!

Я даже немного растерялась от такого пассажа. Незаслуженного, притом. Любимый в припадке безумной ревности не представлялся. Хотя, может, это оттого, что до сих пор не было повода... С другой стороны, не все же, как Отелло, сразу кидаются душить невинных женщин, некоторые сначала ищут доказательства. Которых нет.

Анастасия смотрела на меня с укоризной. Долгим взглядом прямо в совесть. Но безрезультатно, поскольку я не американский спецагент и мысли читать не умею. Пока. Поэтому я на всякий случай поинтересовалась, по какой статье проходит воплощение мечты всей жизни, то есть обучение аргентинскому танцу, с однокурсником?

- С однокурсником?! Да это же Эштон Катчер во плоти, только постарше! - наконец выдала Настасья причину своих переживаний. У нее были собственные кинематографические вкусы, далекие от великих танцоров.

На этом этапе дискуссии мы ощутили немедленную потребность в кофе, зашли в ближайший бар и заказали просекко, для улучшения восприятия аргументов.

- Это только ты кроме своего Мартина никого не замечаешь, а у всех остальных есть глаза! Которые смотрят со сладким умилением и обещанием буйной страсти исключительно на Тимоти.

Настя, как настоящая подруга, решила открыть мне ужасную правду и еще минут десять рассказывала о высоком уровне ферромонов, которые чувствует любая нормальная девушка, даже если она смотрит на красавчика Тима издалека в бинокль. И только я, слепая курица, обсуждаю с ним спряжения неправильных глаголов.

Я даже ощутила на минутку свою ущербность в плане ферромоноулавливательного аппарата, который у меня, как выясняется, без оптического прицела. Но надо признаться, Настасья была права. Не в смысле ферромонов, конечно, а в смысле красавчика. Крокодилом Тим точно не был.

- Ну, ладно, уговорила. Красивый, так красивый. Но это же не значит, что нужно сразу его воспринимать как объект... э-э-э... вожделения. Мы просто друзья, и ты это знаешь.

- Ты что, веришь в дружбу между мужчиной и женщиной? - искренне удивилась Настя.

- А ты разве нет? - еще больше удивилась я.

Подруга отрицательно помотала головой:

- У меня нет друзей-мужчин. Кроме друзей Роберто, конечно.

Роберто - это Настина большая любовь и будущий муж. По профессии он изобретатель, и друзей у него не очень много. Зато все очень умные, конечно.

Я честно сообщила Насте, что если начать считать моих друзей мужского пола, то их точно будет больше, чем не-друзей, с которыми я состояла в романтических отношениях. В прошлом. Далеком. До нашей с Мартином эры.

- Ну, тогда скажи мне честно, не появляются ли между вами иногда не очень дружеские... э-э-э... флюиды. Мысли. Желания. Ну, ты понимаешь. Когда после обычного поцелуя друг неожиданно превращается в ....э-э-э...

- В царевну-лягушку! - выпалила я. Отсмеявшись, сказала: - Единственный мой друг, кто превратился в большую любовь - это сам Мартин.

- Во! Что и требовалось доказать.

Анастасия с победным видом принялась за закуску. Я сделала бармену знак повторить и предложила миролюбиво:

- Не будем вдаваться в софистику. Смысл тут не в самом факте "перехода на следующий уровень", образно говоря, а во временном отрезке общения с друзьями-мужчинами. Если девушка свободна, то претендентом на ее сердце теоретически может стать каждый. А если у нее есть любимый, все остальные мужские особи должны пребывать в статусе друзей.

- Ключевое слово здесь "должны", - сладко пропела подружка и подмигнула. - Но всегда находятся такие, кто хочет... кофе попить, музыку послушать, танго потанцевать...

Заверив Настю в своей кристальной честности по отношению к любимому, я напомнила ей, что никакие чужие ферромоны на меня не действуют. И вообще, я доверяю Мартину, а он доверяет мне!

- Конечно, доверяет! И будет доверять. Пока не увидит Тима, - Настя покачала головой.

В этот раз легко получилось представить себе ревнивого Мартина. Почему-то со шпагой на дуэли. Просекко, наверное, хорошо действует на креативное мышление. Ну, просекко или нет, а реакция могла быть неоднозначной.

- Тогда надо, чтоб не увидел, - предположила я.

- Нет! Тогда не надо идти с Искусителем на танго!

Я обещала подумать, и сообщить ей о своем решении. Совсем не хотелось заставлять ненаглядного страдать из-за чьих-то там смазливых черт. Хотя, есть вероятность, что проблема существует только в наших с Настей русских головах. Вполне возможно, что в итальянском обществе не делают из мух слонов, если речь идет о танго. И я позвонила Алессандре.

Представительница местной ментальности отреагировала весьма бурно, даже учитывая итальянский темперамент:

- Урок танцев? Это танго, Ксения, это не танец! Это страсть! Да, безумная страсть! Она там в каждом движении, в каждом взгляде, повороте головы... Ооо, танго...

Сандра начала петь и топать по дому, вероятно, танцуя. Потом вдруг неожиданно спросила:

- Ты вообще Мартину собираешься говорить? 

- Ну, конечно! Мне скрывать нечего...

- Это спорный вопрос. На всякий пожарный давай договоримся, что я ничего не знаю. Все-таки он - мой друг. Поэтому я не хочу, чтоб ты туда шла. В любом случае, имей в виду, танго - опасное дело, очень опасное! "Последнее танго в Париже" смотрела? Посмотри еще раз, и отмени урок!

Поклявшись держать ее в курсе событий, я направилась домой. Вся в раздумьях. Так до ужина и мучилась сомнениями. Потом осведомилась о планах любимого на следующий понедельник.

- Ничего у нас вроде бы не запланировано, а что?

Я вспомнила доводы подруг и решила начать издалека:

- Как ты относишься к танго, Аморе?

- Хорошо отношусь, а что?

- А тебе бы не хотелось научиться его танцевать?

Мартин убавил звук у телевизора и уставился на меня, лихорадочно пытаясь понять, где тут подвох.

- Не очень. А что?

- Да понимаешь, есть возможность взять несколько уроков. Ну, раз ты не хочешь, я тогда пойду с Тимом, - максимально нейтральным тоном сказала я, убирая со стола.

- С кем??? - Мартин схватил меня за руку.

- Да это один мой однокурсник, ты его не знаешь. Пока. - (И лучше бы тебе его не узнавать. Никогда)

- А почему именно он?

- Он тоже хочет научиться танцевать танго, почему же еще? Да ты не волнуйся, он меня после урока сразу отвезет домой.

- Я и не волнуюсь. Я сам могу за тобой приехать.

- Конечно! Если сможешь, приезжай, заодно и познакомитесь. (Не-е-ет!!!)

Я обняла любимого за плечи.

- Аморе, если это проблема - я не пойду. Потому что, если бы было наоборот, и ты бы собрался с кем-нибудь на танцы, я бы не сильно обрадовалась.

- И что бы ты сделала?

- Я... Пошла бы с тобой, конечно! Но ты ведь не хочешь...

- Не-а. Ладно, иди со своим Тимом, напомни мне в понедельник тебя забрать.

Ну вот, и никаких проблем! Танго, танец страсти, блин! Правда, теперь намечается встреча титанов, но и с этим как-нибудь разберемся.

На следующий день к нам в гости пришли Сильвия и Альфонсо. После трапезы Сильви утащила меня на балкон поговорить о "нашем, о женском", и с места в карьер начала допрос:

- Что за танцор там у тебя появился?

Я даже не сразу поняла, о чем это она.

- Он не танцор, а дипломат, -  ляпнула, не подумав.

- И давно он за тобой ухаживает?

- Сильви, ну что ты такое говоришь, мы просто учимся вместе, вот и все. Решили сходить на урок танго, что с того?

- А-а-а…  Так ничего нет? Ну, я примерно так и думала.

- Что думала? И откуда, кстати, ты знаешь про это?

- Мартин сказал Серджио, Серджио - Марии, Мария - Пьетро, Пьетро - Альфонсо, а Альфонсо - мне. По секрету.

У меня началась минута молчания. По танго. Если за дело взялись игроки в "испорченный телефон" - танцор же у меня теперь, ухажер!... То, наверное, будет благоразумным с моей стороны все отменить. Ну, и черт с ним, с этим танго, видно, не судьба! До свидания, красивая сказка на большом экране. Я хотела почувствовать как это - быть там, но... Прощайте, Шон Коннери и Аль Пачино! Вы, кто без всяких ферромонов покоряет женские сердца! И даже без танго, чего уж там.

Сильви одобрила мое решение, пообещав самолично разобраться с разоблаченными сплетниками, и мы вернулись в гостиную к нашим мужчинам. Когда я пошла провожать гостей, и заодно гулять с собакой, было уже за полночь.

Возвращаюсь и вижу Мартина перед зеркалом, в новых туфлях.

- Вот, в магазине сказали, для танцев подходят, - улыбнулась моя любовь. - Так и быть, пойдем на твое танго. Сколько занятий надо, чтоб его выучить?

 

Oblivion

 

Альцгеймер прислал мессидж из будущего: "Привет".

Отвечать не хотелось. Хотелось немедленно вспомнить, как будет на иврите "сковородка". Я держала ее в руках и дырявила Мартина невидящим взором, в котором не читалось ничего хорошего. Мартин тоже застыл и уставился на меня в ожидании звуков, которые я уже должна была бы издать.

- Что это? - спросила я его грозно и протянула сковородку.

- Ничего не вижу, - радостно сообщил мне любимый, посмотрев на чистую поверхность, и добавил на всякий случай, - Я не трогал.

- Как называется ... эта штука? - я пыталась не распаляться, честно.

- una padella, - Мартин решил, что я хочу перевод на итальянский и поэтому не усомнился в моей адекватности. 

- А на иврите?

Теперь уже усомнился.

- Махват, - чмокнул в нос и убежал от греха подальше на работу.

Через минуту пришел СМС "english: a pan". Индикатор счастливых отношений - телепатия. Если же с ее помощью вам возвращают улыбку на место, то уже ничего не страшно! Ну, если только Альцгеймер. Я повесила сковородку на место, по привычке повторив три раза: "Махват, махват, махват", и вышла на балкон.

Мы живем в Риме, но говорим между собой преимущественно на иврите, с вкраплениями итальянского языка. А так же английского, русского и польского. Неожиданно осознала, какой я суперполиглот! Была. Пока родной, можно сказать, иврит не начал играть со мной в прятки. И, как это ни грустно констатировать, не он один.

Сначала пропали одноклассники. Это случилось лет примерно десять назад, но пропадать им все равно было еще рано. Мы с моим лучшим другом Алексом распивали пиво на клумбе в Тель-Авиве, когда я заметила, что большая часть соучеников из всех школ, где я успела поучиться, неожиданно исчезла из памяти. Алекс, глядя на мои страдания и изменения в лице, решил успокоить жертву амнезии, подведя научную базу под случившийся кошмар:

- Это оттого, что в твоей жизни слишком много народа! - сказал он, ни на что не намекая. - Твоя память просто стирает неактивные аккаунты!

Дальше следовали ориентировочные подсчеты, из которых выходило, что  за период жизни в Израиле плотность заселения моего мозга единицами общения превышает таковую за всю предыдущую сознательную жизнь. Включая детский сад, художку, музыкалку, танцы, бассейн, спортивные секции, кружки, олимпиады, курсы, университет и приключения во время университета. Лучше б я их забыла! Хотя бы выборочно.

Оценив по достоинству рациональное зерно Сашкиной теории, я успокоилась еще на пару лет. Пока не исчез диплом. Это был уже удар ниже пояса. Как невзошедшему светилу генетики, мне было приятно иногда эпатировать аудиторию нетривиальными сочетаниями типа "стабильные хромосомные аберрации" или "спонтанный мутагенез", как вдруг смысл произносимого неожиданно сделался туманным для самого оратора! В тщетных потугах пыталась я вспомнить хоть что-нибудь хоть из какого-нибудь университетского курса! Но фиг - ни одного даже завалящего беспозвоночного, никакой даже самой простой формулы, только почти неразличимые лица преподавателей. Без имен, естественно.

Алекса рядом не было. Поэтому я самостоятельно переделала его теорию общения в информационную. Заменила количество контактов на объем информации, гений, а не девушка! Получилось, что поскольку совокупность поступающих новых материалов типа языков, традиций и прочих обширных знаний сильно превалирует над старой базой данных. Вот хитрая память и стирает неиспользуемую информацию. Что заодно доказывает ошибочность теории о том, что люди используют мозги на тридцать процентов всего. Я свои, видимо, на сто.

И вот теперь - здрасьте, пожалуйста, иврит! То есть, имелось в виду - до свидания. Походив туда-сюда по балкону, раздумывая о коварности собственной памяти, я позвонила брату. Тем, у кого в близких родственниках имеется Доктор Айболит, жить гораздо проще. А если он еще и брат - считайте, у вас в руках счастливый лотерейный билет. С многократным обналичиванием. Вот представьте себе, если у вас Эскулап мама или папа. Вы тогда все вопросительные тексты начинаете так: "У одной моей подружки, ты ее не знаешь... " Брату же вы в истерике орете: "Напилась, как свинья! С кем - не помню! На что сдавать кровь? Я умру? Как не от СПИДа?"

Многие мои подруги втайне мечтали получить законный доступ к сердцу и телефону брата, но ранняя женитьба спасла его от их корыстных посягательств. Теперь за право позвонить ему среди ночи борются знакомые жены.

- Приветдорогойкакдела, У МЕНЯ АЛЬЦГЕЙМЕР! - доверилась я трубке с места в карьер. Врачам и адвокатам - только правду.

- Как ты пришла к такому выводу? - спокойно спросил мой личный доктор Хаус.

Я честно рассказала краткое содержание саги "Обливион", местами в лицах.

- Пить меньше надо. - вынес заключение Айболит. - Но если хочешь, приезжай, проверим другие версии.

Другие версии я решила пока не рассматривать, но не потому, что эта мне понравилась. Просто ехать в Россию - не входит в мои планы на ближайшее будущее. 

- Не улавливаю ход твоих мыслей! Я не алкоголик! - стала защищаться я от беспочвенных инсинуаций. Где-то я уже это слышала... Наверное, в кино про АА.

- Мы все не алкоголики, но это не меняет факта, что пьем мы регулярно, даже если без удовольствия.

- Кто это пьет без удовольствия?

- Я. Мне по должности положено.

- А мне по месту прописки! Я, между прочим, в Италии живу! Тут все, кому больше десяти лет, выпивают стакан вина за обедом. И еще один за ужином. И я как все, в пределах нормы. Ну, почти. И потом, это же вино! Сухое. Полезное для сердца. Я же не пью водку и другие вротневломишьникогда крепкие напитки!

- Градус влияет только на печень, сестренка.

- Значит, печень в порядке? Слава Б-гу!!! А что же тогда?

- Например, сосуды.

- Во-о-от! Сосуды! Я так и знала! А таблеток никаких нет?

Оказывается, есть. Но с секретом - надо на время приема волшебных лекарств впасть в абстиненцию. Добровольно. Абсолютно. Не пить совсем.

Мы долго выбирали подходящую дату, чтоб никаких стрессов, свадеб, дней рождений, бар-мицв и прочих алкогольных катаклизмов.

Мы договорились сделать это вместе, чтоб было легче воевать с соблазном.

Мы придумали систему экстренных вызовов друг друга, если что.

Попрощались до следующей встречи нашего Камерного Клуба Неанонимных Алкоголиков и повесили трубки. Озадаченный взгляд упал на сковородку.

-Махват, - услужливо подсказала память. La mia padella preferita! My old good frying

pan! If you want we can name every single thing at home and outside! Con cosa vuoi cominciare? Лехаим!*

Кажется, я выздоровела! Я же говорила, что мой брат - гениальный доктор!

-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

*Моя любимая сковородка! (ит.) Моя старая славная сковородка! Если хочешь, мы можем назвать каждую вещь в доме и на улице! (англ.) С чего желаешь начать? (ит.) За жизнь! (Тост на иврите)

Джук

 

ДжУки живут в Израиле и, надеюсь, в окружающих недружелюбных странах тоже. Выглядит среднестатистический джук так: представьте себе таракана, который очень долго и упорно занимался бодибилдингом, потом пришел доктор Франкенштейн и увеличил его еще в 10 раз. Ага, с усами прям. Но анафемский внешний вид ничто по сравнению с врожденными способностями джУков! Их две: бегать, как будто их всех зовут Усейн Болт, и летать. Нет, не как Карлсон, а как ультразвуковая ракета. Из рассказов очевидцев в стиле horror я знаю, что часто они делают посадку прямо на голову мирных землян и начинают вить там гнездо. Так что мой Самый Страшный Страх имеет четкую картинку.

Мартин подозревает, что в моем решении переехать в Италию джУки сыграли определенную роль. Я же предпочитаю формулировать это по-другому: "Один из неожиданных плюсов жизни в Риме..."

В Италии я расслабилась, забыла про кошмар и, приезжая погостить в Тель-Авив, первый день даже не смотрю под ноги! Сегодня как раз день второй, и мы с Мишкой стоим на диване, ногами, с гитарой и бутылкой вина в дрожащих руках. Вам еще неясно, что случилось?

Мишка - это моя любимая подруга, и по паспорту ее зовут Мишель. Потому что папа у нее - француз, музыкант и вообще хороший человек. Только хороший человек может назвать первую дочь Мишель, а вторую - Бернадетт. Обе российского производства. Поэтому там он их и оставил. С еврейской фамилией и разными матерями.

Мы с Мишкой вместе прошли огонь, воду, медные трубы и кибуц, оттого взаимопонимание у нас абсолютное. И похожие жизненные взгляды, в частности, на джУков. Мы обе считаем, что им не место рядом с нами. Но они, видимо, другого мнения.

Сегодняшний особо жутких размеров монстр застал нас в момент, когда я несла из кухни бутылку вина, а Мишка задумала исполнить мою любимую песню. Это сейчас моя подруга сияющая звезда театра и надежда кинематографа, а во время нашего знакомства она только еще собиралась освоить игру на гитаре. Первой песней, достойной быть изученной и спетой, была избрана Долинская "Усталость преодолевая".

- Уста... - брала первый аккорд Мишка и замолкала.

- Уста..лость пре...одоле.... ...... ..... вая... - смотрела изумленно на свои пальцы, в ноты, на меня и начинала сначала. - Усталость....

К концу произведения, можно сказать, музыка нас связала, и мы сделались лучшими подругами, по достоинству оценив терпение друг друга. В каждый свой приезд в Израиль я слушаю традиционную песню, награждая исполнительницу бурными аплодисментами.

И вот сегодня уже на букве "У" Мишка увидела Его, поэтому получилось УАААА!!! А через миллидолю секунды я уже приземлилась рядом с ней, вторя ей в унисон и прижимая к груди бутылку. Джук застыл в нерешительности, в двух метрах от нашего дивана. Мы выключили сирену в ожидании его дальнейших действий, готовые возобновить крик, если направится в нашу сторону.

- Слава Б-гу, ты здесь! - Мишка стиснула мою руку.

- И ты! - выдохнула я, фиксируя взглядом Монстра.

Он потоптался еще немного и пополз в коридор, перекрывая нам единственный путь к спасению. Кроме окна, имеется в виду, которое на пятом этаже не в счет.

Мы присели на спинку дивана и обсудили сложившееся положение вещей. Из плюсов было неразлитое (!) мною во время бега с препятствиями вино и гитара, конечно. И то, что с собакой мы уже погуляли. Эта собака породы сибирская лайка по имени Лара в данный момент находилась в импровизированном загончике рядом с кухней. Для ее же пользы: пес страдал эпилепсией и вполне мог в нашей веселой компании возбудиться сверх меры, что чревато.

