Александр Копп «Летающая тарелка»


Тропинка змейкой вьётся


Тропинка змейкой вьётся  и изгородь за ней.

Туман крадётся полем – бежать ему трудней,  

Он поглощает звуки и прячет дальний лес, 

Деревья на опушке танцуют полонез. 


И хочется с тобою околицей пройтись – 

Так птицы в небе стаей ощупывают высь, 

Поплыть на плоскодонке  у берегов в плену

И за туманом где-то к тебе, нагой, прильнуть. 


Мерещится – ты рядом и снова вместе мы, 

Идём с тобою парой – лишь руку протяни.  

Кричу – нет даже эха – сглотнул его туман.  

В похмелье часто снится из прошлого дурман… 


Осознаю спросонья, что на дворе октябрь: 

Он не сулит надежды, что встречу  я тебя,

Он  утренником стылым прошелестит: – Зима…

Я сны смотреть продолжу, чтоб не сойти с ума.  



Осеннее непостоянство


Близкий октябрь – зло кусает подмокший сентябрь.

Небо в свинец одевают холодные тучи. 

Есть у чарующей осени злая стезя: 

Непостоянством сентябрьским приверженцев мучить. 


Днями меняет наряды деревьев, кустов: 

Только вчера раздарила им пёстрые платья,

Завтра ветрами начнёт раздевать до стволов, 

Листьев букеты, бросая к корням, словно ластясь. 


То паутинок цепочки раскинет в лесу,

Словно тепло удержать тонкопрядьем пытаясь.

Мне эта рыжая напоминает лису, 

Что все следы своим дивным хвостом заметает…



Сказочная осень


Осень так не хочет расставаться,

Не желая уходить в архив.

Тишина, как если в уши ваты

Закатать. Лишь редкое: – Кви-кви,– 

Это птицы – их осталось мало – 

Разметались в тёплые края, 

Словно здесь для них пространство сжалось, 

Машут нам, прощаясь, не коря.


А зима замедлила приход свой,

Так и, маску осени надев,

Поражает кротким нравом, сходством:

Дед-Мороз остался не у дел.  

Может мир стремится измениться: 

Нарнии усвоив капитал, 

Чтобы и зимой гнездились птицы, 

Чтоб над миром сказок дух витал. 


Может, забежит и Мальчик-с-пальчик,

В лужу окунётся, и сухим 

Он проснётся вмиг в районе спальном, 

Но не с-пальчиком – совсем другим.

Станет он немаленького роста, 

Белокур и статен как атлант!

Выйдет в осень безмятежным…

Просто

Будет птиц беречь и всех, кто мал. 

Будет с ними говорить по-птичьи

Или человечьим языком – 

В Нарнии природа гармонична

Издревле, извечно, испокон. 



Закатное


Закат, крадущейся лисой, обнюхал горизонт, 

он не искал там ничего: ни сумеречных зон, 

ни моря, слившегося с ним, ни палубы настил. 

Он просто был всегда таков, когда ветрам немил. 


Когда плетьми секут, хулят, пытаясь рвать в клочки,

опять багровым станет он, как будто вопреки 

тому, что чаще приходить привык он золотым –

растает полностью в ночи закат как сизый  дым. 


Наутро алою зарей он явит вновь себя,

ветра уцепятся за ним, шаля, ворча, трубя, 

восходом будет пламенеть, смакуя новый день,

даруя право созерцать его восточный дзен.



Август


Август жёг нещадно, словно в топке,

яблоки поджаривал в саду,

озеро заклеил ряской топкой,

полыхал жарою, как в аду.


Помидоры красил в цвет закатов,

облепихой рыжей пламенел, 

изводил жестоко, до упада, 

оставляя ливни не у дел. 


Позабыл, что нарекали Спасом,  

убивал, как раскалённый нож.  


…Лунный серп рогами, 

беспристрастно,   

тучу пропорол.

И хлынул дождь. 



Тюль занавесок просеет рассвет...

            

 Ингуше


Пудель большущий – весь в чёрную масть,               

хвост барабанит настырно чечетку,   

жемчуга белого полная пасть,

кольцами шерсть, чуть небрежна прическа.   

 

Тёплые карего цвета глаза,     

кожаный нос – он такой чутко-хитрый.

Летом по полю летит "стрекоза",            

чёрным дополнив пейзажа палитру:

жёлтых ромашек, зелёной травы,

солнца янтарного, в золото, цвета,   

неба без дна и сплошной синевы –   

всё разноцветье любимой планеты. 

 

…Нет моей радости несколько лет, 

только остались на память игрушки. 

Тюль занавесок просеет рассвет,      

вырвав из сна меня прочь от подушки…



Летающая тарелка


Тарелка, что летела на Восток, 

Зависла над земной лесной поляной. 

Никто из экипажа не был пьяным – 

Нырнули, заложив крутой виток. 


Так сильно захотелось шашлычка,   

Дымком костра и хвоей чтоб пахнуло. 

Да сладкий запах медоносных ульев 

Немного бы смягчил вкус коньяка.  


А может, захотелось позабыть 

Об инциденте на седьмом парсеке, 

Как избежали там межзвёздной сечи, 

Продолжив свой вояж – патрульный быт. 


Сейчас они сидят и мирно пьют, 

Дымится мясо звёздного барана.  

Да только что-то раззудило раны, 

И захотелось вмиг назад – в уют. 


Почувствовав своих любимых зов, 

Как будто вынырнув из тьмы и комы, 

Костёр залить, насыпать птицам корма – 

Быстрей домой в созвездье Гончих Псов!..  




Волопас и другие


По ночному небу Волопас

Брел неспешно, вглядываясь в сумрак. 

Спали звёзды в этот поздний час, – 

Вышел на охоту. Чуть сутулясь,

Бросил взгляд на спящий Млечный путь,

Снял на всякий случай с пса намордник.

Стая Гончих Псов быстра, как ртуть,

А Медведица – не белый слоник.


Под ногами – море облаков – 

В них планета, словно в мягких листьях.

Освещает лунный свет альков:

Зевс – в объятьях юная Каллисто.

Кажется, стекает кровь с клыков – 

Псы волками рвут медвежье мясо – 

Всё мираж… – 

За шторами веков

Стая Гончих Псов у Волопаса…    


А Большой Медведице Луна

Светит маяком в ночном тумане, 

И у Гончих Псов течёт слюна – 

Близкая добыча манит, манит…  



Клевер, кашка и пчела


И клевер, и кашка, и вереск – 

чего ни видать на лугу! –    

цветов, разнотравья. 

поверишь,

по тропке беспечно бегу! 

не вижу я только ромашек – 

сорвали на «люб – не люблю». 

и чайки мне крыльями машут

над озером. 

вот кораблю

одни только волны навстречу

да ветры, что воют в снастях, 

шторма, что бывают предтечей

трагедий. 

но гордо свой стяг

несут корабли. 

так верблюды 

в пустыне идут, что им зной! 

песчаные бури, самумы 

уделом бывают. 

постой! 

цветов первозданная роскошь 

не мне одному отдана –     

зависла над капелькой  росной

добытчица мёда – пчела. 

она пожужжит, оглядится,

найдя ароматный бутон,

нектар собирать – мастерица!

 

а в сердце, в пчеле – всюду Он!   



Глаза цвета сливы


      В кудрях у Гвадалквивира 

      пламенеют цветы граната. 

      Одна - кровью, другая - слезами 

      льются реки твои, Гранада. 

      Ах, любовь, 

      ты прошла, словно ветер! 

      Федерико Гарсиа Лорка


волна, обгоняя подругу 

обрушила мощь на скалу.

скала отразила упруго,

подставив под натиск скулу. 


луна, наблюдая сраженье, 

стелила дорожки вуаль…

в цвет крови закатное зелье,

и ночи индиго. 

а жаль!

Испании  серые пляжи

покинуть придётся, увы!

останутся:  шляпа с плюмажем,

глаза цвета сливы твои. 








Комментарии читателей:




Комментарии читателей:




Комментарии читателей:



Комментарии читателей:

Добавление комментария

Ваше имя:


Текст комментария:





Внимание!
Текст комментария будет добавлен
только после проверки модератором.