Лека Егорова «Простое»


Простое


эта сказка так похожа на быль:

ты был маленьким, ты собирал грибы,

ты носил портфель больше, чем ты сам,

забывал, где право, где лево, какие, где полюса.

ты смотрел на небо, ты рисовал цветы,

твои вопросы были сложны, а ответы на них просты.

ты запомнил мамину руку, водившую по спине,

ты пинался и говорил во сне.

до десяти полных лет наяву летал,

но об этом никто из живых не знал.

всё было очень-очень легко понять.


пока ты не вырос.

В МЕНЯ.


П-р-О-ЭТО-ВО-т


Как же сказать красиво об этом вот.

Знаешь, поэт не пишет, поэт поёт,

Плачет словами, горлом они идут -

и покидают родной приют.


Хочется им на волю сбежать скорей,

Больно им разгораться внутри людей.

Город хотят увидеть,

Пылью и кровью стать.


Вот как поэты свою обретают стать:


Мечутся бедные, словно внутри пожар.

В горле их крик обрывочный: «Сжалься, сжаль…».

Корчатся там слова: «Дайте нам лечь на лист,

Ровно сдержать наклон,

да на восток - на East».


Но не всегда поэтам даётся глас,

Словопотоки гаснут. И свет погас

в мире поэтовом. Слоги кипят, смотри.

И умирают.

И не было их внутри.


Это


Это крутится, бьётся, вертится, это жжётся в моём ребре.

Это песенкой Йэна Кертиса рвётся в губы залечь Тебе.


Это - больно, болезнетворное, генетический некий сбой.

Это анти-моё-снотворное, и зовётся оно Тобой.


У Тебя имена да прозвища, и от каждого по душе.

Ты убийца-любитель тот ещё, хватит смерти с меня уже.


Дай живительное и тёплое, дай хоть чуточку не болеть,

Пока память хранит лицо Твоё, пока сердце способно греть.


Обрести Тебя = жить (пусть, мучаясь). Будешь жить во мне, бить в ребро -

Всё от случая и до случая.

И увидим мы,

кто кого.


Вопрос


Я хотела спросить, да только не к кому вопрошать.

У человека есть прошлое, да только что его ворошить.

Но когда оно давит на грудь, запрещая тебе дышать,

как тогда человеку жить?


Я не знаю, как делать мир, чтоб не делать боль,

Ведь, за всё хорошее даже - спросят: «Что за дела?»

Всё, что чувствую, утаю в себе. Мне не быть другой.

Кем мне быть ещё? Что тогда от людей желать?

«Кто я/ что я?» - обычный для всех вопрос,

Для человека ответы можно найти в глазах

родных людей -

Они лишь знают

и что Ты миру собой принёс,

и что Ты миру собой сказал.


Японское, не хокку


И если я спрошу тебя, читал ли ты Мураками,

Беги в свой Норвежский лес, закрывая лицо руками,

И можешь не отвечать, мне всё равно, Рю, Харуки,

И там, и там - чувства, смерть, запахи, шёпот, звуки.

Одна жизнь всегда ведёт за собой другую.

И я не то чтобы сердцем своим торгую,

Но если его хватает на десять тысяч,

Зачем же я буду прятать - его отыщут.

Не одиночество мне милее в лесу промозглом,

Мне нужно больше того, что выяснить можно мозгом.

Я бы спасала детей от невидимой в поле яме,

Я бы была по силе как горный камень.

И вся любовь неизмеримая и больная

Была бы нужна кому-то, была бы нужна такая.


В моём мире не то, что леса нет - сплошь Сахара,

Бездонных колодцев не нахожу, как Мэй Касахара.

Привет, тебе Мэй, та самая, не из книжки,

Кто птицу твою заводит на этой вышке?

Я помню вас. Больше скажу - вас читаю.

А я всё такая же, я считаю.

Мой Холден однажды вернётся, и я его вылечу,

Если из этой игры раньше срока не вылечу.

Не спрашиваю, я знаю, что вы читали

И Рю, и Харуки, и предавались мечтами.

Именно, предавались. И слушали "Мураками".

Вы убегали в свой лес, закрывая лицо руками.


Все японцы знают, где вас искать.

Они пишут про вас.

А над лесом горит искра.


Когда Холден приедет - мы будем спасать детей,

Выходи из леса на нас глядеть.


Два часа ночи


Чувствую себя пианино, не способным сыграть ни одной ноты.

Чувствую себя жизнью длинной, без единого поворота.

Чувствую себя тенью, самым маленьким пёрышком из крыла.

Чувствую себя дверью, которую незачем открывать.

Чувствую иную реальность, эту - не выбирала.

Что от меня осталось? Чувствую - очень мало.


меньше, чем половина буквы,

меньше, чем половина ноты.


я - последняя вспышка жизни

в сознании идиота.


Чтобы помнил!


В твоей маленькой белке 170 сантиметров роста,

Если встать на носочки - достаю до карниза запястьем.

Мы дети прошлого века, цари 90ых,

Когда стояли в очереди за молоком, а не за счастьем.


Я шепчу


А вокруг, то есть повсюду - sky is blue...

А вокруг меня бегают дети...

Я так люблю тебя, так люблю тебя, так люблю,

Только некуда всё это деть, и


я шепчу.


Повесть не о Сонечке

(законченная наконец-то 12.11.15)


Поддатая ехала на авто-

бу-се.

Никто - для себя, никто -

для всех.


Её не видят,

не замечают.

Звони, врача ей!


А кровь течёт прямо в руки.

Капает на пол. Бинты ей дай-ка.

Внутри - похлеще всех книг Харуки.

Похлеще стрелы Апдайка

та боль, что застряла в горле,

дышать так сложно.

А правда твоя - всего лишь горе,

всё в мире ложно.

Чернее чёрного обелиска

вся эта правда.

Надежда спрятана в зоне риска,

надежд не надо.


Глаза закрыты, и боль до рвоты.

Дыши, малышка.

Тебе идти завтра на работу,

иначе - крышка.


Как ребёнок ребёнку, или почти 23


Расти - значит, собирать себя по крупицам.

Сегодня ты маленький крот, прячущийся в норе,

Назавтра - мудрая птица,

которой не страшно стареть.


Расти - значит, перестать спорить с другими

по поводу литературы, свободы, любви и проч.

Они твои априори, а жизнь - не торги и

не вечная точно.


Расти - значит, думать о человеке больше

(отрицать эгоизм), чем о себе самой.

Будь он из Актобе, Гвадалахары, Польши,

Он такой же, как ты, живой.


Расти - когда в меру свободно и в меру тесно.

Расти - чужое не трогать, своё беречь.


И думать: ну столько всего интересного,

столько - пока неслучившихся - встреч!






Комментарии читателей:



Комментарии читателей:

Добавление комментария

Ваше имя:


Текст комментария:





Внимание!
Текст комментария будет добавлен
только после проверки модератором.