Из минусов, кроме вражеской оккупации, были телефоны, оставленные в прихожей, поэтому "звонок другу" исключался, и находящиеся там же сигареты, которых стало остро не хватать.

- Как ты думаешь, когда вернется Рон? - поинтересовалась я теоретической продолжительностью нашего заточения.

- Надеюсь, что раньше, чем утром.

Рон, Мишин муж, вместе с моим Мартином был на мальчишнике у общего знакомого, поэтому начинать их ждать было преждевременно. Часы показывали девять.

В целях поднятия духа принялись вспоминать случаи, когда мы смело и отважно побеждали джУков. Таких было немного. Мишка рассказала, как однажды справилась сразу с тремя! Они преграждали ей путь в театральном туалете, а надо было уже очень срочно, учитывая продолжительность спектакля, отыгранного с мечтой о белом друге. Поэтому Мишка, почти не боясь, переступила всех троих. Посмотрев на мое вытянувшееся лицо, успокоила: "Только они были дохлые". Дохлые - не наш случай, к сожалению.

- Кстати, ты в туалет случайно не хочешь? - Поинтересовалась Мишка озабоченно.

- Случайно нет, но рано или поздно... - я посмотрела на бутылку.

Мишка взяла ее из моих рук и отпила из горлышка. - Для храбрости, - пояснила она. - А что было у тебя?

Я принялась описывать свой подвиг. Единственный, и надеюсь, неповторимый. По крайней мере мной.

- Ты помнишь душ в моей бывшей квартире? Который метр на метр? Я как раз там мылюсь и вдруг вижу Его, вот тако-о-ого! Прямо напротив моих глаз! - я показала расстояние рукой. - До сих пор не понимаю, как у меня в тот момент не случился инфаркт! Вспоминать и то страшно!

Мишка понимающе кивнула и протянула мне бутылку.

- Так вот, - продолжала я, отпив глоток, - Вариантов в моей голове промелькнуло несколько, и все они заканчивались тем, что он прыгает на меня. Или падает, если на него попадет вода. Или если открыть скользящую дверь кабинки.

- Господи! И что же ты?

- Открыла дверь и вылетела оттуда, как комета, рискуя, между прочим, поскользнуться на мокром полу и бесславно закончить свои дни на этом свете.

Про то, как потом приехала полиция, которую вызвали соседи, услыхав мои душераздирающие вопли, я решила не упоминать. Чтоб не накаркать.

- Да, надо признать, что ты намного героичнее, - польстила мне Мишка. - Хочешь пойти за сигаретами?

Это, конечно, была шутка.

В этот момент зазвонил мой телефон. Мы молча послушали Эроса Рамазотти, которого я поставила на звонок. Захотелось домой, в Рим, где даже на улицах нету джУков, не то, что в домах. Правда, Мишки там тоже нет. Песня оборвалась и тут же началась снова. Мартин, наверное. Точно - был Мартин, дедуцировали мы, когда зазвонил Мишкин сотовый. А теперь - Рон.

- Надо как-то выбираться отсюда, - вздохнув, предложила подруга. - Помощи ждать неоткуда!

И мы занялись составлениям Плана Спасения. Для начала требовалось добыть оружие - оно в виде спрея против монстров находилось в туалете, конечно. Путь в который, как и во все остальные помещения, лежал через длинный коридор, где, возможно, ждал в засаде враг. Осталось определиться, кто побежит за средством. В итоге было решено, что бежим вместе, чтоб не оказаться в разных комнатах, а посередине - джук. Спрей хватает Мишка, поскольку точно знает, где он, и сразу же дает мне, которая должна непосредственно сражаться с противником, как только тот будет замечен.

И тут он появился из коридора и побежал прямо на нас. Мы заорали и бросились на противоположный конец дивана. Вдали залилась лаем Лара. Джук скорректировал маршрут и оказался еще ближе к нам. Мишка, переходя на визг, сняла туфлю и запустила в чудовище. Цвета она при этом была абсолютно белого, вероятно, как и я. Понимая, что бежать потом все равно придется, и остаться без обуви неразумно, я все-таки последовала ее примеру, но гадкое создание успело увернуться, хотя и сменило направление. Вдруг Миша схватила меня за руку и перестала орать. - Лара! Приступ! - скороговоркой произнесла она, и мы прислушались. Со стороны кухни доносились глухие удары. Тумбочка!

И вот тогда мы побежали. Не помню, как. Не помню, где был джук. Помню, что хотела снять второй ботинок, но не стала.

Все, что можно сделать для бедного животного при эпилептической атаке - это убрать опасные предметы с его пути, чтоб не поранилось во время судорог. Поэтому мы вдвоем подняли здоровенную тумбу и держали ее несколько минут а-ля атланты, пока опасность не миновала. Лара приходила в себя потихоньку, и мы уселись рядом, поглаживая ее и приговаривая ласковые слова. Я сгоняла за спреем, благо он теперь был близко, а Мишка открыла другую бутылку, и мы, ура, обрели возможность чокнуться бокалами. Собачку оставлять мы не желали и расположили наш наблюдательный пункт прямо на ее коврике. И заговорили про животных. Потом про Италию. Потом про Израиль, про театр, про картины, про книги, про любовь, и так незаметно уснули.

Нас разбудил свет и родные голоса. На пороге стояли наши мужчины: Рони, в белой рубашке навыпуск, и Мартин, в безупречном костюме. Они, наконец, решили проверить, почему мы не отвечаем на звонки.

- У них в России есть выражение "сообразить на троих" - объяснял Рони другу. - Только раньше они животных не привлекали.

Мы ничего не успели ответить, хоть и собирались. Мы в ужасе смотрели на огромную черную точку, сидящую, точнее, стоящую прямо у их ног. Мартин опустил взгляд, достал из кармана платок и осторожно взял им джУка, чтоб выпустить в открытое окно.

ДжУки не убегают от Мартина. Наверное, они чувствуют, что он уважает их право ходить по одной с ним земле.

 

Осторожно, дети!

 

Анна, моя университетская подружка, относилась к тому типу деловых женщин, которые в прошлом веке останавливали парнокопытных на скаку и входили в горящую жилплощадь. Сегодня они практически в одиночку ведут вверенное их заботам предприятие через тернии к звездам. Преграды падают при их приближении и превращаются в асфальт. Но если на дороге встречается одиноко идущий путник с голубыми глазами и прекрасным характером, он может случайно вывести из строя сложные приборы женщины-танка. Как радиация. И тогда они способны за пять секунд принять решение бросить все ради большой и чистой любви. Несмотря на негативные прогнозы завистников, перспективу утроения зарплаты и личный кабинет размером со спортзал.

Кроме родного Газпрома Анюта обожала встречаться с друзьями, современное искусство и Италию. Поэтому, когда я объявила о своей выставке, она, не долго думая, взяла отпуск и покатила в Рим.

Где и встретила Серджио. Прямо на вернисаже. "Средь шумного бала, случайно". Хотя истины ради надо признать, что случайности здесь никакой не было, так как вышеуказанный Серджио был пациентом моего Мартина, вместе с остальными членами фамильи. То есть маммой и папА, так как был единственным ребенком в этой ничем не примечательной итальянской семье.

А в ничем не примечательных итальянских семьях дети водятся трех категорий.

Первую, не очень многочисленную группу, назовем "Улетные птенцы", за ранний улет из родного гнезда. Смышленые малыши уже в яслях смотрят, куда бы улизнуть и мечтают жить самостоятельно. И желательно, с приключениями. И точно - отдельно от дорогих родителей. Лучше - в другом городе. Или стране.

Представители второй группы - "Залетные птенцы" - улетают поздно и недалеко. И постоянно залетают обратно. Пообедать у мамочки. Или принести вещи в стирку и забрать чистые. И уж точно - взять в долг у папА. Навсегда.

Самый же многочисленный тип итальянского потомства, как бы его назвать ... эээ... пингвины, может? Не то, чтобы это была такая бескрылая итальянская мутация, рождаются-то они, как все, с крылами, но в процессе взросления эта часть тела у них атрофируется. За необходимостью.

Червячков в клювике приносят слепо любящие дитятю родители, прям в гнездо. Пока не надоест. После чего они неожиданно прозревают и пытаются через суд выгнать пятидесятилетнее чадо из дома. Для его же, чада, счастия. И хрен уже с ними, с внуками, пусть хоть мир посмотрит... дармоед.

Серджио было пока только сорок. Он был холост, хорош собой и работал на приличной должности в банке. И жил с родителями.

С Анной они сошлись на почве любви к искусству. Начали с современного, потом не очень, потом совсем уж древнего, которое в Риме представлено, слава Б-гу, в больших количествах. Хватило на весь Анютин отпуск. И еще осталось - на следующий.

Который был запланирован очень скоро. Так как практически с первого взгляда на Анну Серджио понял, кого он ждал все эти долгие годы. Он ведь раньше не был близко знаком с русскими девушками, и не знал, что такое красота и ум в одном флаконе. Поэтому был пленен буквально в первой же баталье, то есть, разговоре.

И это он еще не пробовал, как наша Анна готовит! Это оттого, что все имевшееся в наличии время они провели в галереях, церквях и музеях, с перерывами на кафе и рестораны. Не теряя времени на заходы к нему домой и к ней в отель. Что не могло не сказаться положительно на их крепнувших чувствах.

Ведь давно известно, если хочешь, чтоб из маленького зерна симпатии выросло раскидистое высокое чувство, и дало большие вкусные плоды, в виде эндорфинов и окситоцинов, надо поначалу держаться с объектом страсти вдали от гостиничных номеров и прочих искусительных мест, помятуя про райский сад и змея.

Но самый действенный рецепт - это разлуки. Неизбежные, чтоб не все так просто, но правильно отмеренные по времени. Дабы росток любви случайно не зачах. Ну, и поливать, конечно, тоже надо, всеми подручными способами - письмами, эс-эм-эсами и ночными разговорами.

Наши герои все делали правильно, даже слишком. Судя по репортажам с места событий, которые я получала, невольно оказавшись в роли поверенной невесты, которая вот-вот должна была прибыть.

- Как ты думаешь, Ксень, мне гостиницу заказывать, или как? Я ведь даже не знаю, где Сереженька живет! - решила посоветоваться со мной новоиспеченная Джульетта.

Я уже открыла рот, сказать, что тут не главное - где, главное - с кем... Но вовремя захлопнула. Очень не хотелось своими руками удавить молодой побег интернациональной страсти. Кто знает, что может подумать девушка - бывший танк, готовая положить на алтарь любви Родину и все, заработанное непосильным трудом, о птенце из группы пингвинов... И о чем только они разговаривают эти два месяца 5 часов в день? Ясно, что не о жилищном вопросе. Хорошо воспитанные русские девушки ведь не спрашивают о самом интересном...

Я предложила подойти к вопросу творчески и выпытать у Ромео дестинацию кружным путем. Например, так: "Дорогой, мне какой отель лучше заказать?" Или "Ты меня встретишь или гостиничный трансфер?"

Даже не знаю, какой вариант мне больше не нравился: проживание Анюты в отеле или отпуск в семейном гнезде Серджио, после которого высокое чувство могло резко сбросить высоту. Теоретически. И я решила выяснить у Мартина, почему птенцы - пингвины не улетают из гнезда. Все-таки он был хоть не урожденным, но все-таки итальянцем, и в странном явлении должен был разбираться получше, чем я.

Касаемо нашего конкретного птенчика Серджио причина было ему достоверно неизвестна, но в широте распространения по стране данной проблемы любимый видел вину глав семейств. То есть - мамм. Они начинают баловать отпрысков уже в роддоме, и не заканчивают никогда. Защищают ненаглядное чадо от других детей, невест, босса и остальных превратностей судьбы. Позволяют малышу все и всегда, а не только до пяти лет, как учат умные книжки по детской психологии. Слово "нельзя" используют только папаши, да и то без особых результатов. Они ведь тоже в некотором роде дети.

Я представила встречу Анны с маммой и решила, что гостиница все-таки лучше.

Наверное, подобные размышления терзали не меня одну, так как на следующий день позвонил Серджио и пригласил нас с Мартином на ужин в кругу семьи. Из ста двадцати блюд, приготовленных собственноручно Сережиной маммой.

Сразу после антипасти и обязательной светской беседы про Берлускони и футбол, шеф-повар перешла к делу:

- Ксения, мне стало известно, что Анна - твоя хорошая подруга? Мы видели ее всего один раз, на твоей чудесной выставке, и очень бы хотели узнать о ней побольше, правда, Эндзо?

- Да, милая, конечно! Нам очень интересно! - закивал головой папА.

Ну, сами напросились. И я принялась расписывать Анюту яркими красками. Восхищалась харизмой. Преклонялась перед стойкостью и упорством в преодолении жизненных трудностей. Перечислила дипломы, должности и прочие успехи. Особенное ударение сделала на безупречном моральном облике и правильной системе ценностей.

Определенно дремавший ранее талант к благородной профессии свахи проснулся во мне в самый нужный момент. Все сидели с открытым ртом, даже Серджио. Видимо, он тоже вопросов мало задавал, каких следовало.

Мамма прониклась силой личности подруги и моим талантом рассказчика и в ответ поделилась наболевшим:

- Наш мальчик задумал уйти из дома!

ПапА громко положил вилку. Было видно, что тут в процессе революция местного масштаба.

- Давно пора ему, смотри, вымахал под потолок. Семью надо заводить, чего ждать, скажи мне, ну чего?

- А зачем торопиться? Ты знаешь, он так и в Россию уехать может! Навсегда!

Неужели наш птенчик - запоздавший "улетный"? Я про себя порадовалась за Анюту, а вслух сказала, что Россия нынче - не то, что было двадцать лет назад, и вообще там иностранцев очень любят, особенно итальянцев!

- Русские женщины стоят того, чтоб ехать за ними на край света, - вставил Мартин и посмотрел на меня с нежностью. Мамма тихонько застонала.

- Мамуля, мы еще ничего не решили, ну зачем ты раньше времени начинаешь переживать? Давайте лучше есть десерт! - миролюбиво добавил Серджио, и мы перешли на сладкое и на другую тему. Все-таки главное в домашнем ужине - это доставить удовольствие гостям.

А к приезду Анны родители подарили сыну квартиру. Трехкомнатную, улучшенной планировки... В соседнем доме.

После такого стратегически верного хода я малодушно склоняюсь к мысли, что Анюта проиграет битву с маммой. Но Мартин возражает, что насколько он знает русских девушек, она - победит.

 

Право на свободу

 

Мартин собрался ехать в Лондон. Без меня. С мальчишками, на чемпионат мира по боксу. Как вид спорта бокс его не сильно интересует, но за титул будет бороться один из Мартиновых питомцев, точнее, спасенышей.

Спасать людей для Мартина - ремесло, призвание и состояние души. Слава скачет впереди Героя, и народ к нему течет со всей Италии и с разноотдаленных зарубежий. Несчастные, от которых отказались хирурги, ортопеды и остальные специалисты, появляются у дверей и говорят о последней надежде. Они приходят к Мартину со слезами на глазах, а покидают с широкой улыбкой. Оставляя на память костыли и слова благодарности в рамочке на стенке. Это если пациент - знаменитость международного  масштаба. Свободных мест на этой стене уже давно нет, поэтому фото и истории их владельцев со счастливым концом селятся теперь в кабинете Мартина. Я люблю их рассматривать: балерин, скрипачей, мотогонщиков, покорителей горных вершин, футболистов и прочих звезд практически всех видов спорта. Их, которым из-за полученных травм тренера и средства массовой информации прочат немедленный закат карьеры, Мартин возвращает в  строй.

Он всех выхаживает - покалеченных, разбитых, больных, вне зависимости от возраста и материального достатка. Пенсионерский элемент, к примеру, часто расплачивается "натурой", поэтому у нас запас оливкового масла домашнего производства на три года вперед. И прошутто было бы - тоже, но мы отвозим его в Израиль, своим некошерным друзьям. Которые в свою очередь, по мере надобности, конечно, тоже приезжают к Мартину. Потому что он - совладелец физиотерапевтического центра и Главный Спасатель Страдальцев в одном лице.

И теперь боксер, техобслуживанием которого Мартин занят вот уже десять лет, пригласил его в Лондон, смотреть на бой за звание Чемпиона Мира. На дело рук своих.

Любимый позвонил сообщить эту новость, когда мы с приехавшей в гости Алиной устроились на моем балконе смотреть на закат, вспоминать прошлое и обсуждать настоящее.

- Дома поговорим, Аморе, - закончила я разговор и поделилась печалью с подругой, - Мы еще ни разу не расставались, даже на одну ночь!

- Как романтично, - улыбнулась Алинка с выражением лица "Бедные идиоты".

- Аля, ты в кругу семьи, можешь говорить, что думаешь, - напомнила я, и мы захохотали.

- Вообще-то я не против разлук, - призналась Алинка. - Во-первых, они укрепляют чувства. А во-вторых, каждый должен иметь право на свободу!

- В каком смысле?

- В смысле времени, когда он может заниматься своими делами. Такими как шоппинг, посещение косметического салона или встречи с подругами. - Аля задумалась. - Может, даже съездить куда-нибудь. Без него. Что толку торчать все время в заднице друг друга? В горле, я хотела сказать.

Чувствовалось, что Алинка знакома с ситуациями ограничения личной свободы не понаслышке.

- История знает примеры, когда длительные разлуки как раз имели обратный эффект, - сообщила я и рассказала про своих друзей. Долгое время они являлись для всех завистников примером идеальных отношений, живым. Из-за специфики своей работы они проживали в разных городах, и это принималось свидетелями чуда за причину прочности их брака. Появились даже последователи, которые пытались создать семью "на два дома". Главным врагом крепких отношений у них считались привычка и спад интереса, возникающий из-за доступности объекта.

И хотя мои друзья регулярно наезжали друг к другу и даже родили дочь, брак их стал давать трещину, в лице сотрудницы мужа и шефа жены. Они были ближе и каждый день. Осознав этот факт, супруги интеллигентно решили стать бывшими и создали каждый новую ячейку общества. На это завистники сказали, что любовь длится три года, и делают ставки.

- Знаешь, наверное, это зависит от длительности периода расставания! - предположила Алинка.

- Психологи говорят, что ко всему привыкаешь за два с половиной месяца, в среднем. И к отсутствию любимого тоже. Так что жены капитанов дальнего плавания скучают, наверное, только в первый рейс. Потом приспосабливаются, - я решила не уточнять способы.

- Вообще-то я хотела с тобой посоветоваться как раз по этому поводу, - вздохнула моя подруга.

- Про капитанов?!?

- Ну, почти. - И начала рассказ.

Отчаявшись найти достойного партнера, с кем не жалко провести молодые годы и не страшно постареть, Алина озаботилась вопросом о продолжении рода. Отсутствие мужа ведь не означает отсутствие отца. Подвергнув имеющихся претендентов на роль строгому досмотру, она отвергла все кандидатуры и решила вести поиск согласно собственным запросам.

Погуляв по просторам интернета, вскоре нашла решение проблемы, и даже в собственной стране! Это был сайт для всех, кто за формулу "счастье равно дети плюс контракт". Оказалось, она такая не одна! Лиц, разочарованных в системе брака, романтических отношениях, в мужчинах или женщинах, было неожиданно много. На последних Алина и сосредоточила свое внимание, а именно на тех, кто был готов будущее потомство растить и поддерживать материально. И то и другое хотя бы на 50 процентов.

