ТЕНИ, ЛУНА, ПОТАЙНОЕ ОКНО... 

То ли наша жизнь чересчур длинна,

то ли слишком просто устроен мир,

но всё это: сквозняк, комары, луна,

царапины на обоях, будто древние письмена,

зашифрованные до дыр,

лежавшая рядом шалава, отлучившаяся в сортир,

 

заоконное варево звуков, сиречь шаги,

хохотки, свистки, шуршание шин -

всё делается понятным, как если б враги

в грохоте камнепада, под вой пурги,

(злые демоны, спустившиеся с вершин)

вдруг осыпались, словно моль, сожравшая нафталин,

 

выплеснув прежний порядок вещей,

о котором просто давно забыл.

И зрение проникает в тысячу мелочей -

так блестящую нить пропускают сквозь ткань ночей -

будто фонариком тёмную комнату осветил:

всё вокруг узнаваемо без приложения сил.

 

Особенно люди. Так появившись на

улице, наблюдаешь за лицами как бы из-

нутри них самих, из потайного окна,

о котором можно сказать, что это просто луна

или, в крайнем случае, напившийся до положенья риз

лунный, так сказать, юмороид, блюющий через карниз.

 

И видишь: тени меняются, но не так,

как это бывает в улыбке, словах, слезах:

приоткроет красавица губки - и уже вурдалак

выдыхает ночь, сыплет сквозь пальцы мрак,

тянет руки к тебе утопить в кровавых когтях...

Но и сам ты теряешь своё отражение в зеркалах,

 

когда скользишь сквозь прохожих - как тень

сквозь пульсацию мыслей, кровеносный туман сердец,

большинству из которых биться не то, чтобы лень,

просто помнить об этом - ненужная дребедень;

когда чей-то муж или (неважно) отец

шарахнется прочь, и ты отметишь вослед: мертвец;

 

когда парочка в автомобиле, в укромном углу

устроившаяся покувыркаться вдали от глаз,

вдруг прольётся бликами, свойственными стеклу:

"Нежить," - обронишь в нависшую над ними мглу;

и когда, продолжая движение, продолжаешь раз-

менивать на встречи собственный гомеостаз

 

между косматых ликов - зрачков, клыков,

сбившись со счёта (событий? Движений? Лет?),

чувствуешь только холод, входящий в кровь,

слышишь шуршание праха и бой часов

с острыми косами стрелок, и свой скелет,

бряцающий по асфальту среди тех, кого больше, чем нет:

 

среди тех, кого гложет - подобно тебе - вопрос:

по какую ты сторону, и где пролегла полоса,

за которой по волосам, лишившись не только волос,

не плачут; и за которой остаётся всерьёз

лишь вертящийся шарик, закованный в полюса,

зовущий неслышно... И ты узнаёшь голоса...

 

МУТАНТ

 

Участник Третьей Мировой

вздохнул: "Встречай, Москва!"

Стучал костыль по мостовой,

и третья голова

сказала первой голове:

"Смотри, братан, сюда:

здесь Кремль стоял у нас в Москве,

на нём была звезда.

А где воронка - был собор,

а дальше – Мавзолей.

Там фон повышен до сих пор,

идём в обход скорей."

 

Он пробирался меж руин,

спешил, насколько мог,

о трёх обличиях - один,

как триединый бог.

Шагая, руку опустил

в карман шинели он -

и вдруг издал что было сил

протяжный горький стон,

и беспросветно зарыдал,

предвидя злой исход:

ведь он сегодня потерял

талон на кислород.

 

Что скажет милая жена?

Что скажут сын и дочь?

А жизнь у каждого - одна...

Но чем семье помочь?

Нет у него секретных льгот,

друзей на базе нет,

и запись на пять лет вперёд

в родимый сельсовет...

 

И, скорбно сняв с груди медаль

за город Вашингтон,

со всех голов своих сорвал

противогазы он;

и пал, обняв свою беду,

издав последний крик,

у всей столицы на виду

усталый фронтовик.

 

...Струил рентгены солнца диск,

пылился ветеран.

А мимо шёл, пугая крыс,

огромный таракан.

 

---

Комментарии читателей:

Комментарии читателей: