***
Дни проливные. Ночи сухие.
Хлебное крошево горло саднит.
Мы разлетелись на звуки глухие -
Нам собирать алфавит.
Тени при стенах. Стены при нищих.
Дивному сброду довериться рад.
Что ж, посидим на родном пепелище.
Каждый, как рифма, богат.
***
Не переплыл сегодня реку с облаками.
Но Обнял лес. На поезд опоздал.
Дышал урывками за вашими столами,
Огонь в гортань, как в яму, выливал.
Но пульс ловил стихающий сиреней
Персидских, белокровных, городских,
В которых дни последние творений
По веточке сходились, по-людски.
Не мучил слово, мучился словами,
И акварелями, и камнем говорил.
И лужи обрастали берегами,
Когда по грязным улицам ходил.
Виднелся Китеж за высотными домами,
Баюкал колокольчик на ветру...
Не переплыл сегодня реку с облаками,
Но с речи снял трескучую кору.
***
Жизнь короткая, словно февраль.
Незаметная - выстрел в метели.
Пошатнулись, как мелкая шваль.
И с ума не сходили - дурели.
На мели да с похмелья сидим.
Рот раскроем, а сыплются жабы.
Где помыто - там наследим.
Самолеты на дирижабль
Поменяем, но некуда в путь...
И останется от монолога
Шепот на ухо: "Ты не забудь,
Что мы жили на ниточках Бога".
***
Говорит ребенок:"тополь-лебедь
Растерял в июне пух лебяжий".
Ждут его не на земле - на небе,
Где гуляет ветерок бродяжий.
Не летаем, все идем да едем.
Черепками рассыпаться мы не вправе.
В звездном кошельке не хватит меди,
Чтобы заплатить на переправе
.
***
День серый, день промозглый.
Но голубем плесни -
Услышишь детский возглас
Среди мирской возни.
Дождь уличные скрипки
Прогонит со двора.
Промокшая до нитки
Мелодия стара.
Но ей в небесном парке,
Где крошат звезд сухарь,
Звучать, звучать - не каркать...
Ладонью не ударь,
Не то струна порвется
И птицам не запеть,
И на земле сиротской
Толпу не пожалеть.
***
Ангелы, вестовые, не пролетайте мимо.
Хлеба с водой примите, воздуха со двора.
Чтобы в ночи мятежной я не забыла имя
И для крыла чужого приберегла пера.
Облачно, ветер с дымом, горечь дурной погоды.
Благо, прописанным в небе на расписанье плевать.
Крикнут: "в часовне малой крестик последний продан"
Жить да нести до смерти и о пустом не гадать.
***
Мой город по утру - проявленная пленка.
Вершатся кадры, избранные Богом.
Вот нищенка - худа, как тень ребенка,
И дом за "крепостью" ощерился острогом.
Вот я - колю дрова. В снегу деревья.
Но сколько лет отпущено - не знаю,
Когда в сосновой рамочке бессмертья
Кого-нибудь на фото опознаю.
***
Ты - глины ком. Оставят след
Чужие и родные пальцы...
На вмятины от облаков и бед,
Как благодать, снега ложатся.
Нашарить землю под собой круглей.
И осью стать. Координатой чуда,
Приютом для затерянных полей,
Запавшей клавишею Ундервуда,
Кувшин покуда твой не обожжен
И глина на свету не потемнела.
***
Зимы от Рождества Христова не считают,
Но птицы ангелами у дворов сидят,
Грустят по теплому безветренному раю.
Крыла, как частый благовест, звучат...
Стоят леса, иль остовы от перьев?
Светлеет воздух ладаном в ночи.
И тишина за деревянной дверью
Незримым колокольчиком молчит.
***
Слоеный уличный пирог -
Людей, домов и дыма.
Здесь каждый шаг - ударный слог.
И пауз объяснима
В полете светофорном блажь.
Шофер, как бронза, замер.
Художник чинит карандаш -
Действительность оправит
В надежность света и теней
На замкнутых полотнах.
Он время сохранит верней,
Смерть заштрихует плотно.
***
На скобы мороза посажены рысьи шаги и бега -
До магазина, до школы, до февраля.
Лица любимых - бескровнее день ото дня,
Как на картинах, ранних, балетных - Дега.
***
Есть на земле места,
которые узнаешь
Закрытыми глазами,
воздух тронув.
Где песни прежние
звучат над проводами,
Роняя ноты
в плачущую крону.
Березы стынут,
будто руки в детстве -
До сердцевины
растереть бы снегом.
Там жизни всей
нелегкое соседство
Наполнится
отеческою негой.
***
такая ночь - что непрогляден день.
сентябрь пробирает до озноба.
в огне свеча.и человека тень
крива, как ветка,и высоколоба.
Ломает город мой - юродец-новый век.
трещат его грудные клетки.
и мы с ним заодно - сутулище калек.
бросайте, люди добрые, монетки!
***
маленькие кисти
тополиных листьев,
городьбу измазав,
красят птичьи выси.
затяжному ливню
не свести зелёнки
с города большого
в горсти у ребёнка.
***
1
Стоят похожие на альфы -
столбы, да мечется тоска.
А во дворе у бабы Марфы
Вчера собака померла.
Но перед тем скулила долго
На высь, в которой падал снег.
На холмик крыши хлебной коркой
Последний лист сухой прилег...
2
Мир захолустья - любо-дорог.
Он весь - как в горе, человек.
Калитка - плачущий ребенок,
Идущий по небу поэт.
В бурьяне бродят серафимы.
И кутаясь в крыла свои,
Они с людьми встречают зимы -
В дыму небесной колеи.
Лежит земля - как схоронили -
Родная, тихая, одна...
Глухая часть твоей России,
Что и на карте не видна.
***
Весь июнь дожди готовят фреску,
И земной расписывают лик...
Чай в стаканах - в лужах равен всплеску.
Звонкость ложки, будто птичий крик.
Пусть оставит лето теплой краски -
Разведи слезой и глину крась.
Спотыкаясь, кисточки-бродяжки
Пусть хохочут над неяркой жизнью всласть.
Пусть в несчастье недруги напьются
Из бутыли - тучи молодой,
На земле покрепче приживутся,
Как не доведется нам с тобой.
***
Птицы под кровлей живут -
Меченный высью дом.
Полдня горячий трут
Дарит живым огнем.
Окна верней зеркал
Отображают нас.
Светлый слезливый глаз
Все жития впитал.
Бойкой синицы дрожь
Клюнет зрачок стекла.
Он на меня похож -
Так же не видит зла.
***
Княжнами лодки плывут
По летописи реки.
И лес по-детски разут -
В теченье пустил корешки.
А мне - хворостине степной -
Все гнать к воде облака...
Затих колокольчиком зной -
Коснулась волна языка.
***
Циферблат горячий солнца
Бабочка скользит - душа.
Ходит лошадь вдоль забора,
Мягко лето вороша.
Расскажи мне тихо сказку,
Чая с ветром завари.
Невзначай, как глобус школьный,
Яблоко не урони.
Домики - ларем открытым
Ловят здешнее тепло.
В них живут. Огонь разводят.
И от извести светло.
Мальчик сломанный корабль
Вплавь пускает по земле.
Волн песочных след широкий
На руки ложится мне...
Память подари поплоше -
Махонький зеленый лист.
Он шагреневою кожей
Не пожухнет, сохранит...
***
Цветы на окнах. Выключенный свет.
Обыкновенный быт беленых стен.
Кровавый ситец зорь. Чужой портрет.
Кочует жизнь в хитросплетеньях вен.
И что дано, того не приручить -
Луч ускользает. Убегает день.
Стакан в руке. В него воды налить,
Свою не узнавая в доме тень.
***
Вития-ночь под бледный абажур
Бездомных бабочек своих пускает.
Не равен бой.Объявлен первый тур,
Свет никогда живым не отпускает -
Ни солнечный, ни ламповый, но Тот -
Любую душу примет на поруки,
Пока планета, совершая оборот,
Предсмертные и родовые муки
Всего живого терпит. И зовет
Кого-то ей - единственно родного,
Кто по ночам прикладывает лед
На лоб огромный полюса земного.
***
Не крестили. И не отпоют...
Но отплачут деревца на выданье.
Ненадежен на земле приют,
Как в оркестре пьяное пиликанье.
Не любила косвенную речь,
А ножи прямой - глотала с радостью.
Выбрала из множества предтеч
Лишь язык с его солоноватостью.
***
Осень медь заливает
в посиневшую глотку речную.
Костью в горле в нетопленом
доме встанет декабрь.
Шуга времени легкие рвёт
задержавшим мгновенье.
Потому и шумят нам с тобой
полнокровные реки...
***
А старика Володькой звали.
Худое он таскал пальто.
Ему - руки не подавали.
И годы, словно долото,
На теле ямы продолбили.
На жерди тонкой - голова.
Он - пополам. Его сложили
Во гроб, как сохлые дрова.
И понесли по переулкам -
Две бабы, дворник, почтальон.
День плыл горячим ясным воском,
Светило падало с икон.
***
Я люблю дома полнокнижные,
Чтобы Рильке на Блока смотрел.
Гладкоствольные ящики нижние,
Где страничек осыпался мел.
Вечера за чаем-наливками,
С пирогом, похожим на Марс.
Блюдца влажные ходят орбитами,
И земной не торопится час.
Пусть никто не спасется заведомо -
На ладонях оставим пыльцу
Неба, сосен да изб старых дедовых,
Ненаглядную их кривизну.
***
мой тополь - сирых заступник.
кора и кожа срослись.
ведь всякий - корням твоим спутник,
когда обрывается жизнь.
***
Тонкая бритва льда,
Холода - ломкий сук.
Пойманы города
Зимами. Полый звук
В бочках улиц, дворов,
Как Диоген, живет.
Да колокольчик слов
На облучке плывет.
***
Все тоньше жизнь моя. Все крепче тело.
И руки гнутся, как трескучие стволы.
Земля приблизилась, примкнув, запечатлела,
Под ноги кинув пыльную полынь.
И стала та пером моим насущным.
Зеленой кровью, брызнув по глазам.
И горечь чистая в житейской топкой гуще
Давала влагу маленьким словам.
***
На бумаге - литеры черные.
Киновари - как не бывало.
Древнерусские "Пчелы" изборные
Растеряли во времени жала.
На аспидной доске - небесное
(Райский змей не прошепчет земное).
Принеси мне яблочко местное,
С червем-буковкой - наливное.
***
Дремучая столица средь степей,
Мы - копья в твоем воздухе холодном.
Костры живут в ладонях фонарей,
Овчиной пахнет ангел небосводный.
И кони в яблоках - разбитые сады -
Листвой потрясывают и прядут ветвями.
Им - первый сахар с влажной борозды,
Им - версты звездные с земными седоками.
***
На серых крышах здесь живет Господь,
На чердаках изломанных и пыльных.
А по утрам трепещет птичья плоть,
Да ангелов шаги звенят - посыльных.
А мы белье стираем, пол метем,
Роняем семя, не касаясь почвы.
Жизнь разучились схватывать живьем.
И дух внутри, как ярмарка сорочья.
ЕМУ бы глины новой замесить,
Другое дерево в саду поставить.
Но вышел мальчик зернышком кормить
Живущих в небесах - и ОН не вправе.
Про Петра и Павла
1
Бывало, выйдешь вечером один -
Глядеть в глаза вороньи стылых окон.
Стоящий воздух пуст и нелюдим,
Завит дороги черный длинный локон..
Шагает Пётр, не досчитав звезды
В реке подмерзшей, к деду Павлу в гости.
Ему в ладони плещут фонари
Вина холодного..А он котенка носит
За пазухой который день и ночь,
К врагу ли, другу, берегу, деревьям,
Плетясь, и попадает в строч-
ку о времени, о тех, кто по колено
В тоске зеленой не научен жить,
О небе, что не кажется с овчинку...
И Петр, сняв пальто, старается укрыть
Сугробов городских растущие могилки.
2
У Петра была карта переулков и улиц,
Где каждому дереву - имя.
И кличка - собаке и кошке,
И бабушке с дедушкой - ангел,
И звездочка - в четном окошке.
Где ветер стихал - южный ссыльный...
И зимы на белой бумаге -
дворовой - заметки о мире
Следами людей оставляли.
3
Он был апостолом окраин городских,
Дел не духовных, а скорей, мирских.
В воротах - колокольчик, пес и ель,
На письменном столе - недопит хмель.
На "ты" был с книгами, не получал газет.
К нему ходил единственный сосед.
Во сне - любимая, что прибирала дом...
Он все грустил: "Как ей на свете том...
Кто обувь чинит? Провожает в дождь?"..
А тут, как свечка на ветру, живешь...
***
На склоне лет.В низинах суеты
Звезда горит рождественно и ясно.
И многомолчаливы наши рты.
И сад открыт, где яблоко так красно.
Не жизнь прошла,но мы прошли по ней,
Сутулясь, горбясь, выпрямляя спину.
Бессмертие - ты самый страшный зверь,
Которому и косточку не кинуть.
***
Невеселое застолье.
С тенью собственной сижу.
Корку посыпаю солью.
Взгляд от окон отвожу.
Там - деревьев богомолье,
Листика летит платок.
Но не примут бандеролью
Даже в облачный раёк.
Там - расшито небо гладью.
На моей стене - крестом.
Ну, куда с земною кладью
На ходу на холостом?
Соберу сухие крохи
И застыну у дверей.
День прошел без суматохи.
Век пройдет еще страшней.
***
Не глаголь - уста не детские.
Помолчи.Послушай, дождик!
Тратя силы молодецкие,
Натянул сырые вожжи.
Понеслась лошадка серая,
Бьет копытами по стеклам.
Городскими водомерами
Лужицы стоят...Промокла
До костей дорога шпальная -
Не узнать, кто похоронен.
Голоси, душа вокзальная,
Всей толпою на перроне!
***
Струна реки умолкнет к декабрю.
Ты не возьмешь аккорд, ее не тронешь.
По рыбьему тугому плавнику
Зима пройдется. Муза - на приколе.
Ей никуда не хочется идти,
Сидит все дни на берегах печали.
И ей трещат вишневые кусты,
И человек бессмертье обещает.
***
Чечетка времени. Отломанный каблук.
Погасят зал. И зрители уйдут.
Забудь про гвоздики, про молоточков стук...
На выходе - ты в тишину обут.
***
Дорог железных вдоль, в качанье фонарей,
Октябрь шел, на Гамлета похожий.
И мантии путейцев-королей
Вставали на ветрах кривой рогожей.
Меж сосен призраки метались на снегу
Худущих псов, огнива глаз расставив.
И человек, напоминающий слугу,
На горб дорожный сыпал громкий гравий.
***
Прометеев огонь ветер ссыльный раздул
В светофорах квартальных, дичалых.
Город, вёсны венчая, пустился в разгул.
Облака растеряли причалы.
Не целуют ладоней. И жажды земной
Не потешат игрой дождевою.
Рвется вяз протяженною болью зубной,
Сухокровною, коренною.
***
Июли стоят в изголовье.
Я гость их приимных садов.
И "мыла татарского" с кровью
Уж срублено сколько голов!
Уж встречено сколько безлюдья,
Героев вне книжных страниц..
Здесь облако полною грудью
Вдыхает стая Жар-птиц.
Здесь лодке тихонько не спится
В сырой пеленке реки.
И весла ее, как ресницы
Младенческие, легки.
***
Обмелеет источник. Жажда сушит скорей,
Чем бессонница ночью изводит.
Кот дворовый сидит у дубовых корней,
Песню древнюю, жмурясь, заводит.
Ну, а время! Оно - не посол-печенег,
Не отвадить кисельной болтушкой.
Упадет в тот колодец, как падает снег,
Человек, городок и церквушка.
***
Краски высохли - умрет художник.
Потерялся ключ - покинешь дом.
Карту мира спрятали под кожей.
Остров одинокий - в горле ком.
На глазах - приливы да отливы.
Так и получают соль земли.
Господи, ты самый терпеливый,
Дал мне лодку на своей мели.
***
Стереги мою бессонницу,
Крепче за руку держи.
Пока страшной ночи конницу
Ожидают рубежи.
От копыт следы смертельные -
Быстро станешь мостовой.
Мой да твой кресты нательные
Принял столбик верстовой.
Не постель, а степь косматая,
Не перо под головой,
А трава-ковыль, примятая
В поединке за покой.
***
Я дом покину, где озимая тоска
Который день проращивает зерна.
И переломом шейным позвонка -
Трещат углы. Открытым дерном
Чернеет небо. Человек идет,
Прогуливая пса, спуская время.
И дождь-приятель на ходу мне руку жмет,
И улыбается стареющая Ева.
***
Круглый метр земли
На булавках держится елей.
Мелом синим реки
Нанесён чудотворный чертёж.
Кто-то сильный вонзает иглу -
Вьются птиц канители.
И никак не понять,
То ли ткань дорога,
То ли мастер хорош?!
***
Твой Гамлет не велик.
И слился шут в запой.
Коньяк, как тихий крик,
Стоит в избе сырой.
В сенях галдит метель,
Пытаясь дверь открыть.
Наперевес - шинель,
Чтоб за февраль пропить.
Чтобы отнять печаль
У лиственниц ночных,
Учиться языку не мёртвых,
а живых.
***
Тишина - это лес из несказанных елей,
Из непролитых наземь речей,
Понт, качнувшийся еле...
Тишина - это плод, всеприимное чрево.
Твой Адам на земле
И моя неспокойная Ева.
***
Ни стихи, ни молитвы никогда не замолкнут.
Никогда не уйдут колыбельные волки.
Отхрустит на зубах алфавитная крошка...
Сбереги мой язык...Хоть столовую ложку.
***
Все сказанное в суете -
Страницей выдрано из книги.
И дни проходят, как расстриги -
Не в колокольной маете.
Не звон к обедне созывает,
Но тишина - к столу пустому.
Столешница сродни парому.
Я - линия береговая...
Собрались волны и судачат...
Взахлеб дыхание спасенных...
И чей-то голос просмоленный,
Как лодка, утыкаясь... плачет.
***
Стоит мой дом... Вот - крыша и труба.
Скрипит известка залежалым снегом.
А сад - он, как разбитая губа,
Кровоточит. Не промокнуть и небом.
По-человечески развылись провода,
Не обесточены покуда... Люди, ёжась,
Шагают, отгоняя холода,
Пальто и свитера собой корёжа.
***
Не переплакать небо в судороге молний,
Не утереть просторным рукавом.
Каленых звезд в колодце не восполнить,
Не выставить на улице рядком,
Чтобы в сиянье глохнули моторы,
И долетал сердец неровный стук
До птицы - электрической опоры,
Кричащей напряжением разлук.
Не переплакать...И не надо плакать.
Пускай молитвы о других звучат,
А слово-дерево встает из мрака,
Вершиной ломаной кровоточа.
Представь, что красная строка рассвета.
И судеб наших крепок переплет.
По городу - зеленая карета,
Под облаками - тканый самолет.
***
Низкорослые трубы печные...
Старичок в полушубке метет
Две тропинки, где листья ночные
Расплескали сентябрьский мед.
Что же ему, одинокому, снится,
Когда память бросается псом?
Да стучит в окошко Жар-птица,
Иль буря тянет псалом?
Никуда не наденет рубашек,
Что покойная Вера-жена
Прошлым летом нагладила... даже
Не достанет свои ордена.
Вышла жизнь...Не побелены стены,
Батарейку к часам не купил.
На горбушке бритвенной пены
Мизгирек нить наловчил.
В сенцах валенки - угольной глыбой.
Далеко ль за порогом зима?
И метла ходит медленной рыбой,
Поднимая судьбину со дна.
***
Приезжай ко мне на станцию "Лето".
Привози собаку, друзей, дожди.
На разбитый вокзал, как ребячье колено,
Тихо-тихо подуй и... платок приложи.
Мятой мокрой рубахой в объятиях скомкай.
Выжми все, что осталось живым.
У реки посидим с полусгнившею лодкой...
Не дорога - русло, не бывает "кривым".
Здесь не старятся матери и деревья у берега.
И боятся не смерти, а жизни, что врозь.
А ночами слышны всхлипы старого велика
И колес его, Господи, неподвижная ось.
***
Сумерки - карандашом химическим,
Мокрым, заштрихованное время.
Снег идет на языке классическом
На подмостках мира, и старея,
Плачет дом - в морщинах бревен, низенький,
В нем живому человеку больно.
Жизнь, представленная мелкими эскизами,
Вырастает в крупные полотна.
***
Снега идут с волхвами вместе,
Мешая холмы и дома.
Дары из золочёной жести
Теряет улица-сума.
А кажется, звезда упала,
Примёрзла к сломанной метле.
Не чудо, просто жизнь сначала
По божьей движется шкале.
Хлеб преломи... бродяге, зверю,
Пусть ночь не будет им страшна.
Разбитых ламп светопотерю
Восполнит утреня сполна.
И чередом.Толпа, трамваи
По кольцевой, по кольцевой.
Билет, как сердце, разрывает
Нездешний ветер вестовой.
Перекрести людей в метели.
Да шалью ясли обогрей.
До Рождества летят недели,
Не веря в ход календарей.
***
Краснели снегири на ветках вен...
Надорванный сердечный гобелен
Менял орнамент, распуская нити
Волной...Любимые, плывите!
И помните - корабль ваш блажен!
Девятый вал пред ним - стакан воды,
Налитый за вседневные труды,
За близкий свет бессонницы господней...
В пути...Маяк...Но снятся,снятся сходни,
От колыбели первые следы.
***
Из пункта А в пункт Б - повремени.
Не все гостинцы собраны для Бога.
В ночи прекрасны дальние огни,
Но в свете дня мерцанье их убого.
Зал ожидания - вот суета сует.
Мелькает люд иглою белошвейной.
Дверь хлопает на вдох и выдох лет...
Повремени с последней колыбельной.
***
Чтобы завтра стало легче,
Чтобы стаи - хором певчих,
А не громких воробьев.
И не наломалось дров.
Да судьба не преломилась,
Ты реке окажешь милость -
Дашь кораблик покачать,
Камень с сердца покатать.
Дворнику метлу-обнову
Справишь на листок садовый.
А кустам в его садах -
Часовых - оседлых птах.
Оторвешь билет трамваю -
За город, в тайгу, до рая!
Нету больше кольцевых,
Колеи и мостовых!
- Ты не бойся, пассажир,
Что земной билет до дыр!
***
Сквозь метро да гаражи
Пролетим - городские ножи.
Разрезая дворовую муть,
Черный хлеб вечеров. Не забудь
Ни собаку, ни тихих бомжей -
Ям помойных кривых сторожей,
Ни звезду, что горит на спирту,
Ни словцо, что мусолишь во рту.
Хлорной известью выпадет снег.
Не упал бы во тьму человек.
Мы в заборный уткнемся пролёт.
Не тупик, не конец - недолёт.
***
Урок не выучен. Мел с пальцев не сошел.
Портфель в углу кладовки и письма Дон Кихоту.
Вопрос: " А гол ли тот сокОл?"
Ответом станет на охоту,
На пулю, на петлю, на вечные силки...
А помнишь, шар земной под шариковой ручкой
Мы видели. И рек цветастые мелки
Хранили в руслах рук. Был сад любой Нескучным.
Сломало время все карандаши.
Закончило тетрадочки в линейку.
Так встань пред миром, встань и расскажи,
Как жизнь широкая войдет в узкоколейку.
***
Старый дом. Листва жива.
Рыбы скользь на тень ножа.
Разговоры дотемна...
Только б завтра не война.
Глобус со стола упал.
Рядом городок пропал.
А пока... Ребёнок спит,
Самолёт его не сбит.
На бумажном поле бой.
Нарисованный герой
На листе, как точка, мал.
Грифель пули не поймал.
Комментарии читателей:
Комментарии читателей:
« Предыдущее произведениеСледующее произведение »