Ольга молча сидела за кухонным столом. Она держала в руках открытку с кадром из немого фильма «Путешествие на Луну»: космический снаряд застрял в глазу круглолицей Луны. На обратной стороне взбешенной Луны почерком Павла: «Олька, извини, что…». Уже дочитав до конца длинное, сбивчивое с неудачными словами, объяснение её мужа, она всё ещё держала открытку перед собой, но смотрела – куда угодно, но только не на неё.

Кошка по имени Касси худая с короткой песчаного цвета шерсткой, медленно прошлась по столешнице, остановилась у мойки и, потянулась к протекающему крану, ловя частые капли воды. Переминаясь с лапы на лапу, Касси задела фужеры. Звон стекла заполнил кухню, отвлек, наконец, Ольгу – она обернулась, положив открытку на стол, картинкой вверх, прижав ее рукой.

– Касси, опять... Пить хочешь? Открыть посильнее? Только ты пей ее, а не кусай. Брызги, оттирать потом... Так он кран и не починил. А тебе он что обещал? Ты помнишь, как он ушел? Он с тобой попрощался? Тоже – нет?

Кошка увлеченно ловила капли. Ольга вновь посмотрела на открытку.

– А меня спросить?.. Пашка... Меня спросить...

Кошка теперь сидела на столешнице, кусая свои когти и вылизывая лапу.

– Касси... Давай, пострижем тебе когти? Ты когда цепляешься, больно...

Из неважно-бесконечного далёка, из кармана надетой кофты – зазвонил телефон

– Да, это – я.

– …

– А вы кто вообще?! Так шутить. Нельзя...

– …

– Не смешно. Вы рехнулись?! – нажимая «отбой».

Она положила телефон на стол. Опять входящий звонок. Ольга отключила звук.

Кошка, спрыгнув на пол, потянулась и, подойдя к хозяйке, уткнулась в ее ногу, потерлась, урча.

– Идиоты. Да, Касси? Я ничего не понимаю. Злые шутки...

Позвонили в дверь. Ольга вздрогнула, посмотрела на открытку, на телефон, снова на открытку и теперь – на входную дверь.

– Касси, почему – сейчас?.. – уже поднимаясь со стула.

Кошка шипела.

Остановившись у двери, Ольга, опустив голову, вслушиваясь, медлила.

– Курьерская служба! Примите почту! – громкий голос заставил дёрнуться.

Она выдохнула и, навесив цепочку, приоткрыла дверь.

– Это вы мне сейчас звонили? – спросила Ольга в пустоту подъезда.

Курьер заглянул в возникшую щель, стараясь рассмотреть хозяйку квартиры.

– Я? Не... Это диспетчер. Мадама, некогда мне... Забирай посылку, я поехал.

– От кого она?

– Тут по-английски. «Донт спик инглишь». Написано, кажется: «Жизнь». Смотри, – подавая ей бланк, – поняла, не? Или ты забираешь, или я отчаливаю. Потом сама езжай. У меня заказов сегодня до...

– Значит, вы мне не звонили? – Ольга изучала бланк.

– В дверь – да. Ты чего такая сложная? Могу еще! – нажимая на звонок, – Проблемы?

Касси шипела на дверь.

Ольга сняла цепочку, расписалась, рассеяно поблагодарила и осталась один на один с коробкой. Слоган яркой эмблемы отправителя «Компании «ЖИВИ» призывал получателя беречь жизнь.

Раскрытую коробку Касси облюбовала сразу: крутилась внутри, укладывалась, поднималась, искала свое место, а не найдя, села по центру и пристально посмотрела на Ольгу. Содержимое посылки – переносной кассетный магнитофон – стоял на столе. Вложенное в коробку письмо Ольга держала в руках, не в силах заставить себя его прочесть.

Кто-то опять пытался дозвониться. Ольга разгладила ладонью лист бумаги, и тут же его смяла, скатала в шарик, покатила по столу. Телефон продолжал звонить. Ольга включила громкую связь и ничего не произнесла. Позвонивший молчал. Кошка подошла к дивану, зацепилась когтями за обивку, с силой дернула лапами: раз, другой, третий.

– Касси! – не сдержалась Ольга.

Из телефона послышалось тактичное покашливание.

– Приносим свои... извинения! – голос в телефоне мужской, надежный – Нам необходимо с вами поговорить.

– Вы отстанете от меня?!

Ольга резко встала, повернулась, пошла, не видя ничего, остановилась у шкафа, так и не вспомнив что в нем важного, закрыла глаза, постояла в тишине. Вернулась к столу, положила трубку, поместив её на равном расстоянии от открытки, смятого письма и аудиокассеты.

– Мы – компания «Живи», – продолжал надежный голос – вы говорите с «коллективной, усредненной электронной личностью». Мы и есть «Живи».

Ольга крутанула трубку и та верхней своей частью указала на открытку.

– Ну, тогда живи – «Живи».

– Спасибо. Вы получили посылку?

– А вы знаете, как мне мужа отыскать? Где его носит? На каких просторах Вселенной?..

– Да. Мы знаем...

– Сколько вас – знающих? И как вы можете...

– Наш средний возраст тридцать пять, мы из стран...

Ольга резко встала из-за стола.

– Сколько вас?!

– Нас почти миллиард. Усопших. Электронных реплик. Мы растем...

– Значит, тех, кто ни черта не знает и кому не наплевать – я, одна. А вас, миллиард...

– Мы считаем: в сложившейся ситуации, вам стоит нас выслушать. Мы сопереживаем... Мы сейчас с вами.

– Да на кой вы мне сдались? Я – звала?! Нет! Названиваете, шлёте посылки... Вы, вы…

– Ваш муж... Это всё по его просьбе.

– Скажите мне, где он? С юмором у него проблемы... Я ему потом скажу всё...

– Вы открытку прочли?..

– Бред. На Луну! Лучше бы... Ушел бы к другой... Хотя... Кому он...

– Он был со всеми честен. До самого...

– До?.. Ка-а-ка-а-а-я! К ч-ё-ё-р-ту! Луна-а-а-а?! Шоу снимаете? Что-то смеха не слышу...

– Дайте нам всё рассказать. Дайте нам две минуты двенадцать секунд. Пожалуйста.

Касси лежала в отдалении, настороженно смотря на хозяйку. Ольга извиняясь посмотрела на неё в ответ.

– У вас минута.

– Мы хотим сказать: мы благодарны вашему мужу. Мы благодарны вам, за выдержку. Мы с вами.

– Да идите вы... Без меня...

– Просто включите запись в магнитофоне. Он попросил именно так передать вам своё сообщение. На магнитной пленке. Было технически непросто, поверьте… Такой записи более нигде не существует. А пленка эта, знаете, необычна. Идея Павла, мы были против, но он настоял. Обратите внимание! Прослушать запись можно лишь один раз. Нельзя поставить на паузу, нельзя отмотать назад или перемотать пленку вперед. Павел говорил: «Как в жизни», считал это забавным.

– Забавным... Что вы несете?.. Ау-у-у!!!.. Миллиард, вы что несёте?.. – Ольга отключила связь. Подошла к мойке, на полную открыв воду, набрала полный стакан, сделала три жадных глотка и вытерла рукавом губы. Из закрытого, до упора, крана бежала струйка воды.

Ольга набрала номер Павла. Поставила автодозвон , включив громкую связь.

Гудки.

– Абонент недоступен. Вы можете оставить свое сообщение.

Гудки.

Касси продолжала драть обивку дивана, а Ольга смотрела в окно.

Гудки.

– Абонент недоступен. Вы можете оставить свое сообщение.

Гудки.

– Абонент недоступ...

Ольга оборвала звонок и осталась в тишине, вглядываясь в однородную массу неба-облака, подсвеченного спрятавшейся Луной.

– Пашка, я не понимаю: зачем?.. И понимать... Противно. Слышишь, муж? Думаю, ты теперь бывший. Понял?..

Ольга набрала другой номер и долго ждала ответа.

– …

– Катька, а Пашка не у тебя?

– …

–Он тебе все рассказывает. Я знаю.

– …

– Пашка мог на Луну свалить?.. От меня...

– ...

– Шучу... Он говорил, у него кризис… Опять. Вы из него вообще выходите?..

– ….

– Ясно. А ты как?.. Как твой?