Дальше пошло медленнее: надо было, насколько возможно, обеспечить наследнику приличный генотип. Особенно Алину волновал рост, поэтому несколько невысоких соискателей пришлось, как ни жаль, отсеять. Несмотря на подходящий цвет кожи и голубые глаза.

Наконец, первый кандидат на роль папаши был найден и оповещен о согласии материнской стороны попить кофе и посмотреть товар лицом. И обсудить спорные пункты контракта, если что.

Но все пошло не так. Уже за чашкой кофе будущие родители решили, что им надо узнать друг друга лучше, в целях воспитания ребенка, конечно, и договорились завтра пообедать. Потом поужинать. Потом позавтракать и познакомиться с родителями. И переехать вместе жить.

- Но есть одно НО, - перебила Аля мои сердечные поздравления и замолчала.

- Бывшая жена? Вероисповедание? Заболевания в роду? - немедленно потерялась в догадках я.

- Не, слава Б-гу, - и раскрыла тайну. - Он три-четыре раза в год ездит с друзьями на восток. Тайланд, Индонезия, Сингапур и все такое. Может заехать в Индию или Китай. На месяц. Или даже два.

Алька уставилась на меня в ожидании реакции.

- Как романтично! -  выдала я, чтоб разрядить обстановку.

- А думаешь что? - улыбнулась подруга

- Зависит от того, что он там делает. С друзьями вместе.

- Они из любителей путешествовать с рюкзаком. Ну там, в палатках спать, костер, гитара.

- Аля, а ты не знаешь, состав у них мужской или может, смешанный?

- Стопроцентно мужской, я сразу спросила!

- Тогда знаешь что? Дай ему шанс! Не думаю, что эти поездки помешают ему быть хорошим отцом, а сроки можно обговорить в контракте.

- И как тебе кажется, это ... Нормально?

Я развеселилась: - А нормально искать папашу ребенка в интернете? И потом переезжать с ним жить?

- А вдруг, когда ребенок родится, он ездить перестанет?

- Может и перестать. Может даже случиться свадьба, теоретически. Но сегодня рассчитывать на это неразумно. Главное, что ты уже сорвала банк: искала донора, а нашла любовь! Ты в казино, когда выигрываешь, обижаешься на крупье, что мало?

- Нет, конечно! Я, если выиграла, больше не играю.... Ой, так я теперь что? Выхожу из казино, что ли? В смысле других мужиков, свиданий, приключений... С другой стороны, такой авантюры, как эта, у меня никогда не было!

И мы заговорили про Алинкины приключения, в части которых принимала участие я сама.

А вечером пришел с работы Мартин, поцеловал меня и сказал:

- Ты знаешь, ведь мы с тобой еще даже на день не расставались? Я подумал, почему бы тебе не поехать с нами? Когда мы смотрели его бой здесь, тебе же понравилось?

Я задумалась. Самолет, с массой "приятных" переживаний для такого "любителя летать" как я, плюс компания мужиков, говорящих о боксе, плюс сам бокс, плюс компания тех же мужиков, опять говорящих о боксе, плюс полет домой, опять авиакомпанией "Американские горки.Лтд"

- Спасибо, любовь моя, но ты лучше лети один! - ответила я. И добавила: - короткие разлуки только обостряют чувства!

 

Люсиль и Антонио

 

Многие из пациентов Мартина, сегодняшних и бывших, становятся нашими друзьями. Некоторые - близкими. Если они предупреждают о своем визите, я честно направляюсь на кухню и делаю вид, что умею готовить. Когда же они попадают к нам в гости незапланированным образом, то появляются с бутылками вина и ингредиентами для пасты. Включая приправы. У нас все это тоже есть в больших количествах, но они "не хотят напрягать хозяев". Особенно родные из гостей сами занимаются стряпней, что меня безмерно радует, и даже рвутся мыть посуду, чему я самоотверженно сопротивляюсь. Со временем все реже.

В этот раз у нас в гостях Люсиль - подопечная Мартина по поводу левого колена и моя первая подруга в Италии. Почти член семьи.

Люсиль - маленькая блондинка с фиолетовыми глазами, французских кровей. Родовое гнездо она покинула в нежном возрасте и отправилась путешествовать по Европе в поисках счастья. В качестве приданого имелось свободное владение шестью языками и аристократические манеры, поэтому быстрее нашлась работа - в итальянском филиале ООН.

Феличита появилась намного позже - в лице бородатого бугая с мотоциклом и добрым сердцем, Антонио. Человека непростой судьбы и нестандартных жизненных взглядов. Проведя молодые года на ниве фамильного бизнеса, в тридцать три года Антоша решил поглядеть на мир, Илья Муромец, можно сказать, Римовец, точнее. И с тех пор путешествует по планете на своем верном коняшке породы Дэвидсон по кличке Харлей. А чтобы совместить приятное с полезным сменил профессию и стал заниматься исключительно восточными коврами ручной работы.

Люсиль тоже соблазнилась экстримом и колоритом дальних стран, и пару раз в год составляет мужу компанию в его приключениях. На заднем седле. Вероятно, чистой случайностью является факт, что именно эти два раза путь молодца пролегает через милую его сердцу Россию, хотя ковров по большому счету там не очень много. Зато много разнообразных Василис, Елен Прекрасных и иже с ними. Люсиль за моральные устои своего богатыря не переживает, но все же не беспокоиться за них гораздо легче, если вокруг все дамы поголовно в паранджах.

Но там, где паранджи, возникает другая проблема. В поисках античных шедевров коврового ремесла Антошу часто заносит в какой-нибудь политически-опасный регион, из тех, про которые остальные нормальные люди с европейским паспортом смотрят по телевизору. В новостях. И ахают.

Наша Люсиль, изрядно поседев от геройств непоседливого супруга, поставила вопрос ребром: или она, или участие в репортажах из горячих точек. А чтоб до него дошло получше, пригрозила руку помощи в минуты нужды больше не протягивать. Имея в виду участие ее близкого друга-консула в Антошиной судьбе. На предмет изъятия последнего практически из лап аборигенов-повстанцев-террористов и кто там у них еще.

Антон в последний раз и сам немножко испугался, чего греха таить, поэтому немедленно поклялся любимой жене, что больше - никогда, ни за что, бякой буду.

- И что ты думаешь, дорогая Ксения? - приканчивая принесенный с собой средних размеров торт, жаловалась мне Люсиль. - Откуда он мне вчера звонит? Из Ирана! Точнее, из Пакистана, но на границе с Ираном. В трех шагах - Афганистан!

- Все, что кончается на – «ан» - уже опасно, - сочувствующе киваю, - но некоторые «аны» хуже других. - И что, говоришь, он там делает?

- Понятия не имею, хоть и догадываюсь! Поперся за дружком своим лепчайшим, Сальваторе, помнишь его? Но дело не в этом. Они уже два дня сидят там на границе, и хорошо еще, что сердобольные пакистанские солдаты их подкармливают, не знаю чем, но, наверное, не гулабджамуном...

- Чего?

- Десерт такой, тебе не понравится, ты же сладкое не любишь. Так вот, Пакистан их обратно не пускает - виза кончилась. И Иран к себе их не пускает - по той же причине. Там же визу как дают - на семь дней и привет! И они за эти семь дней всегда успевали покинуть страну, а тут - наводнение!

- Да, точно, мы тоже по телевизору видели!

- Хорошо еще, что живы, конечно, благодарение Всевышнему, но завтра ведь начинается Рамадан! А для Антонио, и Сальваторе, конечно, это значит - нелегальное проживание на границе еще три дня минимум - пока служащие не вернутся на рабочие места! Не говоря уж об отсутствии еды! Я даже не уверена, что там есть возможность зарядить телефон...

- Что же делать, Люсиль? Это же кошмар! - подливая в бокалы просекко, отреагировала я. - Может, тот твой знакомый сможет им чем-то помочь?

- Даже не подумаю его просить! - возразила подруга. - Антонио должен усвоить урок! И вообще, я собираюсь отключить телефон и поехать в Париж. Навестить сестру и привести мысли в порядок.

- Это ты хорошо придумала, Лю! Иначе не поймет! Мужики вообще - только потеряв - нас, имеется в виду,  осознают, какой подарок у них был в руках!

- Сначала надо спасти Антонио! - подал голос из кухни Мартин, из мужской солидарности, наверное. До этого мы думали, что он смотрит футбол. - Там на границе, я слышал, очень оживленный трафик оружия. И наркотиков. Случайно увидят чего - и все, даже выкуп не потребуют.

Мы с Люсиль в ужасе уставились друг на друга.

- А вдруг он прав, а? Надо помочь человеку, а потом уж - в Париж. В конце концов, главное ведь, чтобы понял, что ты ему важней визитов в некоторые государства, которые на -ан.

- Вот пусть и подумает там, на голодном пайке! - почти прокричала Люсиль, чтоб Мартин не пропустил, а то в телевизоре как раз забили гол.

- Три - ноль, у наших шансов нет. - Ненаглядный появился на пороге. - Дайте тортик!

И, слопав последний кусок, доходчиво объяснил, что выяснять отношения с любимыми следует в спокойной обстановке, и в Париж ехать - это абсолютно лишнее, а если мы хотим устроить театр одного актера для одного зрителя, то надо сначала озаботиться наличием этого зрителя в первом ряду, так сказать. Но на умных мужчин наши эти постановки не действуют, для справки.

Я так растрогалась, как мой милый хорошо умеет растолковывать, что решила не рассказывать Люсиль, что на самого Мартина действует только театр. А именно трагедии в двух, а лучше трех актах. Поэтому у меня чемодан всегда готов на случай "Раз так, я возвращаюсь в Тель-Авив". И то - стоить не купить билет, так уже ехидничает: "Не верю!" Станиславский, блин.

Люсиль обещала подумать и дать нам знать насчет судьбы супруга. Подождав пару дней, я позвонила ей сама. Телефон был отключен.

А еще через три дня у нас появился Антонио, с мешком продуктов и вопросом "Где она?" Мы честно предположили, что, наверное, в Париже - сестра очень хотела увидеться!

Безутешный путешественник отправился на кухню готовить ужин, а мы - слушать триллер "На границе с Ираном", где в конце известный нам консул спасает главных героев от голодной смерти и прочих теоретических бед. Как раз в тот день, когда мы беседовали с Люсиль, утром. Вот и верь после этого женщинам! Француженкам, я хотела сказать!

После утрясения формальностей спасенный сразу же вернулся в Рим, понял, что жены нет, и телефон не отвечает, и что в Люсилином непростом возрасте это может плохо кончиться - для него, Антонио. И вообще он подозревает, что этот знакомый консул - не просто так знакомый, только доказательств не было. Сейчас он их добудет!

 

Я заверила, что про дипломата мне ничего не известно, и не интересно, а интересно, наоборот, какого черта Антонио понесло в Иран, после всего того, что было и могло бы быть? И как он мог, раз такой хороший, разбить сердце моей подруге?

- Да я вообще не собирался! Ни в опасные места, ни разбивать сердце, конечно. И если б не наводнение, она бы и не узнала ничего!

Оказалось, что один партнер по бизнесу, у которого много жен в парандже, обещал Антонио какой-то волшебный суперковер, ради которого и душу отдать не жалко.

- Ага, а жизнь? Или вот, любовь! Ковер-самолет ему захотелось! - я говорила за всех женщин мира, всем мужчинам мира. Хотя хотелось, чтоб проникся один. Мартин.

- Давайте думать, что делать в данном случае, - вернул меня любимый на конструктивный путь. -  "Кто виноват" они сами потом разберутся.

- Ты должна позвонить в Париж, Ксения! - немедленно нашелся Антонио.

- Я??? Даже не думай об этом, дорогой Анто! Сам наломал дров, сам теперь и выкручивайся!

Не могу же я играть за него его роль! По сценарию искать Белоснежку должен принц, а не подруга! Но у Антонио имелся другой аргумент:

- А если ее там нет? Услыхав, что я не знаю где моя жена, Люсилина сестра ведь может нечаянно получить инфаркт! Этого мне Лю точно не простит!

Была определенная логика в его словах. Я задумалась.

- Может, она и не уехала вовсе? На работе же надо отпуск получить?

Тут Мартин вспомнил, что Люсиль с ним обсуждала возможность получения справки для длительного отпуска по причине операции на ногу и восстановления, но он сказал, что ни он, ни его знакомые врачи фиктивных документов не выдают, но ведь кто ищет....

На Антонио эта новость почему-то произвела неизгладимое впечатление. Он сказал, что возможно, он совершил ошибку. Что кроме Люсиль ему в жизни ничего не надо. Что он помнит их первую встречу, и каждую минуту, проведенную с ней после. Что для того, чтоб дышать, ему надо знать, что она его любит. Что он готов продать мотоцикл, если придется. Главное, чтоб жертва помогла вернуть Люсиль.

Сразу захотелось ему помочь еще больше. Но на дворе была суббота, и выяснить что-либо насчет работы возможности не представлялось. Обсудив все адекватные варианты действий, мы приняли решение: будем ждать до понедельника, после чего Антон ищет ее на работе, а я - если ее там нет - звоню в Париж и всем в телефонной книжке, по порядку.

В понедельник, не дождавшись новостей, набрала сама Антонов номер.

- В дУше он, - пропел голосок Люсиль. - Что передать?

- Поцелуй! Счастлива тебя слышать, дорогая! Простила, что ль, своего Марко Поло?

- Конечно! Я же дышать не могу без него!

Театр все-таки - великое искусство!

 

Призрак перфекционизма

 

Первая встреча Сильви с чудовищем случилась еще в детстве, в ее собственный день рождения. На кухне разыгрывалась драма, достойная пера Шекспира. Там ее итальянская мамма стряпала именинный торт, и все остальное тоже, подключив к процессу многочисленных членов их итальянской фамильи. Эти непутевые члены поголовно все делали не так, рискуя изготовить торт неидеальным. И все остальное тоже. Мамма была на грани инфаркта и убийства кого-нибудь одновременно. В итоге все отделались легким испугом, кроме Сильви - с тех пор ее по жизни преследует призрак перфекционизма. Теперь в лице Альфонсо.

В некоторых людей Призрак Перфекционизма вселяется при рождении. Или даже еще раньше. И начинается симбиоз, как у бактерий с грибами, у водорослей с раком и прочих любителей межвидовых отношений. Призрак определяет всю дальнейшую судьбу своего "хозяина", а также других близкорасположенных к очагу инфекции личностей.

В детстве все идет хорошо - потому что маленькие перфекционисты в среднем добиваются гораздо лучших результатов, чем остальные "неукушенные призраком" дети. Перфекциональный симбионт вынуждает их выполнять любые команды взрослых максимально хорошо. Подрастая, они начинают придумывать сами, чем заняться. А призрак, как волшебная палочка, превращает все их идеи в совершенство.

Альфонсо был ярким представителем такого симбиоза, даже можно сказать, мутуализма. Закончив с отличием все, что попалось ему на жизненном пути до 25-летнего возраста, он решил превратиться в акулу бизнеса. Вы представляете себе акулу с волшебной палочкой? Абра-кадабра, обед - плыви сюда! И весь пляж бросается прямо в  улыбающуюся пасть. Так Альфонсо вел дела.

Сильвию Альфонсо встретил на пике своего резюме и немедленно покорил ее девичье сердце. Которое до этого принадлежало одноименному модельному агентству и младшей сестре, в равных долях.

Альфонсо мудро начал с акций агентства, обменяв их на небольшую виллу в живописном лесу, вдали от цивилизации. Чтоб победить ностальгию по подиуму красотой дикой природы. И неудобным доездом. Виллу назвали "Сильвия", в память о почившем в бозе агентстве.

Младшая сестра верно оценила расклад и сдалась без боя. За это Альфонсо вписал ее в привилегированный список гостей виллы и разрешил свиданки с семьей. Согласно графику посещений.

И вот уже двадцать лет как они счастливо живут втроем: Сильвия, Альфонсо и призрак перфекционизма.

Сильвия, находясь длительное время в опасной близости к Призраку, тоже, конечно, заразилась. И их с Альфонсо взгляды на жизнь резко сблизились. Например, они вместе считают, что все должно быть прекрасно, начиная с себя. Поэтому экзерциции в тренажерном зале являются обязательным пунктом в их органайзере, пусть и не очень любимым, а со светилами пластической хирургии они знакомы в лицо и за ручку. Правильнее будет сказать, лицом, а также другими частями тела.

Время от времени нас с Мартином приглашают в гости. Сильви начищает до блеска дом, чтоб пыль, успевшая приземлиться на отполированную вчера поверхность, случайно не попала на глаза. Призраку, конечно, не нам же! Сам Альфонсо занят более креативными вещами: он творит. На кухне. И надо признать, что блюда из экологически чистых, понятное дело, ингредиентов, достойны меню лучших ресторанов, где нам случалось бывать. Наверное, кроме перфекционизма, в нем сидит Ген Кулинарии. Одно другому не мешает.

Угощение является лишь частью ритуала, центральным фрагментом пазла, можно сказать. Если вы не догадались, есть еще оформление. И это не только украшение блюд (плюс три пазлины). И не только идеально подобранное вино (еще две).

Пазлина - стол, на нем - приборы, назначение которых является загадкой для непосвященных, композиции из цветов, плодов и других причудливых даров природы.

Пазлина - музыкальное оформление, громкость которого отлажена до децибела, естественно. Композиции тщательно подобраны для создания определенного настроения, сначала - под блюда. Потом - под все остальное, по списку.

После трапезы - экскурсия по поместью. С целью. Которая - демонстрация хозяином собственных новых творений в области садовой скульптуры. И восторженная оценка шедевров гостями.

После чего слово передается Сильви, которая читает новый отрывок из своей будущей книги. Книга вообще-то закончена, но теперь Сильви ее редактирует, придира-Призрак не позволяет ей отправить нетленку в печать.

И паспарту для готового пазла -  сюрпризы. Эксклюзивные, конечно, других Призрак не приемлет. Например: если Альфонсо видит фильм, сюжет которого его потряс или развеселил или все вместе, он не скажет "советую посмотреть", он приготовит вам его уже на флэшке, готового к употреблению.

Когда же вы заметили, наконец, какая чудесная подборка тут уже три часа играет, он подарит вам диск, чтоб вы могли и дальше восхищаться его компиляторским талантом. И музыкой, конечно, тоже.

Если же Альфонсо в суете будних дней замечает случайно что-то, что имеет отношение лично к вам - не волнуйтесь, вы это получите, когда настанет ваша очередь ехать в "Сильвию". Мы обычно получаем аккуратно вырезанные откуда-то статьи про Израиль, с подчеркнутыми красным маркером предложениями. На случай, если до нас не дошло, что тут самое важное.

Но сегодня уже на парковке мы поняли, что неладно что-то в датском королевстве. К нам навстречу шла Сильви в каком-то странном фартуке вместо элегантного наряда - раз. Альфонсо говорил по телефону, хотя ранее никогда этого не делал в присутствии гостей - два. И держал в руке бокал для виски - полный! - три. А в центре стола стояла – О, Ужас! - пластиковая бутылка с водой! Было ясно: случилось страшное!

- Это я виновата, - вместо приветствия принялась вводить нас в курс дела Сильвия. - Надеюсь, еще можно что-то сделать, чтоб спасти... Может быть....

Краткое содержание трагедии выглядело так: надраивая до блеска разные детали в ванной комнате, Сильви столкнула Альфонсову сережку. Нечаянно. В биде. И не просто какую-то там сережку! А любимую! Созданную на заказ по собственноручно подготовленному Альфонсо эскизу! Над которым он работал полгода! Вместе с призраком, естественно, чтоб совершенство было абсолютным.

И теперь Альфонсо искал ответы на вопросы:

- Почему Сильви поступила так с его любимой сережкой, и откуда точно у нее растут руки?

- Что делала любимая сережка на краю биде вместо того, чтоб лежать по месту прописки - в шкатулке возле кровати?

- Останется ли предмет искусства совершенным после путешествия по э-э-э... канализации?!

Сильвию же волновало другое: Сможет ли приглашенный эксперт по вытаскиванию драгоценностей из биде справиться с задачей? Потому что представить себе, что будет, если нет, она не отваживалась.

Мартин все понял правильно и отправился отвлекать Альфонсо с призраком от возможных планов мести, а мы с Сильвией пошли на место преступления. Во-первых, чтоб с глаз долой, а во-вторых, чтоб получать новости, не отходя от кассы, то есть от биде. С собой захватили бутылку просекко и три бокала, третий - для омино.

Если вы залезете в словарь, то прочтете там: "Омино - маленький человечек". Но на самом деле для жителей Рима "омино" означает - и жнец, и жрец, и на дуде игрец. Служба спасения по любому поводу. Наш на все руки мастер был под два метра высотой, и шириной тоже. Он сидел около биде и занимал собою сразу все пространство, поэтому мы устроились на ступеньках возле ванной.

- Доставать пробовали? - грозно спросил Шрек.

- Конечно! - доложила Сильви и продемонстрировала руки, хотя не спрашивали - чем.

- Тогда будем разбирать, - констатировал омино и загремел инструментами.

Мы выпили за успех. И чтоб маэстро не попортил что-нибудь в идеальной ванной, оформленной по личному проекту Альфонсо. И чтоб Альфонсо успокоился. Ну, то есть Призрак. В итоге злополучный артефакт был изъят из сантехнических недр. Сильвия тут же его продезинфицировала, два раза. Потом ванную. Хотела и омино, но он не поддался и убежал.

И мы наконец уселись за стол. Пластиковой бутылки на нем уже не было, что было хорошим знаком - Альфонсо пришел в себя и уже воспринимал окружающую реальность.

И было все безукоризненно, как всегда: и кушанья, достойные меню самых лучших ресторанов, и точно подобранное к блюдам вино, и музыка, и прогулка по саду, и наконец - Сильвина новая книжка, уже с автографом. Как стемнело, мы расцеловались с друзьями и покинули царство Перфекционизма.

Некоторые люди более других восприимчивы к Призраку, и вернувшись домой, я не удивляюсь, если неожиданно хочется повесить куртку в шкаф, а не на спинку стула. Зная, что за такое короткое время могла подхватить только легкий "перфекционический насморк", с улыбкой направляюсь в гардероб. По пути встречаю: пальто любимого - на диване, ботинок, носок, книжку - на коврике у телевизора, и самого Мартина, во втором ботинке, ищущего чего-то в холодильнике. Видимо, у него иммунитет.

 

Часть вторая. Кибуц и другие приключения.

 

 

Кибуц

 

- Собирай вещи, поехали в город! Пока в отеле поживешь, потом подыщем приличное чего-нибудь. Что это вообще за пионерлагерь для малообеспеченных семей? И чем ты тут занимаешься, говоришь? Иврит учишь? В младшей группе детского сада? Лавры Анджелины Джоли покоя не дают? Начни тогда со сцены, я тебя умоляю! А в Африку потом поедешь, детей усыновлять. У них там наверняка тоже ебуцы есть!

- Кибуц*, Леня! Это называется кибуц. Хотя...

- Сказал бы я, как это называется! Такую мать. Ну что тебе не хватало? Плохо было в цивилизации жить? Скучно стало одной в 100 метрах на площади Горького? Тошнило от евроремонта? Целину она решила поднимать! В палатках на три человека! У вас же даже телефона нет!

- Телефон есть, - не согласилась я и указала на стоящую в отдалении будку. Лучше б я этого не делала.

- Ксения, ты издеваешься? Ты тут инфекцию никакую не подхватила? Вирус, который мозги отключает?

Собравшиеся зрители, приехавшие из разных стран за одним и тем же, смотрели сочувствующе - на меня, конечно. Видимо, они были согласны с Ленечкой насчет вируса. У них самих вируса не было, правда, не было и Лени.

- Не поеду.

Ленечка и сам уже понимал, что уговаривать бесполезно. Все-таки мы были знакомы целых два года - достаточное время, чтоб не сомневаться - если я что-то решила - это окончательно. Свернуть меня с пути можно только в стадии обдумывания. Пару раз ему даже удавалось - тогда мы еще были вместе. Недолго. Меня не устраивал его бизнес и наличие двух телохранителей, а его - мое нежелание уехать с ним в Америку, навсегда.

Потом я влюбилась в другого, и он стал ждать, пока у меня пройдет нечаянная блажь. Уже из Нью-Йорка. Квартиру и телохранителя оставил. Чтобы я о нем не забывала.

Я не забывала. И уезжая, вернула ему квартиру. И в придачу - дюжину своих картин. Адрес кибуца оставила бодигарду, на предмет корреспонденции. Но вместо корреспонденции приехал Ленечка, через три месяца. Когда понял, что эта блажь сама может не пройти.

Вообще-то был отблеск правды в его словах. Наше двухэтажное жилище, хотя и не являлось палаткой, на самом деле напоминало фанерный домик, в плане звукоизоляции особенно. Ночью павлины из кибуцного зоопарка приноровились скакать по крыше и издавать странные звуки. Кто думает, что павлины не умеют летать? Но на крышу-то они как-то запрыгивают? Каждую ночь в районе трех американец Ник высовывает голову в окно и кричит по-русски: "Задолбали каркать!"

Это я его научила. А он меня - пить водку. Ну, это он так думает.

Водка здесь легкая, со вкусом лимона, поэтому и на водку-то не похожа. Что, конечно, очень облегчает использование ее по вспомогательному назначению - нет, не лекарства, я бы сказала - отопления. Обогреватель-то нам выдали. Но выяснить, работающий он или нет, так и не удалось. Температура была всегда одинаковой - в комнате, на улице, в классе... Поэтому ноги плохо ощущались сразу после обеда, а к вечеру начинали отбивать дробь зубы.

В жизни никогда так не мерзла, как зимой в Израиле. Это тут из-за влажности. Наконец поняла, что значит "пробирает до костей". Кто бы мог подумать, что я буду с тоской вспоминать двадцатиградусные морозы на Родине. Потому что потом ты приходишь домой, и там - тепло. Идешь в ванную и там - опять тепло. Не говоря уж про горячую воду, которая - есть. Мы думали, что в нашем кукольном домике она есть тоже. Просто она заканчивается до нашего прихода, наверное. Она же бойлером нагревается, а тут уж кто раньше встает...

Пока однажды мы с Мишель не встали ни свет ни заря, с эгоистичной целью помыться в горячей воде, и пришли, стуча зубами, в душ. Там нам открылась сермяжная правда: горячей воды не бывает, это - миф.

Мы достойно перенесли шок, напомнили друг другу, что русские не сдаются, и решили исполнить для поднятия духа "Закаляйся, если хочешь быть здоров". Потом "Не вешать нос, гардемарины". Потом "Пора-пора-порадуемся на своем веку".

Потом Ник заорал: "Задолбали каркать" Значит, он все-таки правильно понял смысл! Надо будет его научить "Не пой, красавица, при мне..."

Днем, когда выходило солнце, мы отогревались, снимали куртки и валялись на лужайке перед школой в футболках. Но вечером все повторялось сначала - ледяные ноги, зубная дробь и Ник с бутылкой.

И мы "соображали на троих", разучивая новые слова. Нет, не на иврите. Ник - на русском, про павлинов. А мы с Мишель - на английском, про Техас. Потому что вообще-то наш друг был ковбоем. Но в один прекрасный день узнал, что он еврей, по неизвестному ранее отцу, и это перевернуло его ковбойское мировоззрение с ног на голову. Папаша о подросшем наследнике ничего не знал, так как немедленно после порочного зачатия свернул с кривой дорожки на прямую, то есть на путь непорочной любви. Ко Всевышнему. И ушел по ней для начала в местный Бейт-Мидраш**, а потом и на историческую родину, one way ticket***, так сказать. И теперь Ник, заверив перепуганную мать в своем матером атеизме, поехал на поиски батяни. Только туда и обратно - посмотреть в отцовские глаза и, может быть, даже передать привет от мамаши. С наскока папочка не отыскался, и неутомимый пастух развернул бурную разведывательную деятельность, определив штаб-квартиру в нашем ульпане****.

Нику не нравится быть евреем. Говорит, что с тех пор, как он узнал о своей принадлежности к избранному народу, его мучают экзистенциальные вопросы и желание защищать других. Тоже евреев. Это он имеет в виду Майкла - тощего паренька из Англии, своего соседа по комнате. Майклу 19 лет и все эти годы он играл в шахматы, ни с кем не дружил и беспрекословно делал все, что говорили ему его родители еврейско-саксонских кровей. Совсем беспрекословно, молча. По средам и пятницам ходил к психологу. Что ни на йоту не продвигало Майки в сторону социального общения. Неизвестно, чья была идея - психолога или родителей, но Вильгельма Стейница***** решили "научить плавать", бросив в море. То есть в кибуц.

Там Майкл сразу же сел под пальму, расставил фигуры на доске и стал играть сам с собой. На остальных обитателей ульпана реагировал, только если они присаживались сделать партию. Таких было немного - я, Ник и пара математических гениев из Санкт-Петербурга.

Группа из Питера вообще выгодно выделялась интеллектом и образованием на фоне остальных репатриантов. Проживающие с нами "возвращенцы" канадского, французского и испанского происхождения не могли похвастаться не то, что дипломом, а даже дополнительным языком, кроме родного. Поэтому на межкибуцных КВНах и прочих соревнованиях у нас выступал исключительно русскоязычный контингент. И побеждал, конечно - к чему скромничать? Чем безмерно радовал начальника ульпана - Илая, который по должности и широте душевной всячески пытался нам помочь найти свою дорогу в чужом краю. Когда же мы не оправдывали его надежд - сам придумывал нам страшную кару. Чаще всего она обрушивалась на наши с Мишкой головы, почти незаслуженно.

Например, когда мы устроили побег с Гадны. Гадна - это такая  репетиция армии, где все по-настоящему: форма, винтовка и хумус на обед. Обычно туда приезжают школьники старших классов, чтоб понять, что их ждет в ближайшем будущем. Новых репатриантов туда засылают для повышения патриотизма. Мы же с самого начала туда не стремились - хотя мы любим и уважаем израильскую армию, но у Мишки через три дня было слушание на подготовительное отделение в театральный институт.

Мишель будет актрисой. Об этом догадываются все, кто ее видит в первый раз. Тем, кто говорит с ней больше трех минут, это становится кристально ясно, а близкие друзья просто не могут  представить для Мишки любую другую профессию. Сама она свое призвание знала всегда. Хотя мама-архитектор над ней подтрунивала, а папа - французский музыкант исчез из их жизни в гораздо более ранний период, чем выбор специальности. Миша жила театром. Она им дышала, она им грезила, ради него она открывала утром глаза. До отъезда в Землю Обетованную ей удалось поучиться у нескольких российских звезд, недолго, и она дождаться не могла продолжать занятия сценическим искусством в Израиле, всегда.

Это мы и попытались вкратце объяснить недальновидному начальству, и то, что экзамен - через три дня - в Иерусалиме, а гадна - совсем в другом направлении, почти на северной границе. Начальство и само несколько раз имело счастье наблюдать мою подругу на сцене и разрешило нам покинуть учения в день, когда приемная комиссия должна увидеть Мишкин талант. И высоко оценить.

Но на деле его пришлось оценить всем присутствующим на гадне чинам, когда нам было отказано в отъезде. После камерного представления на тему "Впервые! Голодовка в израильской армии" Илай уладил инцидент с генералами, и нас выпустили на волю. То есть, на экзамен. Мы появились перед аудиторией за пять минут до Мишкиной очереди. В военной форме и с цветами. По российской привычке.

Мишка заметно волновалась.

- Сейчас пойдешь, и всех их сразишь, наповал! - настраивала я подругу на победу. - Песню выбрала, какую будешь петь?

- Не уверена. Я на иврите все-таки не очень пока. Как думаешь, если русское что-нибудь исполнить?

- Конечно, русское. Романс какой-нибудь, проникновенный. Больше чувств, меньше громкости.

- Что я, Шаляпин? Не волнуйся, "Вдоль по Питерской" я им голосить не собираюсь! - и ее позвали внутрь. Я походила взад-вперед перед дверью и вернулась на место. Слышно все равно ничего не было. И вдруг:

- Иэх! -  я подпрыгнула на стуле – Вдо-о-о-оль по Пи-и-и-итерско-о-ой....

Через полчаса вышла раскрасневшаяся Мишка. - Не знаю, что на меня нашло. Теперь точно не примут.

- Ну, пела-то ты отлично! Это я тебе точно могу сказать! Стекла тоже вроде бы не полопались...

Мишель получила высший бал и зачисление в продвинутую группу, и Илай со спокойной душой представил нас немедленно к расплате - за дезертирство. В качестве кары сослал обеих в прачечную. У кибуцников ведь мало домашней утвари, питаются они в столовой, а стирку сдают в химчистку. Всю!

До армии мы трудились в детском саду. Студенты, приехавшие в кибуц, должны работать - это условие участия в программе. За это тебя кормят и обучают языку. Трудоустраивали нас на все, что можно - кто-то попал на фабрику, кто-то в аптеку, а кто-то в коровник. Это была самая лучшая работа - с полпятого утра до семи - и свободен. Впрочем, я не спрашивала, что они там делают...

Изначально нас с Мишель распределили на кухню. Через полчаса Мишка от вида куриной крови упала в обморок - настоящий, а у меня случился жуткий приступ аллергии - не настоящий, но со всеми атрибутами настоящего: зеленым лицом, асфиксией и неудержимым потоком слез. Может, мне тоже надо было в театральное поступать?

И нас перевели к деткам, в наказание - им, наверное, а теперь вот - в прачечную. Нашей задачей на ближайшую пятилетку было разбирать чистое белье и раскладывать по ящикам, принадлежавшим хозяевам одежды. Числом две тысячи. Нас привели в огромный зал со стеллажами пронумерованных ячеек, кучей готового к расфасовке белья и оставили там до обеда. Одежду надо было еще и красиво складывать, поэтому прачечные работники делали так: брали вещь и шли с ней к нужному ящику, складывали ее и клали внутрь. Получалось очень долго и все время на ногах.

Мы же придумали новую систему - раскладывали вещи в кучки, не отходя от кассы, так сказать, а уж потом уносили готовую стопку в ячейку хозяина. Ведь кибуцники не приносят одну футболку в стирку - а сразу мешок, то есть одновременно стираются, скажем, мешков двадцать пять - двадцать пять кучек. До обеда мы выполнили двухдневную норму и возвращались на уроки  - в ульпан то есть, около которого уже стоял Ленечкин «Мерседес».

- Ксения, я всего лишь хочу тебе помочь, вытащить из ... вот этого.

Я помотала головой.

- Послушай, я приехал всего на неделю и хотел бы провести ее с тобой, - несостоявшийся Капитан Америка взял меня за руку. - Поедем, а?

- Леня, у меня через полчаса урок. И потом, меня не надо спасать, мне здесь хорошо. Правда.

- Именно это меня и пугает, - серьезно сказал мой друг. - Давай за ужином поговорим, хорошо? Когда заканчиваются твои занятия?

- В семь.

- Вот и славно, значит, я вернусь к семи. А пока возьми вот это, - он протянул мне сотовый телефон.

- Мне не надо.

- Это не для тебя, это для меня. - и уехал.

А я отправилась на футбольное поле.

Села на траву и стала смотреть на гоняющих мяч кибуцников. Я и то пасую лучше! Подошла Мишка с двумя чашками кофе и опустилась рядом.

- Он просто видит это по-другому, - глядя на игроков, сказала Мишель. - Помнишь первый день, когда мы приехали? Как увидели нашу комнату, двенадцать метров, шкаф, в который вещей только половина чемодана поместилась, плесень? Ты и сама собиралась бежать, куда глаза глядят, только сразу было некуда.

- Помню, конечно. Только бежать уже не хочется. Сортируем чьи-то трусы, смотрим футбол. Этот кофе уже кажется - почти ничего.

- Кибуц похож на тюрьму. Сначала ты его ненавидишь, потом привыкаешь, потом уже не можешь без него.

Глядя на мое восхищенное лицо, призналась:

- Побег из Шоушенка. Реплика Рэда.

Мы закурили.

- Как думаешь, это того стоит?

- Да, - просто сказала Мишка. - Если бы ты думала, что ты делаешь ошибку, ты бы уже сбежала. Но это часть пути, который мы выбрали. Потом будет другая часть - лучше. Или нет. И многие из тех, кого ты видишь, вернутся домой. Только пока они об этом не знают. Другая часть - поедет дальше.

- Куда?

- В Америку. Многие уезжают - там больше зарплаты и нет терроризма. И Бродвей. Может, я тоже уеду - если будет зачем. А ты?

- Не знаю.

Я не знаю, что хочу делать. Есть масса занятий, которые меня интересовали в разные периоды жизни, но чтобы каждый день - нет. У меня нет своего "театра", как у Мишки, ни "шахмат", как у Майка, ни даже цели, как у Ника. У меня нет своего пути. Может, я найду его здесь? Когда-нибудь. А до этого - что? Новая страна, новый язык, надо решить, в каком городе жить и искать работу. Через месяц мы все покинем кибуц и разлетимся в разные стороны. Но пока - хамсин, небо неопределенного цвета, каркает павлин. Кибуцные Пеле закончили матч и уходят.

- Зачем загадывать? Пока будем делать то, что нужно делать сегодня. Даже если это - революционный метод расфасовки белья. И не забывать делать то, что сегодня хочется делать. Потому что завтра может захотеться совсем другого. - Может ли Мишка меня понять?

- И чего тебе сегодня хочется?

Я встала, взяла оставленный мальчишками мяч и в ожидании уставилась на подругу.

- Ну, ладно, - засмеялась Мишка, выходя на поле. - Давай уж тогда, как большие, на что-нибудь! Надо на вечер закуски купить, а то эти печеньки Ника уже видеть не могу!

- Я привезу из города чего-нибудь вкусненького, например, твоих любимых соленых огурцов.

- Урррааа!!!

- Гооооол!!!!

 

----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

*Кибуц, или киббуц - сельскохозяйственная коммуна в Израиле, характеризующаяся общностью имущества и равенством в труде и потреблении. Многие кибуцы участвуют в различных программах абсорбции новых репатриантов. Обычно срок проживания последних в кибуце составляет от 2 до 5 месяцев.

**Бейт Мидраш - в переводе с иврита - "дом учения" - место изучения священных текстов.

***one way ticket - билет в один конец

****Ульпан - учебное заведение для интенсивного изучения иврита.

*****Вильгельм Стейниц (1836-1900)- первый чемпион мира по шахматам, основоположник принципов современных шахмат. Еврей.

 

Все работы хороши

 

- Твою бы энергию, да в мирных целях! - простонала Алена, кладя трубку на рычаг. - Жив твой герой, и здоров. Только в данный момент далеко - в Махачкале. Насчет приезда никаких сведений.

- Не знаю, как тебя благодарить! - я пыталась сдержать желание прыгать на одной ножке от радости. Мы вывалились из телефонной кабинки, где провели последние пятнадцать минут, и направились в садик перед домом.

- Ксения, ты моя подруга, и не хотелось бы, чтоб ты питала напрасные надежды. Тебе не приходило в голову, что если бы он хотел, он бы тебя сам нашел?

- Может, там ситуация опасная и нет возможности? Или он думает искать после окончания своего контракта? А может, он ищет, но пока неудачно...

Алена остановилась и посмотрела на меня поверх очков:

- Вот они, неразлучные признаки погрязания девушки в болоте нездоровых отношений, которые сама тонущая предпочитает называть "непростыми": оправдание действий или бездействия возлюбленного и неукротимая вера в то, что "все еще быть может".

В переводе на понятный барышням язык это было "С ума сошла? Брось бяку!" Но Алена до приезда в Израиль училась на психологическом и считала, что спасение утопающих - дело рук самих утопающих, и могла красиво и доходчиво их в этом убедить. Но это если клиент хочет спасаться. Чаще попадались такие, кто - нет.

- А если эта девушка еще и отличается умом, сообразительностью и неуемной жизненной энергией, - продолжала Алена, - то в болоте она будет развивать бурную деятельность: сажать по бокам цветы, заселять земноводную живность и организовывать творческие вечера для других сидящих в болоте девиц. И проходящих мимо зрителей тоже. Только вылезать из болота девушка не будет - как же, русские не сдаются! Какой шалаш? Она и в болоте устроит камерный рай. Даже без любимого.

- Но ты же мне помогаешь? Почему? - В поисках моего пропавшего возлюбленного Алена задействовала свои связи в Еврейском Агентстве Сохнут, на который работал Ромео.

- Потому что чем быстрее ты поймешь, что он не собирается осушать ваше болото и на его месте строить город-сад, тем быстрее вылезешь и пойдешь по твердой земле, так сказать. Надеюсь только - не к следующему болоту.

Об этом даже думать не хотелось. Никакого другого следующего, ни болота ни мужчины, быть не может! Вечером напишу ему письмо - адрес теперь есть. И буду ждать. Когда ответит. Или когда вернется.

Пока же надо думать о насущном, причем срочно! Уже прошел месяц, как мы с Аленой покинули первый дом на исторической родине, то есть кибуц* с твердой целью поселиться в Тель-Авиве. С жильем определялись долго и поначалу безуспешно - никто не хотел подписывать контракт с безработными репатриантками**. Почему-то все квартиросдатчики желали лицезреть распечатку зарплаты за квартал и двух гарантов, тоже с распечаткой. А где взять и то и другое, если ты приехал четыре месяца назад и на иврите говоришь как на хинди. То есть почти никак.

Тогда мы решили расширить наш союз и завлекли к себе Аленкиного знакомого. Знакомый был высоким загорелым красавцем с моим любимым именем Марк, но главное - он был солдатом. Точнее, офицером с приличной зарплатой и отсутствием жилья. Мы с Аленой ему красочно обрисовали прелести проживания с нами, поклявшись взять на себя уборку и походы в магазин. Готовил Мистер Мечта сам, и я за каждым ужином жалела, что сижу в заброшенном болоте вместо того, чтобы, как говорит Алена, открыть глаза и не щелкать клювом. Но сердцу не прикажешь. Поэтому мужчины на данный момент моей жизни могут соблазнять меня только кулинарией, как Марк, и оформлять на себя договор аренды квартиры, опять как Марк. Но на месте Алены я бы в него немедленно влюбилась.

Алена же про любовь не думала, а думала про университет. И все свое время посвящала подготовке к занятиям. Хотя ее приняли сразу на четвертый курс, учитывая привезенный из России диплом, но досдать следовало кучу предметов, а главное - поднять иврит на уровень, позволяющий обучение. Хорошо еще, что часть лекций шла на английском. Хотя это кому как.

В свободное от зубрежки время, то есть по вечерам, Алена подрабатывала телефонными опросами. Звонишь человеку и спрашиваешь, какую фирму производителей памперсов он предпочитает. А он говорит, куда тебе теперь идти. Но ты вместо того, чтобы отправиться по указанному адресу, звонишь следующему. Платят за душевную травму копейки, зато никаких специальных знаний при приеме на работу не требуется, и потом - по словам Алены - это же практика языка! Я подругин энтузиазм не разделяю, наверное потому, что я сильно чувствительный человек и боюсь принять близко к сердцу, если кто-то, кому я звоню в десять вечера насчет памперсов, не захочет мне дать урок иврита.

На опросах населения Аленка не зацикливалась, регулярно подыскивая телефонному садизму достойную замену, хотя найти что-то, подходящее для новых репатриантов без языка, зато с образованием, было почти так же трудно, как квартиру без работы. Без зато. Однажды, штудируя со словарем газету неутомимая Алена раскопала объявление под заголовком "требуются официанты".

- Пошли! - скомандовала подруга. - Там выучим массу новых слов про еду. К тому же, работать с клиентом лицом к лицу - гораздо легче, чем по телефону. В этом я была с ней согласна, и мы отправились в ресторан. Проработали мы там полтора дня, пока не нашли ответ на вопрос "Что хуже - подгузник по телефону или ресторанский туалет "лицом к лицу". Решили аттракцион бега с тарелками туда-сюда оставить на черный день. Который теоретически был не так далеко, как хотелось бы.

Распечатка из банка о плачевном состоянии счета непрозрачно намекала, что пора туда сколько-нибудь класть, а не только брать. Отвергнутый жених из Америки предложил выслать денег, а лучше - билет к нему, в один конец. Папа напомнил, что у меня есть дом, в который я всегда могу вернуться. И они с мамой меня ждут.

- Что я, зря сюда приехала что ли? Еще увидите, на что я способна! - говорила я сама себе снова и снова. Хотелось, чтоб все гордились моими достижениями, начиная с меня. Пока же хвастать было можно только кинематографическими успехами. Их было всего три, по числу программ, в которых я блистала в роли ведущей. Как вы уже, наверное, догадались, на русском языке. Русских в Израиле - каждый пятый, а в некоторых городах - и каждый второй, поэтому существуют целые русскоязычные телекомпании и газеты. Мне же повезло угодить в проект одного молодого режиссера, после нашей случайной, но незабываемой встречи.

Я развешивала белье на натянутых за окном веревках, пытаясь не уронить простыню с пятого этажа и не свалиться самой, когда увидела, что на нашей парковке бессовестно паркуется незнакомая серая “Мазда”. У нас самих машина пока была только в мечтах, но стоянка ведь входила в стоимость оплаты за квартиру, поэтому я собиралась, попугав лукавого водителя для порядка, мягко привести его к мысли за стоянку платить. И желательно, регулярно. И как только молодой человек выбрался из драндулета, начала первую часть концерта на самом красочном иврите, на который только была способна. Затмевая ошибки эмоциями.

Водитель слушал не перебивая, потом крикнул:

- А по-русски так можешь?

- Ха! По-русски я еще и не так могу!

- Тогда спускайся, поговорить надо. - На ловца и зверь бежит. Прыгая по ступенькам вниз, я лихорадочно придумывала, сколько запросить, но у кинематографиста были совсем другие темы для обсуждения. Даже как-то неудобно стало просить денег за стоянку.

В итоге экранная слава принесла в карман неплохое, но единоразовое поступление, которое уже давно превратилось в воспоминания. И я уже почти решила наняться терзать людей по телефону, как вдруг в овощной лавке мне на глаза попалось интересное объявление. "Требуется художник" было написано довольно корявым почерком, по-русски.

- Это знак небес! - решила я и позвонила договориться об интервью.

По телефону мне толком ничего не объяснили, кроме примерной зарплаты, которая мне в моем плачевном положении сразу подошла, и уже на следующий день я топала на работу. Представляя себя по очереди то иллюстратором книг, то дизайнером, то новым, но горячо принятым в коллектив членом творческой мастерской. Оказалось - ни то, ни другое, ни к сожалению, третье.

Мне предлагалось рисовать картины. Настоящие. Большие. Красками. Много. В помощь давался аэрограф*** и шедевры, с которых надо делать копии. За каждое готовое творение я получала 13 шекелей.**** Дальше эта картина, уже не мной, доводилась до ума - подписывалась, покрывалась лаком и вставлялась в рамку, после чего сдавалась на реализацию продавцам, путешествующим от дома к дому и приобщающих народ к высокому искусству. За символическую плату 300 шекелей. Иногда 500 или даже больше, тут уж как повезет.

- Когда я стану известной художницей, тысячам владельцам моих работ придется доказывать подлинность кисти знаменитости, - вздохнула я и нанялась в "рабы искусства". Есть - то что-то надо.

День начинался нарезкой холста, и через 10-12 часов заканчивался мытьем агрегата и сдачей готовых картин. Лил дождь, аэрограф ломался и чеки, которыми мне платили, возвращались из банка. Я мечтала о море, сушах и другой работе. Но держалась, твердо решив, что отсюда пойду только на лучшее место. Хотя это, в принципе, было несложно.

И вот, наконец, оно нашлось! Не само, конечно. О вакансии узнала Мишель, которая в эту пору проживала в Иерусалиме, дожидаясь начала учебного года в театральном институте. Посещала курсы иврита и подвизалась официанткой в ночном клубе. Где и встретила одного очень милого господина, который был знаком с другим милым господином, брат которого держал казино в Тель-Авиве. Подпольное, естественно. И искал в рассадник порока проверенных людей, которые будут разливать напитки и молчать. За хорошие деньги. Это же мы! - решила Мишка и приготовилась переехать в Тель-Авив. - Молчать - это пожалуйста! Хуже, если б говорить, - поддержала я.

И мы отправились на первую рабочую ночь. Казино было довольно большим и даже красивым. За непарадным входом, конечно, который выглядел крайне непрезентабельно: наполовину перегоревшая неоновая вывеска и табличка, повествующая о частной вечеринке. На пороге курил негр. Мы доложили кто мы и зачем, и нас пустили. И никакого пароля, как в кино. Даже жаль.

Внутри нас встретил человек по имени Ави. - Отлично, что пришли. Сегодня начнете за баром. Опыт есть?

Опыт был - целых полтора дня! У Мишки оказалось даже больше. Ави обещал помочь, если что, и показал нам рабочее место, туалет и черный ход - место для курения - только в перерыв! Телефоны велел во время работы выключить и научил, как пить с клиентами - если придется. По сравнению с моими мучениями в сфере прикладного искусства - чистый рай!

Ничего сложного и правда не было - коктейли хотели немногие, шампанское и коньяк лились рекой. С клиентами пить пришлось два раза, и номер два все еще сидел передо мной, когда - бабах - барабах - что-то загремело, засвистело, все заорали, и я увидела себя сидящей на полу за барной стойкой в компании Мишель.

- Ты жива? - Подруга уставилась на мою руку, видимо, слегка задетую осколком стекла.

- Даже не больно. Где этот черный ход, блин? - вернулся ко мне дар речи.

И мы быстро-быстро поползли туда на четвереньках, хотя выстрелов больше слышно не было, зато крик стоял жуткий и откуда-то появился дым. Дверь на улицу была открыта и по проулку улепетывали несколько фигур. Мы припустили следом и замедлили темп минут через пять, когда заслышали звуки сирены.

- Жди здесь. Ты - раненая! - заявила Мишка и зашла в круглосуточный киоск.

- Миш, это всего лишь царапина, уже не страшно, - успокаивала я подругу уже сидя в скверике и промывая рану принесенной ею водой. Мишка от вида крови сразу падает в обморок.

- А я и не боюсь, - ответила Миша не оборачиваясь, и протянула мне купленную бутылку пива. - Думаю, у нас шок. Как-то совсем не страшно. Но скоро, наверное, будем трястись.

- Это ты кино, что ль насмотрелась? С чего бы это нам трястись? Ничего ужасного не произошло - ну, криминальные разборки. Так они же знают, в кого стрелять, и это - не мы.

- Пуля – дура, - покачала головой Мишель.

- Это да. - Я отпила глоток из бутылки и практически не почувствовала вкуса. Может, правда шок?

- Джона Леннона тоже пуля нашла, кстати, - продолжала Мишка, - Кто - талант, тому - опасно! Тебя вон, уже ранили!

- Это ты талант! Ты - будущая звезда театра, в этом у меня нет никаких сомнений!

- Кто же убивает актеров театра? Только они сами - передозировкой, в основном. Примеров тому не сосчитать, к сожалению!

- Но ты ведь будешь еще сниматься в кино! - с энтузиазмом возразила я. - А там не исключены инциденты - вон сын Брюса Ли - пиф-паф из реквизитного пистолета и привет.

- Не надо сегодня говорить "пиф-паф", - попросила Мишка. - И это только один случай, нехарактерный. Со звездами кино и эстрады другая проблема: не всегда ясно, куда они деваются? Элвис, например? Или Джим Моррисон?

- А писатели? Еще хуже! У этих - непреходящая депрессия! Вон Гоголь, например, уморил сам себя голодом, ты только представь!

- Нам не грозит.

- А Хемингуэй! Ты в курсе, что он даже из самолета выпрыгнуть пытался!

- Я знала только про ружье. Но про огнестрельное оружие лучше не надо. Вот поэты - другое дело! Они и не думают поканчивать жизнь самоубийством, их просто убивает власть. Есенин, Маяковский...

- Пушкин, Лермонтов... Видишь, самое безопасное - быть художником! - довольно резюмировала я и покосилась на раненую руку.

- Художники? Прости, конечно, но они немножко с приветом: Ван Гог, например! Тоже, кстати пуля...

- Все лучше, чем сифилис. - Я вспомнила моего любимого Тулуз-Лотрека.

- Насколько я знаю, он умер от алкоголя. Как и многие другие художники.

- Артисты тоже!

- Только вот каркать не надо! - мы рассмеялись и чокнулись бутылками. Пора было двигать домой. Светало.

- Времени сколько сейчас? - вставая с лавочки, спросила Мишка.

Я часов не носила и достала телефон. Двадцать пять звонков?! От Алены?

- Что-то случилось там, - я набрала Аленкин номер, представляя всевозможные кошмары.

- Ксень, привет! - судя по голосу, кошмары отменялись. - Ты где?

- Иду домой, а что случилось?

- Тимур твой приехал.

Сердце забилось в районе горла. Я же говорила, что он меня найдет в итоге!

- Только он уже уехал, точнее, почти. У него самолет через 4 часа.

- Аленушка, миленькая, проверь, есть ли билеты! - мы понеслись со всех ног домой.

А через 4 часа я заходила в самолет, направляющийся на Москву. Ноги немножко подкашивались и появилась неприятная дрожь - вот он где, настоящий шок!

Тимур сидел у прохода и читал газету. Увидел меня, улыбнулся: "Почему-то я не удивлен". Я сказала "Я люблю тебя". Он поменялся местами с моим соседом, и мы сидим рядом, взявшись за руки. Он рассказывает о новом контракте и строит планы. А я просто счастлива быть с ним. Сколько - не знаю, болото это или нет - не знаю, что дальше - не знаю. Поживем, увидим.

Вроде с художниками в самолетах ничего не случалось?

 

------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

*кибуц или киббуц - сельскохозяйственная коммуна в Израиле, характеризующаяся общностью имущества и равенством в труде и потреблении.

**репатриант - тот, кто возвращается на родину в результате репатриации (из плена, эмиграции и т. п.)

***аэрограф - это миниатюрный краскораспылитель для высокоточного нанесения материала (краски).

****13 шекелей равнялось на тот момент 2 долларам

 

Фортуна сопутствует смелым

 

- Мама, я уезжаю!

- Ну, наконец-то! То есть я хотела спросить, это точно, или опять передумаешь?

- Другая бы мать запечалилась и напекла пирожков в дорогу! - с притворной обидой в голосе выдала я, всем своим видом изображая глубокое разочарование.

- Могу дать учебник по ивриту, - утешила мамуля, - в двух томах!

Мы расхохотались. Планы у меня действительно менялись очень часто и кардинально, особенно те, которые касались отъезда в Израиль.

Пару лет назад я задумала туда репатриироваться и поставила семейство перед фактом. Семейство оценило идею как конструктивную и смирилось с необходимостью расставанья ради моего будущего счастья. То есть мама. Папу от грустных мыслей отвлекала новая работа, а брата - учеба на медицинском. Они оптимистично представляли воссоединение семьи на святой земле на время отпуска, конечно, не навсегда, и пытались видеть плюсы в неизбежном.

Например, папу радовало, что я буду ближе к уже проживающей в Израиле бабушке, а брата согревала мысль, что в связи с отъездом денежного пылесоса (то есть меня), финансовая помощь остающимся в семье студентам (то есть ему) резко возрастет. Маме же покорность судьбе давалась с трудом, и она с тоской считала оставшиеся золотые дни до моего отлета.

Когда их осталось два, я отменила билет.

Все из-за Тимура, который внезапно осознал, что жизнь без меня не имеет смысла. В России, имеется в виду, где он в ту пору работал в Еврейском Агентстве «Сохнут». Зато имеет смысл строить совместное будущее в Израиле, конечно, после окончания контракта. Через годик. А раньше он не мог этого понять. Тормоз.

- Ну что ж, лучше поздно, чем никогда, - порадовалась я и сообщила семье о задержке с отъездом.

Папа и брат отнеслись к информации философски, перенесли ближайший отпуск в Прагу и вернулись к своим делам. Мамину же реакцию предугадать было несложно. Не знаю, что ее расстраивало больше - предыдущие зряшные страдания по поводу несостоявшейся разлуки или крушение надежд на мою счастливую заграничную жизнь, которую она себе в успокоительных целях рисовала последние полгода. Или Тимур, который значительно отличался от ее представлений о достойном меня молодом человеке.

- У тебя ветер в голове, - резюмировала она и удалилась в свою комнату.

На самом деле в моей голове была в основном классическая русская литература, которая всю сознательную жизнь учила меня, что ради любви - не то, что из самолета, а даже хоть под поезд. 

В Израиль я все-таки уехала, хоть и со второй попытки. Прямиком в кибуц по молодежной программе в целях освоения иврита. Чтоб сразу после окончания срока заключения, простите, обучения строить совместное будущее с Тимуром. Но строительство так и не началось, по причине отсутствия одного из зодчих, который подписал очередной контракт и умотал в Екатеринбург. К большой радости моей мамули, естественно. Которая полагалась на русскую пословицу "С глаз долой - из сердца вон". А зря.

Вдали друг от друга мы еще яснее поняли, что без любви не мил и белый свет, и я прилетела в Россию. Побыть с возлюбленным немножко на нейтральной территории и решить, что делать дальше. Тут мои планы еще несколько раз поменялись, и только по прошествии нескольких месяцев мы собрались вместе вернуться в Израиль. Под бурные мамины аплодисменты. Потому что пора заняться делом, а не ждать у моря погоды.

В принципе я - за. Несмотря на предыдущие занятия в Израиле, от которых в душе и банковском счете до сих пор травма. Надеюсь, в этот раз Фортуна будет мне улыбаться, а не только демонстрировать чувство юмора. Думать на эту тему совсем не хотелось. Смущало еще и то, что хлипкий иврит, который и раньше хромал на обе ноги, за время пребывания на Родине почти совсем умер.

Но я не вешала носа, так как свято верила в то, что любимый мужчина и решение проблем - это одно и то же. Тогда у меня еще не было богатого жизненного опыта, который бы научил подбирать другие синонимы.

В общем, когда наш самолет приземлился в Бен-Гурионе, я ощущала себя д'Артаньяном, направляющимся покорять Париж во второй раз. И уже на выходе из аэропорта поняла, как же я на самом деле скучала. Вот он, мой дом, мой Тель-Авив. Эта пыль, влажность, запах моря, ортодоксы с дюжиной детей каждый, таксисты, пальмы, все это - мое. Никуда отсюда не уеду! Никогда!

За время моего отсутствия бывшие соседи Алена и Марк успели поменять и свой статус по отношению друг к другу, и нашу квартиру, так что мы с Тимуром поселились в гостинице. Ужасной. Очень ужасной. Потому что Тимур решил экономить. На всем, несмотря ни на что и неизвестно на сколько. Однажды к нам в окно залез полицейский - у них там был какой-то рейд на предмет отлова рабочих - нелегалов. Меня уже хотели забрать в участок по подозрению в принадлежности к древнейшей профессии, но тут вовремя пришел Тимур и объяснил стражу порядка, что не все то, что русское и красивое - легкого поведения.

С этого дня я начала искать квартиру, а Тимур - погружаться в депрессию. Он тосковал по России. Или по работе. Или по возможностям, которые благодаря тому и другому имелись в его недавнем прошлом.

Перспективы обустройства снятого мной наконец милого гнездышка его не радовала, так же как и все остальные перспективы. Особенно те, которые за деньги, например, оплата счетов и добыча пропитания. Мои мечты о нашем счастливом будущем таяли, как сосульки в марте. Ночью они немного подмерзали, но на утро опять капали слезами.

Но мушкетеры и русские девушки никогда не капитулируют, даже перед законами природы! Я осваивала сто первый рецепт каши из топора и могла написать инструкцию на тему: "21 вариант использования стула". Это совсем не сложно, если у вас из мебели только телевизор и матрас. По выходным ходила на набережную рисовать довольных жизнью туристов. Но вместо карикатур получались трагические грифонажи с печальными глазами.

Я думала, как и Царь Соломон - это пройдет. Я делала все, что, на мой взгляд, могло бы помочь, даже форшмак. Пока не кончились деньги. Банкомат сказал, уговоры бесполезны. Тогда я подготовила речь на тему "Так больше не может продолжаться" и с выражением ее рассказала. Его ответ содержал мало знакомых слов, зато на понятной частоте 100 децибел. Я наскребла оставшуюся мелочь, забрала вещи и разбитое сердце и поехала в ночь. На последнем автобусе, к Мишель в Иерусалим.

Мишель доживала в Иерусалиме последние дни. Она переводилась в театральный институт в Тель-Авиве и буквально на следующей неделе планировала переезжать. Там Мишка собиралась отдать всю себя искусству, и чтобы, отдавшись, подольше не умереть с голоду, пыталась заранее заработать побольше. Побольше платили официантам в ночном клубе.

- Приходи сюда, покормлю и дам ключи, - проинструктировала меня по телефону подруга. - А утром вернусь и поговорим.

Мишка под одеждой носит крылья. Поэтому может помочь одним только своим существованием, не говоря уже про слово и дело.

С автобуса я потащилась прямо на бал, в сигаретный дым и веселые трели "мизрахи".* Мы с чемоданом ждали, не покажется ли среди танцующе-пьющей толпы Мишка. Оставить его без присмотра я не могла, в Израиле любая безхозная вещь мгновенно превращается "хефец хашуд"** и взрывается без предупреждения, после краткого знакомства с роботами-саперами.

- Можно тебя угостить? - проорала в ухо симпатичная незнакомая девушка, пытаясь перекричать музыку. Вроде бы незнакомая. Но моя память любит играть со мной в прятки, поэтому вполне возможно, нас представляли друг другу в один из моих прошлых приездов.

- Спасибо, не сегодня, я к подруге зашла ненадолго, - я помотала отрицательно головой и посеменила в сторону бара.

- Привет! - раздалось теперь уже по-английски. - Тебе нужна помощь? Меня зовут Алекс, а тебя?

- Простите, я тороплюсь. Извините. - Эту точно не знаю. Неужели я так плохо выгляжу, что сердобольная молодежь не может пройти мимо?

- Не грусти, прекрасная незнакомка, все будет ОК.

- Спасибо, я...

- Алекс, это моя подруга, так что...  - материализовавшаяся рядом Мишель потащила меня к дальнему столику, лопаясь от смеха. - Дорогая, я смотрю, ты имеешь успех! Видишь, на Тимуре свет клином не сошелся.

Посмотрела на мое непонимающее лицо и объяснила:

- Сегодня гей-ночь, поэтому с тобой пытаются познакомиться девочки, а не мальчики.

Моя первая сосулька упала, только одна, но стало легче. Не совсем хорошо, но сильно, ощутимо легче. То ли из-за того, что наконец Мишка рядом, то ли из-за успеха у новой аудитории, то ли из-за смены декораций. Какая разница?

Я взяла ключи, чемодан и поплелась домой к Мишель. Гремя воспоминаниями по булыжникам. Пришла и села на балкон - думать, курить и ждать утра.

Утром пришла Мишель, мы ели, говорили, потом опять ели, потом улеглись спать. Встали к вечеру и вышли из дома: Мишка - в клуб, а я - гулять по городу.

Я люблю бродить по Иерусалиму. После взбалмошного Тель-Авива, здесь как-то спокойнее, тише. На улицах, в домах, в душе. Я направилась к Стене Плача. Это место, где просят, все. Молитвой ли, запиской ли или просто мыслью в голове. Сосредоточение надежды. Такие разные люди хотят такие похожие вещи. Для себя и своих близких. Интересно, когда приедет мама, что она попросит? "Немножко мозгов для дочки, пожалуйста!" Я улыбнулась. Это совсем непохоже на нее. Она скорее напишет: "Счастья! Всем. И пусть никто не уйдет обиженным", как у Стругацких.

А мне чего просить? Любви? Не сейчас - когда растают все сосульки. Я потом буду над ними смеяться и рассказывать веселыми словами грустную историю. Когда-нибудь. А пока надо принимать правильные решения. Вот. Хорошо бы еще знак какой-нибудь.

Пошла домой и стала ждать Мишку с работы. Она пришла, говорили, спали, ели,  потом опять: я - гулять, а она - в клуб.

Так прошло несколько дней. Однажды утром я сидела на балконе и рисовала город. Была забастовка мусорщиков. Столица медленно, но верно превращалась в большую помойку. Мусорные пакеты на улицах нагромождались с такой невероятной скоростью, что казалось, они размножаются делением. Люди переступали через них и шли себе дальше. Вдруг подул ветерок, и вместо смрада моего нос почуял запах утра - на балкон поднимался аромат свежей выпечки, приправленный ванилью и корицей. Экстракт надежды каждого дня - прямо из пекарни на первом этаже.

Еще через пять минут я уже пила там кофе. Решение было принято между вторым круассаном и суфганией. Пойду работать. Туда, где нужно много говорить на иврите. Так я поймаю двух вожделенных зайцев: Язык и Деньги.

Иврит мой на данный момент был таков, что только глухой мог взять меня на работу, и то, если он заодно и немой, тогда у нас было бы полное взаимопонимание. Поэтому я собиралась штурмовать Бастилию поэтапно, начиная с собеседования. Приготовившись к поражению в первых десяти местах, я сказала себе, что рано или поздно влезу на эту ступеньку, и куда-нибудь меня возьмут. Пусть всего на один день - за это время я напрактикуюсь в туземном наречии настолько, что на следующем рабочем месте продержусь уже два дня, в другом - три, и так до того счастливого момента, когда работодатели будут умолять меня на коленях остаться, а я на блестящем иврите скажу им: "Шалом".*** Без акцента.

Фортуна сопутствует смелым! Я купила газету и весь день переводила объявления. Со словарем. На следующее утро резюме было отослано в три места. Я пила третий кофе в моей булочной-пекарне, когда зазвонил телефон. Меня приглашали на интервью в отдел телемаркетинга Тель-Авивской клиники! Сегодня же вечером! Все остальное я не поняла.

Я договорилась с Аленой, что буду ночевать у них, нарядилась как на свадьбу, написала Мишке записку: "К черту! Отзвонюсь потом" и поехала в Тель-Авив.

Встретил меня черноглазый молодой человек йеменской наружности и быстро-быстро что-то заговорил. Разобрала "Твой начальник" и сказала: "Очень приятно". Он обрадовался и продолжал без вопросительных интонаций, наверное, с минуту. Хорошо еще, что он помогал себе жестами и буквально подталкивал меня в место экзекуции - пустой зал заседаний. Уселся во главе огромного стола и показал на место рядом. Взял мое резюме и погрузился в чтение, время от времени качая головой. Хотелось верить, что это не из-за ошибок, а из-за моих ученых степеней. Я робко улыбалась и сидела с прямой спиной, руки на коленях. Ни дать ни взять выпускница института благородных девиц. Наконец он поднял глаза и задал вопрос. Поняла половину слов в предложении, смысл ускользал. От меня явно ждали ответа. Я сказала: "Да". Угадала, видимо, так как он улыбнулся, похлопал меня по плечу и опять что-то спросил. Такими темпами урок иврита закончится быстрее, чем хотелось бы, - подумала я про себя и сказала: "Нет. Думаю, что нет". Для разнообразия. И опять - в точку. Он пустился рассказывать про должность, зарплату и что-то еще, наверняка интересное, после чего повел на экскурсию по клинике.

Меня взяли. Не знаю, надолго ли, но разве это важно? С завтрашнего дня начинаю двухнедельное обучение, оплачиваемое! И если сдам экзамен, буду здесь работать. Гвардейцы кардинала падали штабелями у моих ног, когда я летела встречать Аленку из университета. До конца ее занятий оставалось еще много времени, и я надумала прогуляться - адреналин же надо куда-то девать.

Оно висело на длинном строительном заборе, одинокое объявление. "Ищем соседку в квартиру недалеко от университета, срочно". Какое совпадение! А я как раз ищу комнату, безотлагательно!

Через полчаса Эяль - высокий смуглый красавец - уже показывал мне будущее жилье. Он был очень серьезный, наверное, потому что работал в Шабаке.**** Практически беспрерывно, и часто - в полевых условиях, поэтому дома появлялся наездами. Девушки и дурных привычек не имел. Второй сосед, будущий архитектор, в данный момент находился в Испании на съезде молодых градостроителей и в квартирных делах полностью полагался на Эяля. Поэтому последний, как ответственное лицо по отбору соседок, интересуется, где девушка работает. Девушка честно ответила "В клинике N" - и это была сущая правда. Эяль почему-то засмеялся и сказал, что я принята в соседи. Торжественная церемония завтра, он подготовит контракт. Очень хотелось кинуться ему на шею, но я боялась испортить впечатление.

С Аленой мы решили отметить все события разом в ближайшем ресторанчике и позвонили Марку, чтоб приезжал. Пока он ехал, сели у барной стойки пить вино и говорить о своем, о девичьем: она - про любовь, а я - про ее отсутствие.

- Когда привыкаешь к какой-то ситуации, некоторых вещей не видно. Даже очевидных, - излагала Алена. - Такая выборочная слепота. Мы с Мариком всю дорогу были друзьями, и мне даже в голову не приходило, что за невинным фасадом скрывается большое чувство. Пока не снесло. Фасад. То есть крышу. И мне тоже. Не понимаю, как это только раньше не произошло?

- Я, если честно, тоже не понимаю. Учитывая миллион шуток, которые я регулярно отпускала на эту тему!

Алена сделала глоток вина и продолжала:

- Вот и ты тоже. Ты так привыкла любить своего Тимура, что отказывалась замечать, что вы давно идете не туда.

- Да уж. Даже, возможно, с самого начала. Мама была права, но я ей это никогда не скажу, конечно. Зато теперь я умная и все понимаю.

- Хорошо, если так... Знаешь, в подобных случаях люди редко расходятся с первой попытки.

Я прыснула:

- Типа: «дорогой, давай сделаем еще попытку расстаться, вдруг получится?»

- Ага, потому что если нет, будем пробовать, пока не убьем друг друга, хотя бы морально.

- Убедила. Но мне кажется, он меня уже убил.

- Ну, для трупа ты выглядишь чудесно! - подошедший Марк чмокнул меня в щеку и обнял Алену. Они смотрели друг другу в глаза, как будто не виделись вечность. За этот взгляд любой режиссер фильмов про любовь получил бы Оскар. Хочется надеяться, что когда-нибудь в подобной сцене я тоже буду играть главную роль.

Но сегодня у меня комедия. Мы перебрались за столик, и за едой я принялась рассказывать про сегодняшнее интервью.

- Как ты сказала, называется эта клиника? - Марк отложил вилку.

- Клиника N, а что?

- На какую должность тебя взяли?

- В теремаркетинг, Марик, клиентам очереди ко врачу назначать.

- А-а-а, а то я уж испугался!

- Чего? - спросили мы с Аленой в один голос.

- Здрасьте! Ты хоть знаешь, на чем ваша клиника специализируется?

- Ну откуда? Говорю же, половину вообще не поняла. К сожалению.

- Ксюха, они занимаются мужской потенцией, точнее, ее отсутствием. Эту клинику в Израиле каждая собака знает, точнее, каждый мужчина.

Много позже мне открылась правда о том, что начальник спрашивал на интервью. Он интересовался, мечтала ли я всю жизнь обсуждать по телефону медицинские подробности на тему. Это когда на корпоративной вечеринке мы с ним выпили достаточно для откровенной беседы. Я призналась ему, что ничего тогда не понимала. А он мне - что понимал это прекрасно. И взял меня, потому что в жизни, как и в клинике N - важен потенциал!

Спустя две недели с начала работы я говорила на иврите так, что обошла весь отдел по продажам. И позвонила маме - похвастаться премией, конечно. 

- Поработаю там пока, а потом подыщу чего-нибудь получше, - отрапортовала я.

- Молодец! А то я уже начала волноваться, что ты забыла, что у тебя художественный диплом и вторая степень по генетике.

- Генетика была ошибкой, мам.

- Не единственной, к тому же. Но главное, ты на них учишься, так ведь?

- Если это ты так спрашиваешь про Тимура...?

- Разве я когда-нибудь спрашивала про Тимура? Твой брат собрался к тебе в гости и меня интересует, не собираешься ли ты неожиданно изменить планы?

- Не волнуйся, я здесь, и апартамент в нашем распоряжении - мужики мои в разъездах. И планы я больше менять не собираюсь. Никогда!

Мама засмеялась. Неужели она опять окажется права?

 

----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

* "мизрахи" - музыкальный жанр, имеет характерную "восточную" перкуссию.

** хефец хашуд - подозрительный предмет.

*** Шалом - в данном случае "До свиданья" (иврит)

**** Шабак - Общая служба безопасности Израиля.

 

Женькина пятница

 

По пятницам мы с девчонками ходим в ресторан. Традиция у нас такая. Личный состав нашей команды хоть и претерпевает иногда сезонные изменения, но главных героинь Тель-Авивского «Sex and the city» все равно остается четыре.

Первой приезжает на сходку Алина. И уже из машины начинает звонить остальным, чтобы узнать, насколько точно они опаздывают, то есть какое время имеется на индивидуальную охоту. С телефоном у уха и расстроенным выражением лица Алина вплывает в ресторан, задерживаясь на секундочку, чтобы сообщить метрдотелю, что она будет ждать остальных на баре. К моменту грациозного опускания себя на стул, рентгеновский снимок всех одиноко пьющих за стойкой мужчин уже готов. И не одиноко едящих на всякий случай тоже. Алинино любимое выражение: "Случаи бывают разные". Контекст она заменяет интонацией.

Разговаривая по телефону, вы можете добиться потрясающих результатов, о которых без него нечего и думать. Вы можете без стеснения рассматривать всех симпатичных представителей интересующего пола, делая вид, что это такой остекленевший взгляд внимательного слушателя. Если вы с загадочной полуулыбкой уставитесь прямо в голубые глаза незнакомца, то у него просто не будет выбора, кроме как улыбнуться в ответ, немедленно заметить, что вы еще ничего не заказали (вы же заняты телефоном!) и исправить это недоразумение. Если  вы чувствуете, что Герою требуется дополнительный инкораджмент, можно, опять же с налетом легкой грусти, сказать трубке: "А, в пробке, ну что ж, я вас уже здесь жду, выпью пока шампанского на баре". Тогда он будет знать, во-первых, что конкретно заказывать, а во-вторых, что у него есть время рассказать основные пункты резюме, блеснув умом и другими положительными качествами.

Если же он, к своему сожалению, конечно, останется нетронут вашей неземной красотой и актерскими талантами, то расстраиваться не нужно - вы ж не ему улыбались, вы вовсе по телефону, а про шампанское все слышали. Случаи, они же разные бывают! 

Мне до Алинки далеко. Я могу делать одновременно только два дела, и если одно - разговор по телефону, то второе - заказ. Швартуясь к бару, я бессознательно пялюсь только на бармена, чтоб в перерывах между репликами прошептать ему "Шампанское, пожалуйста!" Количество и качество сидящих вокруг мужчин остается для меня загадкой. Хорошо, что они не теряются и знаками показывают бармену, на кого это мое шампанское записать.

Проигрышные стороны такого сценария в том, что когда, наконец положив трубку, видишь Претендента, можешь случайно осознать, что тебе опять срочно надо позвонить.

Алина такого вопиющего упущения сценария из рук никогда не допускает, выбирая своих жертв, простите, мужчин в соответствии с собственно утвержденными стандартами.

В какой-то момент, когда она уже договаривается со своей добычей, куда они поедут кататься на горных лыжах на следующей неделе, появляемся мы с Женькой, и Алина, увековечив телефон кавалера в телефоне "Ронен рест.Азур", направляется нам навстречу. Я ей давно говорю - пиши даты! Очень удобно, на случай если будет вечная любовь - будешь помнить день знакомства! Но Алинка не верит в вечную любовь, поэтому в телефоне у нее есть «Моше1рест.У моря», «Моше2.У моря», «Моше3У.М.»

Путь к столику вымощен возникающими их ресторанного водоворота знакомыми лицами, поцелуями, объятьями и анонсом новостей, детали которых назначается дослушать за столом. Женя по дороге не выдерживает мук голода и хватает пробегающего мимо официанта.

- Мы вон за тем столом сидим, - объясняет она ему, неопределенно махнув вдаль рукой, - Можно нам сразу тартар лосося, карпаччо антиас и салат со спаржей, только без сыра!

- И бутылку «Пельтера», пожалуйста, - кричу я официанту в ухо, чтоб спасти его от увольнения, которое вполне может случиться, если еда будет подана перед напитками.

- Я потом в меню посмотрю, - успокаивает паренька идущая в кильватере Алина.

- Хороший столик,- просканировав территорию, резюмирует она нашу дислокацию, - только коляску куда? Если Сонька явится с дитём.

- Когда явится, тогда и подумаем, - резонно замечает Женя, углубляясь в меню.

Женька постоянно что-нибудь жует, вызывая неприкрытую зависть недругов безупречной фигурой. Принимая во внимание ее беззаветную любовь к изысканной кухне, надо признать, что такую чувствительную статью расходов выдержит не далеко не каждый. Женьке приходится это учитывать в выборе спутников жизни.

Кстати о спутниках.

- Я Хаиму обещала много не есть, - объявляю я,-  Мы сегодня к маме идем. Отказ кушать храйме* рассматривается как личная обида и грозит кровной местью.

- Не ходи! - хором предлагают решение проблемы подруги. Поедание храйме они относят к изощренным инквизиционным методам. В принципе, я с ними согласна.

- Не могу. Я детей везу. Да там нормально, если б только не меню и размеры порций...

- Ага, и если б еще не в пятницу, которая - наш день! Кстати, в прошлый раз, когда тебя не было, знаешь, кто с нами сидел? Дэвид Коэн! - Женька, облизываясь, закатывает глаза, - И, между прочим, про тебя спрашивал!

- Зачем ей красивый холостой Дэвид, Женя? Когда есть дважды разведенный четырежды отец-герой Хаим, который весит сто тридцать кг?

Вот так: одно предложение, пять минут смеха, и хорошее настроение на весь день.

- Нам ведь важно, чтоб ты была счастлива, Ксень, неважно с кем, а ты нам такой вот уже полгода не кажешься, - попробовала Алина вернуться к серьезному разговору.

- И это не из-за Хаима, - вставила с набитым ртом Женька.

Закончив смеяться, улицезрели официанта с бутылкой шампанского: "Вон от того стола, девушки". Почему, когда пытаешься соблюсти обет верности, хоть даже еще и не произнесенный, знаки внимания тебя просто берут в осаду? И почему только у меня побеждают моральные устои и хорошее воспитание? Не хочу храйме!

Звонит телефон. Это Сонька. Говорит, что придет через пять минут. Спрашивает, как дела, где сидим, сколько народу, уже едим или ждем ее, что пьем, сегодня ли у меня родительский день или это на той неделе, поступила ли Алинка?

- Алинка, ты поступила?

- Да.

Алина ищет себя. Давно и активно. И в отличие от остальных членов нашей сборной, серьезно. То есть решила заняться юриспруденцией - поступила на юрфак. Только мы выучили красивое словосочетание "вексельный акцепт", как она поняла, что это не её, и поступила на бухгалтерию. Теперь учим "прайм ссуду". И что оказывается с легкой Софиной руки, то есть языка? Опять поступила?!?

- Мне один мальчик подсказал одну студию, там хозяйка очень суровая, и работать надо 24 часа в сутки, зато через три года буду востребованным дизайнером интерьера! Уже с готовой клиентской базой! - радуется Алинка. Никто и не сомневается!

- Что за мальчик? - интересуюсь для проформы.

- Их гендиректор, умный, кстати, мужик, в твоем вкусе! Хочешь, познакомлю? (Что я говорила про соблазны?)

- А сама что же?

- Для меня староват, ему сорок три! А тебе как раз нравятся такие! Ашкенази**, между прочим, храйме невер эгейн!

Как смотреть с укоризной, лопаясь от смеха?

- Я, кстати, тоже собираюсь пойти учиться! - неожиданно изрекает Женька.

Минуты через две до нас доходит, что она не шутит.

- Куда???

- В «Вингейт»!***

- Как??? Останешься в Израиле??? Серьезно???

Женька живет за границей, причем каждые два месяца за разной. Она следует за своим женихом - архитектором, а он - за заказами. Раза четыре в год Женька приезжает в Израиль "отдохнуть" и падает в наши распростертые объятия на месяц или как повезет. Но чтоб остаться навсегда?

- Хочу свой дом. Отели больше видеть не могу! И надоело заводить новых друзей в каждом месте, учиться пойти и то никак при таком графике!

Даже подошедшая Соня не нарушила паузу, повисшую над столом, как будто у ресторана выключили звук. Алина разлила шампанское и выразительно посмотрела на меня.

- Что с Марио? - выдала я вместо "Как чудесно, что ты остаешься с нами!"

- Не знаю, - сказала Женька, и все расслабились.

Если не знает, то это еще бабушка надвое сказала, и волноваться за Женькино материальное положение и моральное состояние вследствие расставания с любимым по причине хаотических метаний души определенно рано.

Тем более, что на наш взгляд, метаться там было особенно нечего: Марио мог спокойно участвовать в конкурсе "Идеальный жених всех времен и народов" и даже победить. И дело не в европейской внешности и не в рубашках с инициалами, которые, сложенные вместе, уже способны делать чудеса с женскими сердцами. И даже не в космополитическом образе жизни знаменитого архитектора. И даже не в нескончаемом празднике в виде открытий, приемов, коктейлей и прочего, как довесок к статусу.

Дело было в том, что Марио обожал Женьку. Он позволял ей все, что она хотела, и прощал ей все, что она делала. Представить себе второго такого экземпляра на отдельно взятой планете Земля было сложно: кто еще будет с умилением смотреть на Троглодита, уничтожающего за ужином недельную норму среднестатистической семьи? Включая их воскресный поход в ресторан. Включая коллекционное вино из кантины.

Но Женька хочет дом. И поступать в «Вингейт». И друзей, которые - константа, а не переменная.

- А Марио знает, в смысле про «Вингейт»?

- Угу.

- И...?

- Сказал - хочешь, иди.

- А ты? - Из Женьки все приходится вытягивать. Она обычно озвучивает только заголовок, остальное - под пытками, с перерывами на еду.

- Сказала - пока узнаю, как и что. Мы в Бразилию едем на три месяца, поэтому только - после. Но с факультетом я уже определилась.

Женька относится к тому типу людей, которые знают, чем они хотят заниматься сразу после рождения. Ну, или немного погодя. Сомнения их могут посещать только по поводу специализации, но не общего направления. И то недолго. Женькиным общим направлением являлся спорт, поэтому по миру она путешествовала с чемоданом книг и вырезок из журналов с описанием упражнений, методик и разнообразных тренажеров. На всех известных Жене языках. Кроме литературной подборки в чемодане прижились две гантели, за которые Марио исправно платил перевес.

На Женином жизненном пьедестале спорт занимал почетное второе место, сразу после еды. На третьем в данный момент в виде комплекта дом-друзья-учеба находилось, видимо, Постоянство. Здесь мы все ее понимали и поддерживали, хотя и не могли придумать схему, которая бы вписывала в этот комплект самый необходимый элемент - Марио.

- Длительное раздельное проживание пагубно влияет на высокие чувства, - высказала Соня общее мнение. Все одобрительно закивали, подыскивая подходящий пример, дабы витающей в облаках подруге стало понятно, какой непоправимый урон она может нечаянно нанести собственному счастью.

- Не обязательно, - беззаботно откликнулась Женя. - Мы же будем ездить друг к другу!

- .....

- Вы что, думаете, что он кого-нибудь встретит в мое отсутствие?

- Мы не за него беспокоимся, - хором сказали мы с Алиной.

- Вы на что это намекаете?

- Мы не намекаем... - продолжали по-змеиному улыбаться мы.

- Ну, вы же меня знаете!

- Вот именно!

Рядом со столиком материализовались два представителя от компании, пославшей нам шампанское, и начали флирт. Сонька, которая пропустила увертюру, оживилась и цвела буквально на глазах во время всего представления, завершившегося обменом телефонами и обещаниями поужинать. Телефонами менялась Алинка - Соне, как даме замужней, рисковать в голову не приходит.

Два года тому назад Соня родила второго ребенка, и с тех пор их отношения с мужем перешли в дружескую стадию. Они даже хотели развестись, но потом передумали. Приняв во внимание идеальную совместимость и брачный контракт. Они обсудили новые условия своего необычного союза, и с тех пор у них не было ни одной ссоры. На людях они - образцовая пара, и Соня говорит, что и не на людях тоже. Никаких серьезных отношений никто из них не ищет, а несерьезные они честно скрывают. Что несложно с таким количеством свободного друг от друга времени, возможным благодаря двум домам, двум няням и двум домработницам. 

Мы все мечтаем о подобных отношениях каждый раз, когда разочаровываемся в очередном мужчине. Или когда хочется отдохнуть от любимого, недолго, но срочно. Или когда на нашу улицу приходит, наконец, праздник в виде какого-нибудь привлекательного умницы, который непреодолимо хочется отпраздновать, а тут - храйме! 

Сонька рассказывает про свой последний роман: Ромео двадцати двух лет, с «Харли Дэвидсоном» и африканской родословной. Мнений о том, что же Соню в нем на самом деле привлекает, сразу стало три. И все ошибочные, заявила Джульетта и добавила информации - он еще играет на саксофоне. А, ну тогда все понятно!

От Ромео пришел СМС, сообщил, что он уже ждет у черного хода.

Алинка засобиралась на свидание с "одним мальчиком", с которым они случайно переписывались на фейсбуке, и внезапно оказалось, что у них общие интересы.

Я вспомнила про храйме и страстно захотела Сонькиных отношений. Даже без Бена Уэбстера.

- А я остаюсь, - сказала Женька и подвинула к себе меню. - Я в гороскопе утром прочитала, что сегодня встречу человека, который изменит всю мою жизнь. Буду ждать!

Мы пожелали удачи, и чтоб к лучшему, и не пить много, расцеловались и удалились.

А через пять минут после нашего ухода к Жене подошел Макс, хозяин ресторана, ее будущий муж.

 

-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

* Храйме - традиционное марокканское блюдо

** Ашкенази - еврей европейского происхождения

*** «Вингейт» - Институт физкультуры и спорта им. Вингейта в Израиле

 

Незавершенный гештальт

 

СМС гласил: "К тебе можно хочешь есть"... Сонькин стиль трудно спутать с другими. Ответила: "Да и да". Через полчаса приехал посыльный из "Сакуры" с пакетами японских яств, а еще через десять минут появилась Соня со слезами на глазах и двумя бутылками «Пельтера».

"С чего начать даже не знаю" - вздохнула подруга и начала с сашими.- "Ты помнишь Игоря?"

Помню ли я Игоря? Разве его можно забыть?

Игорек был единственным русским в Сонькином "послужном списке" и оставил за собой неизгладимый след в сердце красавицы. Я бы сказала даже - шрам. Они вместе работали в частном сыске. Сонька - внештатной переводчицей, а он - начальником ищеек. Пересекались с завидной регулярностью в коридорах конторы, и никакие искры интереса между ними не зажигались. Пока они не оказались в одной машине темной ночью. Случайно. Слушали "жучки", расставленные в квартире русскоязычных нарушителей закона. Переводить там надо было сначала с мата на русский, а уж потом - с русского на иврит. Соня помогала с матом. У них в ИнЯзе, оказывается, был специальный курс.

Неизвестно, что Шерлока поразило больше - Сонин словарный запас или неземная красота, но он решил заняться ее процветанием и персональным счастьем. В целях укрепления благополучия он записал подопечную в список ночных "полевых" работ вперед на два месяца, исключительно чтоб повысить оклад. А для раификации девушки было задумано романтическое знакомство с Гошиным лучшим другом. Через две недели. А через неделю Гоша понял, что влюблен окончательно и бесповоротно, как мальчишка, как кот, как дурак.

Зато не безнадежно - Соня, выслушав пылкое признание в высоких чувствах, согласилась на романтические встречи. Редкие. Украдкой. Потому что у Игоря имелась жена плюс один. А у Сони - жених. Хоть и в стадии регулярных размолвок с перспективой расставания навсегда. А Соне хотелось - наоборот, чтоб мир и свадьба, и побыстрее. Потому что на тот момент наша подруга была молода и наивна и этим нисколько не отличалась от остальных пары миллионов русскоязычных красоток. И не русскоязычных тоже.

Игорь клялся, что разведется, и они будут жить долго и счастливо и даже родят еще детей. Соне верить во "вместе навек" очень хотелось. Но на тему мужских обещаний она была хорошо подкована современным кинематографом и глянцевыми журналами. Жених, которому в других обстоятельствах уже была бы дана отставка, держался на коротком поводке, чтоб Гоша не расслаблялся.

К сожалению, Шерлок не смог разгадать запутанные мотивы метаний непростой девичьей души и шаги делал исключительно неправильные: ревновал, напивался, бросил курить и даже похудел на пять кэгэ. В какой-то момент его законная супруга заметила, что уровень стресса в доме немного поднялся и, применив к мужу несложные методы испанской инквизиции, вызнала причину неполадок. И тут же объявила молодой и наивной Соне беспощадную войну. Требуя немедленного увольнения из общих с Гошей мест работы и обещая страшные муки в ближайшем будущем.

Соня отложила переживания по поводу разбитого сердца на потом и собрала военный совет. Пришли мы и привели Машку с мужем-адвокатом, чтоб иметь представление о реальных возможностях противника. Оказалось - стратегическая позиция наших сил гораздо круче, и Сонька вполне может поправить свое материальное положение, учитывая их с Гошей разницу в должностях. В Израиле как раз на эту тему есть подходящий закон, по которому можно отправиться составлять компанию бывшему президенту и экс-министру юстиции в места не столь отдаленные. Машкино семейство предложило свои услуги на поле боя, так сказать.

Но Соня воевать не собиралась. Она считала агрессию сугубо мужской прерогативой. Поэтому, вернув низкопадшему Ромео трофейное кольцо, она сдержанно попросила не вынуждать ее делать то, что ей делать не нравится. А то всем остальным не понравится тоже. И приложила визитку адвокатской конторы "Машка и муж".

И все. Точка. Занавес. Больше никто из нас на протяжении многих (зачеркнуто) нескольких лет ничего про Игорька не слышал. Или это я так думала.

- Я его нашла,- вытирая нос, призналась Сонька. - Не спрашивай, зачем!

Я разлила вино по бокалам.

- Можно спросить тогда - почему?

- Потому что то, что было между нами - особенное! Он меня понимал как никто! И вообще он лучше всех!

У некоторых память - как немое кино - только картинка. Текст они накладывают потом, в зависимости от того, какой жанр желают смотреть. Сейчас, например, смотрим мелодраму, которая с предыдущей озвучкой была - психологический триллер про маньяков.

- Угу. Ты его нашла, и ...?

- И опять потеряла! На этот раз навсегда!

Слава Б-гу! Этого я не сказала вслух, конечно.

- Я его на фейсбуке увидела, в друзьях у одного знакомого, ну и послала приглашение. Я же ничего такого не собиралась! Я просто хотела, чтоб он посмотрел, какая я стала, вот и все!

И он посмотрел. И спросил сто вопросов про жизнь. И сказал, что - подумать только! -  только что развелся, почти, а тут - она. Это же судьба, ежу понятно! И вообще он всю жизнь любил только ее, Онегин, блин.

А что же Татьяна? Вместо того, чтоб как написано в сценарии, объяснить товарищу Онегину, куда ему теперь идти, вместе со своей почти-экс-супругой, Танюша решила разводиться. То есть, Соня! Со своим мужем и двумя детьми!

Кто думает, что женщины умнеют с возрастом, приходи, познакомлю с подругами.

- Ты же знаешь мою ситуацию, - крутила палочки в руках Соня, забыв про суши, - мы с Дороном живем, как брат с сестрой, уже давно.

- Ты хочешь развестись с мужем или жить с Гошей?

- Не хочу я! То есть хочу, да что теперь говорить! Он же пропал!

Тут выяснилось, что сиквел злополучного романа был тотально виртуальным. Во время их, скажем так, воссоединения Игорь был в заграничной командировке. Первые три дня он писал и звонил каждые пять минут, потом каждые десять, потом - три раза в день. Соня не замечала регрессии и готовилась к встрече, выказывая все признаки помутнения рассудка в виде желания развестись. Потом, по идее, Онегин должен был вернуться в Тель-Авив и упасть в объятия  любимой, но... "Пропа-а-ал" - Сонька опять принялась разводить слезами соевый соус.

Первый этап спасения подруг от мук разбитого сердца - это топление горя в вине. Мы обсудили еще раз ситуацию, с начала. Мы вспомнили имеющие отношения к Гоше несчастья давно минувших дней, в красках. И остальные несчастья, не имеющие отношения. Чокаясь за наше счастье врагам назло.

Немного успокоившись, Сонька продемонстрировала готовность ко второму этапу, аналитическому: "И что ты обо всем этом думаешь?"

- Думаю, что у тебя гештальт. Незавершенный, - блеснула я глубокими познаниями в психологии. И пояснила: - Это когда события случились не так, как у тебя было по плану. И все это замешано на сильных эмоциях. И ты - тогда, в прошлом - ничего с этим не сделала, вот и подвис аффективный должок. Гошке, жене его и себе.

- А мне-то за что? - напряглась подруга.

- Ты втайне думаешь, что это твоя вина. Что веди ты себя по-другому, и счастье было бы возможно.

- А Игорю?

- Ну, ты же прореагировала объективно слабо относительно размеров полученной травмы. Ты не пошла в суд, не стала затевать публичные разборки, ты даже не сказала ему, что ты о нем думаешь после всего того, что.

- А жене-то я что могла сделать?

- Ответить. Что это не ты ей перед алтарем в верности клялась, так что ее претензии не по адресу. Или что "сама такая"! Софи, это же твоя история, тебе лучше знать, какие фразы в те дни крутились у тебя в голове и остались невысказанными!

- Точно. Крутились. Я все думала - сейчас позвонит, и я ей скажу... Но потом, конечно, не отвечала. А зря! ....Ну и что теперь?

Вот он, третий этап спасения утопающих: План действий.

- Говорят, надо завершить гештальт, сразу полегчает. Желательно без физических расправ, на всякий случай.

- Умная ты, Ксюха! И откуда ты все это знаешь?

- Догадайся. На собственных гештальтах училась. Незакрытых. Ну, за них!

И тут зазвонил телефон. Онегин сообщил, что он морально готов к встрече с любимой. Договорившись о месте пылкого свиданья, Сонька положила трубку.

- Поеду закрывать твоего немца, - засобиралась она. - а то завтра мы с Дорончиком весь день вместе.

- Не разводишься уже?

- Никогда! Спасибо тебе!

Мы обнялись, и Сонька умчалась навстречу будущим циклам контакта.

А я получила СМС. "How are you my love?" - интересовался мой зеленоглазый, солнцеволосый, мучительно-неправильный, самый открытый на свете гештальт.

 

Ричард

 

Ричард написал вечером, когда вся наша русско-марокканская семья вернулась с моря. Я читала его письмо на телефоне, застряв посреди кухни, и как раз дошла до половины, когда за спиной услышала не сулящее ничего хорошего: "От кого это?"

- От Ричарда, - неосторожно открыла правду. Наивная девушка. Телефон после этого прожил ровно две секунды - пока летел до стенки.

Нет, это не был один из тех случаев, когда я не знаю, что изречь. Я просто выбрать не могла между "Если ты купил мне новый телефон, так и скажи" и "Кажется, нам пора расстаться, за вещами пришлю". Был еще один вариант, но он отпадал за невозможностью точно перевести на иврит несколько красочных русских оборотов.

Воззрясь на спутника жизни выражением холодного презрения, я уже почти нашла пару эвфемизмов, но от увиденного открывшийся было рот сам собой закрылся. Горящие глаза на смуглом восточных черт фронтоне вкупе с телосложением Майкла Дункана и абсолютно лысым черепом незамедлительно вызвали несложные ассоциации. Уже один такой мавр прославился на весь мир, обагрив свои руки и совесть женской кровью.

Кстати вспомнилось, что Отелло, по сценарию, тоже ошибался насчет девичьих измен, только Дездемоне это не сильно помогло. Я решила не тратить время на молитвы, и гордо, но быстро покинула опасную сцену действия, несильно хлопнув дверью. Все-таки мама права, наверное: у нас несколько разный менталитет.

И я отправилась к Женьке, строить планы мести (зачеркнуто) избавления от тирана и дочитать письмо Ричарда, конечно.

Ричард был моей страстной и странной историей трехлетней давности. Я тогда только что под бурные мамины аплодисменты закончила долгоиграющий роман со своей юношеской любовью, наконец заметив, что сценарий сделался довольно скучен, а чувства сгинули в Лету.

Окрыленная успехом, мамуля мягко намекнула, что пора обзаводиться кровом, мужем и потомством, желательно одновременно. А для начала хотя бы не отмахиваться сразу, когда подруги, сотрудники и прочие свахи предлагают познакомить с "хорошим мальчиком".  Поглядев пару раз на этих хороших, я решила взять проект в свои руки, и записалась на сайт знакомств. Чтоб экономить время на селекции конкурсантов и отчитываться маме о бурной деятельности. Якобы. Так я думала, когда заполняла анкету.

На деле же жизнь моя в тот самый миг превратилась в романтический экшн, а времени на искусственный отбор уходило невероятное количество. Истины ради следует заметить, что плюсов тоже было много: я посещала новые рестораны, выставки знаменитых художников, концерты местных и зарубежных звезд, и даже подпольное казино. В общем, ходила туда и сюда под ручку с соискателями на роль "единственного", ни на шаг не приближаясь к маминой мечте. 

Ричард выделился на фоне других заявок длинным письмом на литературном английском. Душа немедленно запела и пела все веселей, пока я читала возвышенный текст. Два раза. Со словарем. После чего открыла досье на Байрона, сиречь страничку с личными данными.  Душа заткнулась: от остальных затейников он отличался тем, что не подходил ни по возрасту, ни по статусу. Сорок пять! Пенсию уже, наверное, получает! И еще ни разу не был женат. Диагноз ясен - страх ответственности и комплекс Казановы, в равных пропорциях.

Как честная девушка, я отписала пару строк на тему "Сражена Вашим литературным талантом, но мы не созданы друг для друга" и отправилась кататься на коняшках с очередным "Может, он?"

Вечером меня ждал ответ. Опять на безупречном английском, выдающем нативного спикера. "Раз свадьба отменяется, будем просто друзьями" - была главная мысль депеши. И еще полстраницы про прекрасный Париж, где он сейчас по делам, так что наша немедленная встреча невозможна, к его искреннему сожалению. Как будто кто-то здесь собрался с ним встречаться.

Еще раз посмотрела на фотографию. Ракурс, конечно, интересный. Лучи закатного солнца на улыбающемся лице... Но волосы все-таки изобилуют сединой...  С другой стороны, умных людей вокруг, с кем можно заодно посовершенствовать английский, никогда не много. Друзьями стать - идея неплохая!

На следующий день мы написали друг другу три письма. В день после -  семь. Потом он получил мой номер телефона. И могу точно сказать, в какой момент я влюбилась - когда трубка чуть хриплым голосом с лондонским акцентом сказала: "Hello Darling"

Наше общение в следующие три недели выглядело так: сто пятьдесят СМС и пять звонков в день. И в ночь - тоже. Поэтому когда Ричард, наконец, вернулся из поездки по Европе, и прямиком из аэропорта приехал ко мне, уже было абсолютно все равно, как он выглядит и сколько ему лет.

Хотя Невидимый Друг по кличке "внутренний голос" и предупреждал, что есть еще одна проблема... О ней стало известно за два дня до приезда, когда Возлюбленный звонил из Лондона в два часа ночи, возвращаясь от Герцога N., своего давнего приятеля, и был остановлен блюстителем порядка. Как оказалось, не телефон привлек внимание полицейского, а коллекционный Астон Мартин. Та-а-ак...

- А живешь ты где, говоришь? - я еще надеялась на чудо.

- В Лондоне у меня два дома, - беззаботно ответил Лорд Байрон, - в Хампстед и в Ридженс - Парк.

А я уж думала -  в Букингемском дворце. Сразу стало понятно, почему он не женился. В Израиле, где Ричард живет бОльшую часть года, ведь не водятся принцессы. Там только русские девушки с непоколебимой верой в сказку "Золушка" и фильм "Дневник Бриджит Джонс".

Но разве можно объяснить что-то очевидное влюбленному сердцу? По крайней мере, не сразу. У моего внутреннего голоса на это ушло два года. Мы успели побывать в Лондоне в обоих его домах, познакомиться с родителями и переехать вместе жить в один из его апартаментов в Израиле. Я узнала много новых английских слов, несколько колоритных персон из высшего общества и массу интересного из биографии Ричарда. Поэтому даже не удивилась, когда в один прекрасный день он сказал: "Я слишком сильно в тебя влюбился. Это нехорошо".

- Пошли отсюда, - вздохнул внутренний голос. - Это уже не причуды, а палата номер шесть.

Я понимала, что он прав. Написала "The end" в нашем романе, собрала вещи и отправилась к Женьке - заливать слезами подругино плечо и жить дальше.

И вот теперь, спустя вечность - письмо. На пять страниц! Пока я читала в комнате, Женька тактично ждала на кухне.

- Надеюсь, это было завещание? - предположила она, когда я наконец вернулась к столу, на котором Женькиными стараниями за это время не осталось уже ничего съестного.

- Почти... В больнице он, представляешь?

- Богатые тоже плачут! - съехидничала подруга. - Шучу. И что с ним приключилось?

- Лейкемия, вроде. Но какая-то легкая форма, с хорошими шансами. И я так поняла, он уже почти здоров.

- Вот и хорошо. А от тебя что понадобилось? - Женька принесла блюдо с фруктами и начала их уничтожать.

- Хочет видеть. Умоляет нанести ему визит как можно скорее.

- Так может, все-таки завещание? - прозвучало с надеждой.

- Женя, он выздоравливает! Слава Б-гу.

- Тогда, может быть, до него дошло, что только с тобой он будет счастлив? Знаешь, случаи разные бывают, особенно если есть шанс  незапланированного перехода в Ад. Рай ему не светит по-любому...

- Что гадать? Завтра пойду и все узнаю.

- А надо ли? - лучшие подруги никогда не прощают виновников наших страданий.

- Визит к больному считается - мицва, - объяснила я. Больше - себе.

Наутро отправилась прямиком в больницу. Зашла, выяснила, где Ричард и вышла обратно - покурить. Потом решила выпить противный кофе из автомата. И в две тысячи десятый раз спросить себя честно, может, высокие чувства "в душе моей угасли не совсем"? Вдохнув и выдохнув перед палатой, открыла дверь.

- Hello Darling! - Ричард стоял передо мной в брюках со стрелками, рубашке и жилете, и держался за капельницу.

- Ты всегда так в больнице наряжаешься?

- Я видел тебя из окна и успел переодеться.

- Давай в кровать, Герой, - я уложила его и села рядом.

Поболтав с полчасика про его состояние здоровья и состояние здоровья других больных с аналогичным диагнозом, и мнение медицинских светил по поводу, и больничный рацион, перешли к разделу "А помнишь..."

После которого появился, наконец, ответ на интересующий нас с Женькой вопрос. Из двух частей. Во-первых, Ричард хотел попросить прощения, на предмет очистки кармы и улучшения шансов на здоровую жизнь. Правда, он не смог внятно объяснить за что, но разве это важно? Я великодушно простила все оптом, чтоб наверняка. Больной повеселел и перешел к следующему блоку вопросов, а именно "имею ли я личную жизнь и если да, то счастлива ли в ней?"

Я наврала, что да, и рассказала про Отелло, хорошее. Ричард поник и задумался. "Может быть, он одинок" - догадалась я и добавила про маленькое вчерашнее недоразумение, лишившее меня телефона и места жительства.

- Ты могла бы пожить у меня, сколько захочешь! - оживился мой бывший. - Мы же старые друзья, мой дом - твой! Море рядом, и не надо готовить!

Ну, это когда он выпишется из больницы. Он ведь замечательный повар. И помнит, что я не люблю готовить, а люблю слушать Паваротти и кампари со льдом...

Я обещала подумать, и пошла на работу.

А вечером к Женькиному дому приехал Отелло, с огромным букетом белых роз и маленькой коробочкой.

- Прости меня за вчера, - опускаясь на колено, сказал Хаим. - Никогда не повторится! Я не могу без тебя, - и протянул кольцо.

- О, Нет! - взмолился внутренний голос.

- Только не это, - прошептала Женька.

- Да! - радостно воскликнула я.

Не так-то просто объяснить что-то очевидное влюбленному сердцу... По крайней мере, не сразу.

 

Мир тесен или Новый год с олигархом

Все совпадения с реальными людьми и местами случайны. Только для взрослых.

 

Даже если работа отдельно взятого художника вам не очень нравится, но при этом он - мировая знаменитость, и творение его вы наблюдаете не в музее, а вот как я сейчас, в трехсотметровой лондонской квартирке с видом на Ридженс Парк, то благоговейный трепет или его подобие вас непременно посетит.

- Глазам не верю! - застыв перед очередным Миро, сообщала я сама себе, так как находилась в вышеописанных апартаментах абсолютно одна. За два часа единоличной экскурсии кроме шедевров великого сюрреалиста удалось  обнаружить три Пикассо (один из них - в туалете, где сразу захотелось остаться жить), два Поллока, два Шиле и один Тулуз Лотрек. Последнего я и раньше высоко ценила, поэтому сидела около него, наверное, с полчаса. После чего пошла по второму кругу - делать-то все равно было нечего. Потому что Ричард неожиданно застрял в Польше. В последний момент.

А как все было хорошо придумано: я с самолета приезжаю в его резиденцию в Лондоне, где меня встречает дворецкий, а хозяин прилетает из Варшавы час спустя. Все приводят себя в порядок после дороги и отправляются на обед в изысканный столичный ресторан. Я поэтому даже в самолете есть не стала - чтоб аппетит не перебить.

Приехала, как договорились, прямиком домой, к Ричарду то есть, познакомилась с колоритным мажордомом, который открыл мне дверь во дворец и все пытался узнать, не нужно ли чего-нибудь еще. Было не нужно - тогда. Я как раз увидела первого Пикассо и временно утратила дар речи. А когда обрела его вновь, оказалось, что ключей нигде нет, и еды тоже. Это было уже после новостей из Польши. А сообщал ненаглядный всего лишь, что заключение какой-то там суперсделки затягивается, поэтому "f..ck the plane"*. И батарейка в телефоне любимого села сразу же после того, как он поклялся сесть на следующий самолет. Через шесть часов.

Есть люди, у которых есть больше чем одна недвижимость, и некоторые из своих жилищ они посещают один-два раза в год, я понимаю. Но почему не оставить хоть какой-нибудь сухой корм для запертых в хоромах гостей? А ведь как много вариантов: шоколадные батончики, корнфлекс, рисовые галеты...

Хорошо еще, что у меня сигареты с собой! Вот что поможет притупить все возрастающее чувство голода! Я направилась в сторону балкона - не курить же в присутствии Миро... Но и эта дверь на волю оказалась запертой на ключ. Открывалась только маленькая форточка в окне, выходящем на крышу.

- Это какая-то золотая клетка! - поделилась я открытием с собой же. - Где птичку не кормят! - и подвергла во второй раз все открывающиеся ящики тщательному досмотру, теперь на предмет балконного ключика.

Ключика нигде не было.

Чтобы отвлечься от мыслей о еде, сигаретах и незапасливых хозяевах квартиры, поиграла немного на рояле. Косясь на форточку.

Встала, подошла, прикинула размеры еще раз. Сняла на всякий случай свитер и ботинки. Снег хотя и шел, но февральская температура в Лондоне все равно в районе ноля. За пять минут не замерзну! И - да, вылезла наружу.

Закурила. Вот оно, счастье! Снег, Ридженс Парк и я - в носках на крыше. Я повертела головой. Ой, мамочки!

Прямо напротив моей дислокации, в доме через улицу, находилось окно. Тяжелые шторы раздвинуты, виден зеленый торшер на столе и два джентльмена в костюмах, с сигарами в руке. Один - совсем седой, второй - рыжий, и смотрят на меня.

Что тут можно сделать? Я помахала им рукой.

И они помахали мне в ответ. На душе сразу стало хорошо. Интересно, что они обо мне думают? Надеюсь, что-то вроде: "Приличный вор не вылезает через форточку на крышу, ведь он может открыть замок!"

А рыжий все машет и машет. Далеко, без очков лица не разобрать, но этот цвет волос... Я уже видела. Нет, не может быть.... Не может! Мир не настолько тесен!

 

...Это случилось под новый год, и когда я говорю "под новый год", имеется в виду 31 декабря. Исторически сложилось так, что в Израиле совсем другие праздники считаются самыми главными, поэтому этот день почти ничем не выделяется  -  хотя, надо признать, с годами все больше ресторанов предлагают гостям новогоднее представление и меню. И первое и второе весьма далеки от того, к чему мы привыкли на Родине, но места на праздник в эти заведения все равно надо заказывать заранее. Среди рестораций имеются даже такие, в которые "не попадешь".

Вот как раз в одном из них, в костюме снежинки, я и пребывала 31 декабря в десять часов вечера, когда зазвонил телефон. И я, конечно, ответила: думала, кто-то с поздравлениями.

- Ксения, слава Б-гу! Ты где? - раздался в трубке голос шефа.

- Э-э-э... недалеко от Арлозоров, а что?

- Бери такси и срочно на работу! В эту самую минуту! Вопрос жизни и смерти! - Истерические нотки превратили начальственный тенор в сопрано.

-  Не могу. Я на концерте. Билет стоил ползарплаты! - хотелось, чтоб он осознал, что это не просто вечеринка и уяснил невозможность покинуть мероприятие.

- Премия и дополнительный отпуск две недели, - парировал начальник.

Нифига себе! Вот чего мне надо для счастья - это отпуск. У нас он составлял неделю в год. Конечно, есть еще и праздники, но что такое тут два дня, там два дня - ни за границу толком съездить, ни даже в Эйлат. Не говоря уж о том, что в эти же самые дни вся страна организованно тащится в аэропорт, и билеты в Париж стоят, как в будний день до Нью-Йорка и обратно.

Было ясно, что это не шутка, и я, пообещав подружкам "скоро вернуться", стала пробираться на выход.

- Ты там сама что ль, выступала? - вынимая меня из такси, поинтересовался шеф. Я предстала перед ним вся блестящая, в гирляндах, накрахмаленной юбке и белых сапогах, каблук 12 сантиметров. Импровизированную корону из белых роз я держала в руке.

- Не успела. Что случилось-то? - задала я вопрос, вот уже двадцать минут не дающий мне покоя.

- Русский олигарх!

Смешные все-таки эти иностранцы! Россию они представляют себе так: по улицам бродят медведи, мешая демонстрациям против правительства, демонстрации мешают ездить «Бентлям» и «Майбахам», в которых сидят новые русские. Если этот новый русский имеет недвижимость за границей или хотя бы иностранное гражданство - то он называется олигарх. А газом и нефтью занимаются в России все, если вы раньше не знали.

- ОК, олигарх, а я причем?

- Он говорит только по-русски, представляешь? И никого к себе не подпускает. Переводить будешь, только это вот... все надо снять.

Таким образом, пред очи олигарха я предстала в докторском халате и на шпильках. Он полулежал в кресле в белом балахоне с вышитой эмблемой гостиницы и в тапочках с той же эмблемой и пялился в потолок. В глаза сразу бросались две вещи - неестественно рыжий, прямо таки апельсиновый цвет волос и выпирающее, слава Б-гу, под тканью, мужское достоинство.

- С наступающим Вас, - как можно доброжелательней произнесла я, войдя в кабинет.

- О, доктор, наконец-то! Помогите мне, пожалуйста! - Пациент вскочил и уже начал приоткрывать халат.

- Нет!!! Стой!!! Не надо показывать!!! Я не доктор! Я переводчик! - со скоростью сто слов в минуту выпалила я, на всякий случай отворачиваясь к стене.

- Ладно, хорошо, все равно - свой человек! Я этой их тарабарщины ни хрена не понимаю. Давайте знакомиться! Меня Адам зовут. А Вас?

- Хава*. - Все наши клиенты имена выдумывают, но русские обычно берут себе псевдоним попроще: Алекс, например, или Михаил.

- Очень приятно, - протянул руку страдалец. - Я вам сейчас расскажу, что случилось, а Вы врачу объясните, пожалуйста!

Адам приехал в Тель Авив утром, с целью отметить Новый год в кругу друзей и партнеров по бизнесу, что в общем-то одно и то же. Культурная программа в виде выступления привезенных с собой из России же звезд эстрады начиналась в 21.00, чтобы поднять бокалы сначала с родным президентом, учитывая разницу в часовых поясах. Времени было полно, и, поплавав в море, бассейне и опять в море, захотелось чего-нибудь такого...

Для таких вот как раз случаев личный доктор, московский, конечно, выдал упаковку укольчиков - ну, чтоб было совсем уж незабываемо, и по длительности в том числе.

- Доктор, вы не подумайте, обычно у меня таких проблем нет, в смысле - обратных, я хочу сказать, что все работает, как надо, никто не жаловался еще!

- Я не доктор, - напомнила я, - Вы продолжайте, пожалуйста!

Так вот, наш ловелас кстати вспомнил о своей давней мечте и пригласил для ее осуществления двух совершеннолетних, естественно, представительниц одной профессии, но разного цвета кожи. У всех свои мечты. А он, между прочим, холостой, и занятый, на отношения у него времени нет, что же остается? В общем, в этом месте казанова решил, что раз красавиц две, то и уколов тоже нужно два - чтоб наверняка. Через пару часов стало понятно, что что-то не срослось с расчетами - эффект не проходил! Нимфы давно сдались, да и самому уже стало страшно, и он позвонил своему гиппократу в Москву, повезло еще, что дозвонился! Тот нашел дежурного врача нашей клиники и велел ехать по этому адресу.

- А в больницу почему не поехали? - я представила себя сидящей за праздничным столом в костюме снежинки, но без экстра - отпуска.

- Куда мне в больницу? Я же завтра во все газеты попаду!

Может, правда олигарх? Все равно жалко, конечно.

- Скажите, доктор, что теперь, операцию надо делать? - Адам желал общаться исключительно со мной, упорно игнорируя наше медицинское светило, может из-за кипы и торчащих из-под рубашки веревочек.***

- Сейчас вам сделают укольчик. Э-э-э... Туда. Но бояться не нужно, это неприятно, но терпимо, - переводила я слова профессора, ободряюще кивая головой. - И будем надеяться, что на этом Ваши приключения закончатся. Я Вас за дверью подожду, хорошо?

- Доктор...

- Да не доктор я!

- Хава, ты только не уходи, пожалуйста!

- Теперь уж не уйду, - вздохнула. - Куда торопиться-то?

За дверью маялся начальник. С которым я, не теряя времени понапрасну,  обсудила даты отпуска. После чего поинтересовалась в лоб, нет ли у него в заначке чего-нибудь спиртного, а то у всех нормальных людей Новый год через пять минут.

Так что в положенное время мы втроем чокались бокалами с виски: я и спасенный олигарх - в белых халатах, и счастливый шеф. Просто шеф. Профессор сбежал, не оценив важности момента. То ли потому, что пациент уже был вне опасности, то ли обиделся. Хотя обижаться ему было грех - учитывая невиданные "сверхурочные". Адам и меня хотел облагодетельствовать, но я вскоре, переодевшись обратно в снежинку, собралась на остаток банкета к друзьям.

- Может, в другой раз, - вежливо отказалась я поехать на олигархову тусовку. Но - вряд ли, ты же в России живешь.

- Не только, - улыбнулся бывший пациент и добавил, - зря ты сомневаешься. Мир тесен!

 

... Я докурила сигарету и полезла обратно в форточку. Пусть смотрят, что ж теперь. Надеюсь только, не вызовут полицию. Хотя, если вызовут, я выберусь из заточенья и мы с едой приблизимся друг к другу.

А через час приехал, наконец, Ричард, избавив меня от голодной смерти в чужом краю. Он появился в комнате с чемоданом и огромным букетом белых роз.

- Какие же они красивые! - я взяла цветы, на которых еще таяли снежинки.

- Должен признаться, дорогая, что это не мой подарок. Это, похоже, ошибка, я объяснял посыльному, но он все равно захотел оставить...  - и протянул мне визитку: "Вот, было прикреплено... Имя ни о чем мне не говорит..."

Я перевернула тисненый прямоугольник и захохотала, прочитав надпись на обороте. Всего три слова: "Мир тесен, доктор"

 

ПС. И да, его на самом деле звали Адам.

 

----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

* К черту самолет - англ.

**Хава - на иврите Ева.

*** Кипа - головной убор, веревочки - цицит - часть предмета одежды верующих евреев (талит), надеваемого под одежду.

 

 

Комментарии читателей: