* * *
что поразительно
физика
Тузика
нас
обязует
чесать ему
пузико
* * *
Вчера я встретился с моржом
и угостил моржа коржом,
а морж ответил мне: «Спасибо!
Корж — удивительная рыба!»
* * *
— Мама! Як!
Мама! Як!
Як забрался на маяк!
— Что, смотритель маяка,
испугался?
— Так…
Слегка...
* * *
Когда сказал я таксе «бе»,
себя повёл я так себе.
* * *
Я попрыгал вслед за Любою
по лужам —
и теперь я носом хлюпаю
не хуже!
О ПРЕДУСМОТРИТЕЛЬНОСТИ
меня укусила оса
а буквально за полчаса
до осы укусила пчела
а комар укусил вчера
нужно брать пример с комара
* * *
I
Молчу да ложкой суп мешаю:
проблему вечную решаю,
проблему курицы с яйцом —
что было раньше? Что потом?
О да! Проблема из проблем!
Порой не замечал, что ем,
и вслух твердил, не чуя соли:
«Сначала курица? Яйцо ли?»
Сердито мама отвечала:
«Прожуй сначала!»
II
Я всё доел.
Я всё доспал.
Палеонтологом я стал —
и в поисках следов Прожуя
по свету белому брожу я…
Ах, мама, как же я устал!
* * *
— Скажите: в слове «девять»
вторая буква — «е» ведь?
— Скажите: в слове «лыжи»
вторая буква — «ы» же?
— Скажите: в слове «рашпиль»
вторая буква — «а», что ль?
ЛЮБИМЫЙ ЦВЕТ
Смотрел на ворота.
В глазах у прохожих
читалось: «Ну и баран же вы!»
А просто ворота,
а просто ворота,
ворота
были оранжевы.
* * *
где находится Тында?
я не знаю
мне стыдно
* * *
Как вкусен вафельный рожок!
Куплю и съем ещё разок.
* * *
Всю жизнь я с антилопой гну
мечтаю подружиться.
Приехал в южную страну,
смотрю на антилопу гну —
и не могу решиться.
— Боишься, что ли? Ну и ну!
— А вдруг там антилопа пну?
А вдруг там антилопа мну?
А, может, антилопа ткну-
бодну-стряхну-и-бултыхну?
Ах, лучше б антилопа льну!..
А, ладно!
Так и быть.
Рискну.
* * *
Пятнадцать лет я ждал Антона.
И вот он
прилетел
с Плутона.
И я: «Ну как? Ну что, Антон?!»
Чуть помолчав, ответил он:
«Зачем полоски на батоне —
не знают даже на Плутоне», —
и тяжело вздохнул потом.
* * *
У меня развязался шнурок —
и теперь мною правит рок.
И теперь, опуская стопу,
я испытываю судьбу.
Я давно б его завязал,
но смотрю прохожим в глаза
и читаю в них: «Во даёт!
Он бесстрашно идёт вперёд!»
Героический свой поход
растянул я на полчаса.
А потом — растянулся сам.
* * *
Стал человеком гамадрил.
И понял, что перемудрил.
* * *
I
У Вали,
Оли
и у Юли ―
три
головы.
И три кастрюли.
Они
кастрюли
примеряли ―
в кастрюлях
головы застряли.
Что делать
Юле,
Вале,
Оле? ―
скорей
помчались
на гастроли!
II
И заголовки запестрели:
Как хороши кастрюлей трели!
Как много дум наводит он ―
Вечерний звон! Кастрюльный звон!
Кастрюли выли: «Тили-тили!» ―
духовно нас обогатили.
Вовсю звенели: «Трали-вали!» ―
и мы всем залом подпевали!
Как много дум наводит он!
А кто-то
не поел бульон.
А кто-то
не сварил варенье.
Искусство требует паренья?
Но нет паренья
без варенья.
III
Допустим, Олю
мы поймали…
Но если честно, между нами,
её ― в кастрюле
голова ли?
А может, Юли?
Или Вали?
Куда вести её? К чьей маме?
Мы ничего не понимали.
IV
Мораль
немного заострю я:
звени «динь-динь-дилинь-динь-динь»,
волнуй огонь в чужой груди,
но, чур, признания не жди,
пока на голове кастрюля.
ПРЕКРАСНЫЕ ПОРЫВЫ
Крота спросили мы с сестрой:
«О крот, нам тайну приоткрой —
какою роешь ты порой?»
Ответил крот: «Не скрою,
порою рою — а порой
свалюсь, измотанный хандрой
(глубокой, тёмною хандрой) —
расстроюсь — и не рою.
Когда я рою — рою, рьян:
и вглубь, и вдаль, и вкривь, и впрямь,
и даже в Рим по январям
я езжу на гастроли
(изгрыз руины по краям) —
невероятно рою я!
Но отчего-то — не рояль,
и потому расстроен.
Раз вылез из земли сырой —
весь грустный, весь в земле сырой,
накрыт какой-то кожурой
(но не повёл и бровью) —
темно под мозговой корой…
вдруг слышу:
“вжжжж…” — пчелиный рой,
и в голове
как вспыхнет:
“РОЙ”
— и снова рою, рою.
(Порыл на первое — герой! —
порою на второе).
Ещё что радует порой:
тому, что я нарою,
стать
не понурой конурой —
уютнейшей норою!
Но над собой
держу контроль,
ведь если много рою —
могу накрыть я пир горой,
накрою чей-то пир горой
(накрою пир — горою!)
…А то, бывает, слышу рой
и чувствую по рою —
он будто просит: “Нам порой!” —
тогда я рою рою.
(Порою рою для себя,
порою рою рою).
Ура, о рой!
Зову, о рой,
я каждую пчелу сестрой!
Вы братья по рытью, друзья!
Я вам рытьё устрою:
разрою всё от А о Я —
планету перерою!
Я нор король,
царь мира ям —
да!
Так уж я устроен.
Но не рояль.
Эх, не рояль.
И иногда расстроен.
(А если скажете: “Хотим!” —
я вас трудоустрою:
то рыл один
от гор до льдин,
а то пороем трое).
(То рыл один,
совсем один,
вы понимаете —
один,
как триста тысяч пианин! —
то рыл один,
совсем один,
а то — пороем трое)».
* * *
В моём городе нет фонтанов
и светофоров.
Но зато через дом от меня живёт Иван Фонтанов,
а на соседней улице — Пётр Светофоров.
Когда следует жизнь начать заново,
я навещаю Ивана Фонтанова.
Когда всё совсем не здорово,
я захожу к Петру Светофорову.
И если в городе живут Иван Фонтанов
и Пётр Светофоров,
как-то не задумываешься об отсутствии в нём фонтанов
и светофоров.
***
— Соломинка, мыло (а лучше шампунь) —
и стая летит озорных пузырей!
— Но все они лопнут.
Вот так:
пунь,
пунь,
пунь.
— Давай же придумаем что-то скорей!
Чтоб мыльные наши с тобой пузыри
летали весь день от зари до зари,
сверкали весь год с января по январь,
придумаем?
— Мыльнопузырьный словарь!
Поймём, что за сказки они говорят —
любимые сказки ребят-пузырят! —
запишем легенды родных пузырей:
про подвиги радужных богатырей
про мыльных волшебников, мыльных зверей
и в спину легонько толкающих фей…
И целую вечность их будем читать —
и круглыми станем,
прозрачными станем —
блестящими
стаями
станем
летать!
* * *
Шуми, когда рисуешь море!
Пусть море только на столе,
пусть на листе оно прямое —
вот волны, брызги, чайки, плеск!
Рычи, когда рисуешь тигра!
Прибавь ему пятнадцать ног…
А море? Море разве стихло?
Ты не откладывай листок!
Свети, когда рисуешь солнце!
Да, краска высохнет, и блеск
уйдёт. Но солнце — остаётся.
И не смолкают шум и плеск.
А знаешь, что ещё осталось?
Многозначительная малость —
пока отец считает лапы,
тигриный рык в ушах у папы.
* * *
— Посмотрите на кокосы —
ведь они совсем как осы!
Форму чуть разнообразить,
в жёлтый с чёрным перекрасить
и немножечко уменьшить,
и летать их научить —
и тогда от ос милейших
будет их не отличить!
— Вы, наверное, философ?
Вам, наверно, скучно жить? —
может, вечные вопросы
попытаетесь решить?
Превращать кокосы в ос —
это вряд ли вы всерьёз.
А потом, как ни хотите —
всё равно не превратите.
Вы мне скажете: «А ну как
там прогресс и все дела…» —
нет,
пока ещё наука
до такого не дошла:
уменьшителя кокосов
в магазине не найдёшь,
да и краски для полосок...
да и крылья чем пришьёшь?
Я ещё пойму, что осы…
эм-м-м… гудят, как пылесосы…
Полно! Хватит вам реветь!
Ну философ и философ… —
в окружении кокосов
разве есть о чём жалеть?
— Но рифмуются же ведь!
Должен быть какой-то способ!..
Должен быть какой-то способ.
* * *
В бананово-лимонном Лиссабоне
все на работу ездили на пони:
Мария — на зелёно-красном пони,
а Сержио — на сине-рыжем пони…
Кричит Мария: «Сине-рыжий пони?!
Ах, мама! Боже! Сине-рыжий пони!
Да всё на свете глупости на фоне
такого распрекраснейшего пони!»
А Сержио: «Зелёно-красный пони?!
Вот это красота! Такого пони
я не встречал ни в Тынде, ни в Габоне!..»
Что было дальше — всё понятно вам уж:
за Сержио Мария вышла замуж,
с тех пор они живут, не зная горя:
не ссорясь, не ругаясь и не споря —
легко достичь взаимопонимания,
когда у вас ВЗАИМОПОНИМАНИЯ.
* * *
В отношении к еде я
всем похож на чародея:
только вижу: вот ватрушка —
как она уже воРТУшка.
Вот какой я молодец!
Молодцовей лишь отец:
он умеет апельсин
превращать во вПАПЕльсин.
(Скоро сами убедитесь —
я его достойный сын).
ЭЛЕГИЯ
Я циркуль потерял — как жить без циркуля?
Не сделаю теперь в пенале дырку я,
не посмотрю в неё на Веру Павловну
и не увижу в ней чего-то главного.
Я циркуль потерял — как жить без циркуля?
Разбил бы лучше сотую пробирку я
или окно — тогда б и класс проветрили —
нет химии сегодня… Геометрия.
Без циркуля выходят все окружности
настолько подозрительной наружности,
что можно навсегда забыть про радиус —
и каждой — нос и глаз дорисовать, и ус.
Но не до смеха. Даже не до фырканья.
Обратной стороной родного циркуля
не буду щекотать легонько Ирку я.
Напрасно весь урок пройдёт без циркуля.
* * *
Я несу вам два арбуза,
но не ощущаю груза,
потому что два арбуза —
это вовсе не обуза.
А когда приходит Муза —
даже двадцать два арбуза!
Даже тридцать три арбуза —
это вовсе не обуза!
Даже сорок два арбуза.
Комментарии читателей:
Комментарии читателей:
маргарита зайцева
20.04.2019 16:50:46
Посмеялась и приятно удивилась)) Спасибо!
« Предыдущее произведениеСледующее произведение »