– …

– Обычно... Работа-дом. Кошка диван подрала...

– ...

– Про Луну он точно не говорил?..

– ...

– А в теле-шоу не собирался?

– ...

– У меня – нормально.

– ...

– Нет. Нет у меня температуры. Всё. Прости. Пока.

Ольга огляделась, словно по-новому увидела всё, что её окружало на шести квадратных метрах кухни. Кошка, закрыв глаза, лежала на стуле и совершенно точно не спала.

– Касси... Так не бывает. Если они не врут… Кого же ты будешь будить в пять утра? Меня?! Нет, сволочь он. В пять утра... Сколько сейчас там у него времени? Кто бы его там... Разбудил...

Ольга включила телефон.

– Набери «Живи», включи на громкую.

– Ольга, мы ведь можем помочь...

– Чем? И меня на Луну? Не хочу.

– Нет-нет, это знаете ли в финансовом плане крайне затруднительно... А вот поддержать психологически. То есть... Среди нас прижизненные психологи, врачи, люди, пережившие и прошедшие через утрату близких...

– Идиоты... – Ольга произнесла слово с той же интонацией, что и у собеседника.

– Не без них... Нас ведь миллиард.

Ольга села в кресло, уложила на колени кошку. Касси сначала сопротивлялась, но под легким привычным нажимом – улеглась с довольным видом.

– Эй, «Живи» чем ты докажешь, что это – не розыгрыш? Понимаешь, я же все равно не верю…  Я чего-то не помню, что бы на Луну летали по выходным. Сейчас в полицию позвоню, если не прекратишь цирк... И подруга его, они друзья – лет двадцать. Она про вашу Луну ничего не знает. Значит – всё вранье! Враньё. Вороньё...

– Строго говоря, миллиард человек не может врать, как один единственный индивид. Миллиард может заблуждаться. Обманываться. Но не врать.

– И в открытке про диагноз, говорите, правда? Я бы знала. Он всю жизнь боялся такого исхода. Я не про Луну... Отец из комы не вышел. Мама... Сейчас её, наверно, могли бы спасти, а тогда... Она в оставшиеся дни старалась меньше с ним спорить, а он отказывался понимать... Тратил время... Потом пожалел... Значит, лечить его вы не стали, – Ольга подняла со стола открытку, помахала ей, словно бы напоминая невидимому собеседнику о ней, – хочется этому шоу дать слоган, вот, слушайте: «Придумать диагноз и улететь от жены…» Хорошо? Дарю. Бредим до конца. Если у Пашки еще полгода оставалось, могли бы скинуться на лечение... Могли же?! По копеечке с миллиарда... Слёзы же...

–Давайте мыслить несколько иными категориями, – в голосе «Живи» появились нотки нетерпения, – Реализованная акция перестала бы быть настолько востребованным информационным и мотивирующим поводом. А сейчас, благодаря Павлу, пожертвования на лечение сотен, а возможно, скоро и тысяч людей поступят на счет фонда “Живи”. Заметьте, благодаря акции с участием вашего мужа.

– Мне что, возрадоваться?.. – выключая телефон.

Ольга села за стол. Какое-то время смотрела на пустой стол перед собой, потом резко поднялась, достала из шкафа тарелки и чашки на две персоны, расставила, села за стол. Время шло, телефон молчал. Кошка улеглась между тарелок и задремала.

Ольга долго крутила в руках телефон, проверяла в меню запись звонков, читала сообщения, выключала и включала трубку вновь. Наконец, Ольга сама позвонила в «Живи».

– Заберите его оттуда, ладно? Не поздно ведь. Не поздно... И дайте мне с ним поговорить.

– Павел был, как бы правильно выразиться… Отправлен попутным грузом, простите. Он пассажир без обратного билета… Но вы… можете на него посмотреть. Как и весь мир, уже совсем скоро.

– Паршиво у тебя выходит, миллиардик, успокаивать брошенную жену.– Ольга замолчала , собираясь с мыслями – И...Это всё не про Пашку. Правда. С фотографией у него не вышло. С литературой тоже. Думал Пашка про себя, что он творец, что ему... Ну, не повезло... Бывает! Только не везло ему во всём, если честно, – Ольга опять замолчала, окинула взглядом кухню, – с женой ему повезло. Согласны? И тут, ну надо же!.. В пятницу свалить от жены... На Луну...

– Включить вам прямую трансляцию?.. С Луны.

Кошка умывалась, не обращая внимания на свою хозяйку. Ольга вышла в коридор, прошла мимо спальни, остановилась у закрытой двери, задумалась, горько улыбнулась и зашла внутрь. В отличие от интерьера остальной квартиры эта комната давно не знала ремонта: по стенам с оборванными обоями хаотично расклеены черно-белые фотографии. Стопки фотографий заполняли все ниши в шкафу, большую часть пола и весь подоконник, наполовину скрывая окно. Ольга вспомнила, что выбирая квартиру, они полюбили вид из этого окна. В нём, днём, видна большая река пересекающая город, а сейчас – огни другого берега. На письменном столе Павла, поверх разбросанных фотографий и распечатанных текстов, лежал грубо склеенный скотчем коллаж из нескольких портретов разных людей.

В коллаже Ольга узнала свой подбородок, узнала взгляд мудрой Катьки, и не узнала тревоги ребенка – в левой части портрета. Чей-то поседевший висок, загоревшая веснушчатая скула, краешек чьей-то улыбки. Ольга постоянно возвращалась ко взгляду ребенка, пытаясь вспомнить семилетнего Пашку, на пожелтевшем снимке семейного альбома. Портрет смотрел на неё чужими глазами. Неизвестный улыбался неизвестному. Ольга села на пол, положила перед собой коллаж, и сфотографировала его.

– Ольга? – в голосе нотки нервозности и заботы.

– А ты... Ты на снимке всех узнаешь? Сколько там людей... Я, Катька, мама его и... Не знаю я их… И еще ребенок... Ты покопайся в сети... Ладно? Что тебе стоит... Раз плюнуть... Да?

«Живи» не отвечал и молчание затягивалось.

– Знаешь, миллиард, он всегда делал такие вещи... Посмотришь на них... Почитаешь... А они такие...

– Банальные.

– Ты это сейчас сказал его жене. Ты там... Ищешь? И кто на снимках?..

– Помните, я же не могу вам врать.

– Нашел...

– Есть вероятность ошибки. Всегда есть такая вероятность.

–Почему я их не узнаю?.. Хотя... Глупый вопрос. Расскажешь мне, кто они?.. Может я пойму, почему...

«Живи» не отвечал.

– Почему он это сделал?.. Боялся обузой быть?.. Идиот. Ты вот знаешь кто на портрете... Знаешь. Мне вроде как одной – не наплевать. А миллиард – молчит. Гад.

Ольга долгое время просидела в тишине.

– Слушай, миллиард, а ты совсем-совсем не хочешь помочь? Простой же вопрос. И ты...Ты обещал успокаивать. Со-переживать... Разучились? Или не умели?.. А я мужа потеряла… Не повезло. Бывает. Ну, да… потеряла раньше, чем казалось... И ты...

– Может, все же присоединитесь к мировой премьере трансляции? Знаковый момент для Павла…

– Ублюдки вы. Сами смотрите. Говоришь, он оставил запись. Я пойду. Я послушаю. Давно его не слышала. Нет! Ты не понял. Ты ничего не понял, средняя ты температура по моргу. Мы с ним – говорили. Покажет он очередной снимок или опус свой, там обычно – серо, неуютно, а я с работы... Я же не ты, я одна. Живая… Могла и приврать… Ему хотелось одобрения. Кажется, он мне не верил, но слушал.

Ольга вытащила из телефона батарею, бросила на пол и вернулась на кухню. Из кухонного крана продолжала течь вода. Кошка пыталась её кусать.

– Как всегда, Касси. Как всегда – беззлобно заметила Ольга.

Подойдя к столу, Ольга сдвинула тарелки, поставила магнитофон и нажала на кнопку «Play». За её спиной беззвучно включился телевизор.

На экране: лунная поверхность, линия горизонта и чёрное, пустое небо. Видеокамера опускается ниже, показывая теперь выложенное крупными камнями слово – «ЖИВИ» и силуэт человека в скафандре, прилегшего в том месте, где могла бы быть точка.

 

Комментарии читателей: