Нина Жильцова «Говорю стихами»

Ночная иллюзия


Лунным кружевом ночь утюжила

Звёздный шёлк,расправляла бережно.

Знала ночь,как сильно оружие -

Лаской тихой войти в доверие .

Опрокинуть понятья прежние.

В мозг проникнуть безумьем нежности.

Утомить.Усыпить поцелуями.И иллюзией безмятежности.

А потом,в первом света проблеске ,

Без следа раствориться во времени.

И вернуться назад бессонницей.

Оправдвньями.Сожаленьями.

 

Заново


Соберу я себя по капельке.

Соберу я себя по косточке.

По частице души по маленькой,

По почти невесомой горсточке.

Соберу всё,что было расколото...

И из этого,из разбитого

Храм сложу с куполами из золота.

С покаянием.И с молитвою.

И отбросив былые сомнения,

Я возьму да начну всё заново.

Не смотрите с таким недоверием!

Всё получится.Я  - упрямая.

 

Грустная сказка о чёрном аисте


Там, где синие тени слагали

На лимонном песке оригами,

Там,где были ручными цунами.

И всегда веял ласковый бриз,

В пальмах жил африканский аист,

По степям бесконечно скитаясь...

Чёрный,с виду обычный аист.

Только был он,как перст один.

Даже в гуле прибрежном весёлом

Часто слышались ему стоны,

Крики чаек и чьи-то зовы

Из далёких земель чужих.

И мерещились в пальмах - сосны.

А на соснах сидели совы.

А на море,где дули норды,

Волны яростно бились в риф.

Так,под Африки солнцем жарясь,

Укрываясь ночами в пальмах.

И по знойным пескам слоняясь

На чужом ему берегу,

В зоне субэкваториальной,

От непонятости страдая,

Грустный жил африканский аист.

С генетическим сбоем в мозгу .


Воскресный дождь


Начавшийся дождь,

как непрошеный гость,

который(кого он там хуже?).

Непрошеный дождь,видя общую

злость,

тихонько стучался снаружи.

Он робко все кровли сперва

обежал,на цыпочках,

будто бы в танце.

Он очень хотел

угодить всем,хоть знал,

что будет изгоем -

и баста!

Но вскоре от этой затеи

устал и поднял возню не

на шутку:

в шершавой,широкой горсти

лопуха,катался ,

светя перламутром.

Он по носу щёлкал

бежавших собак,

вприпрыжку по

нёсся.

Бессовестным образом

всех поливал, забыв

свою прежнюю робость.

Прохожие в сумках искали

зонты,кляня, моросящее лето.

Сказала дождю я:,, Давай-ка,,на

ты!,,!Я вижу,мы оба - поэты.


Жизнь-рулетка


Жизнь закручена

жестью рулетки.

И все метры её сочтены.

С непременной финальной

меткой на другой стороне

длины.

Что откроется нам в

километрах по ту сторонухцЯы

бытия?!

Жизнь - рулетка.

Игра.И разметка.

И у каждого только

своя .

 

Возвращается день


Возвращается день,

помудревший слегка,

за бессонную долгую ночь.

Возвращается день, осторожно

в руках

мячик красный восхода

несёт.

Возвращается день .

И не помнит обид,слов

 жестоких, вчерашних забот.

Он сияюще-свеж,

нетерпеньем бурлит,

занимая собой горизонт.

Он начнёт всё опять

гладью белой листка.

Он завертит свою

карусель

Как бы ни было плохо

и горько вчера,

но всегда возвращается день!

 

В лабиринте Убитых Поэтов


Мною вам уже отдана

дань.

Отчего

же покоя мне нету?!

И опять я плутаю

во снах, в лабиринте Убитых

Поэтов.

Как в развилках пустого

метро,в полутьме моё

сердце теснится.

Слышу призрачный звук голосов

из - под плит,

вашей общей гробницы.

 Нарастающий гул от

земли,рвёт мне уши

в басовом регистре.

Это слышится эхом вдали,

убивающий Пушкина выстрел.

Отзвучало.И вновь тишина.Но она не продлится

 надолго.

И вот пуля летит из ствола,

 в грудь Поэта ,уже в Пятигорске.

Я мечусь в тупиковых концах,

в закоулках гранитных петляю.

Хоть давно понимаю сама:

всё равно я везде опоздаю.

И заслыша ружейное ,,пли,,

я спешу,предрешённостью свыше,

уже зная,что там ,у стены,

Гумилёв распростёрся

недвижно.

Не успеть.Никого не поднять.

Эта яма алчна и глубока.

И прихвачена инеем прядь,

на виске голубеющем Блока.

Время с гирькой торопит

часы.

Нет у Времени больше времени.

Нет чернил.Кровью пишет

стихи в,, Англетере,, полночном Есенин.

Я спустилась почти, что

на дно этой каменной

бездны разверстой.

Что за стук?!

Это бьётся ещё,

Маяковского гневное сердце.

И мертвеют опять в немоте

нависающих арок проёмы.

Воздух вязок.

Подземный мой кремль

застилает багровая дрёма.

Вот и улица Мандельштама.

Здесь терновые всюду венцы.

А он сам -за колючкой ГУЛаГа.

И его мне уже не спасти.

Точно также,как Клюева в

Томске.

Их анкеты подшиты в досье. И качаются красные звёзды

в непроглядной своей высоте.

Твой ,Марина,идёт пароход.

И уже недалёко Елабуга.

Голубою петлёй обовьёт

жизнь твою

равнодушная Кама.

Прочь от этих подвалов

скорей!

В жизнь. На свет.

Из окрестного мрака.

Только вижу в конце галерей

  тень навстречу

бредёт Пастернака.

И свинцовою стружкою

рвёт, горло мне, этот

воздух подземный.

Воздух.Горло.И этот

глоток.

Вам тогда не хватило

его,в Домодедово,

Анна Андреевна!

Вы - последний мой

адрес из сна ,

в лабиринте Убитых Поэтов.

Дань моя отдана вам

сполна.

Отчего же покоя мне

нету?!

 

Юность дня


Надвигается мрак.

 Осыпается дня позолота.

День, усталый ,клонится как стебель, к земле.

И тяжёлым потоком,

лучи заходящего солнца,

словно мёдом густеющим,

щедро разлиты в траве.

Вечер мудр, всем цветением

дня бесшабашным,

всей бравадой  его,что питает

ребяческий пыл.

Эта мудрость - брюзгливость извечная старости.

Всё её возмущенье беспечной растратою

сил.

Только - юности быть.

Ошибаться, спешить и

безумствовать.

И не слушать советов и

вечно лететь впереди.

И любить.И творить.

И опять расшибаться о чувства.

И гореть.И сгорать.

И лишь этим горением жить!

 

Воздушный шарик


Мир сдулся ,

как шарик воздушный.

Вчера ещё был он

огромен.

В упругом его

перламутре,

каталось оранжево солнце.

В сверкающей гладкости

сферы,вибрировал яростно

воздух,рискуя взорвать

наполнением бунтующих

сил оболочку.

Сегодня иссякло, ослабло

на тонкой пульсируя грани

,предательски быстро, внезапно,

всё жизни дыхание

в шаре.

И вся она

длилась мгновенье.

И что же осталось в итоге?!

 Вся та же бескрайность

Вселенной,теперь

получившая волю.

 

Говорю стихами


В мире уступок ,

и в мире уступов,

 в мире размытых граней,

в мире ,где всякие бунты

подсудны  - я говорю

стихами.

В мире ,где тропы

давно  избиты,

в мире, где срыты горы,

в мире прирученного

гранита -

скалы моих глаголов.

В мире где ценники ценностей

выше,

в мире забывшем основы,

в  мире вещественностей

без смысла,я - выбираю Слово.

 

 





Комментарии читателей:



Комментарии читателей:

Добавление комментария

Ваше имя:


Текст комментария:





Внимание!
Текст комментария будет добавлен
только после проверки модератором.