Лидия Девушкина-Соммэ «Часы на лыжне»

 

Вероника Ивановна  работала литературным рабом у одного тут нового русского. Если точнее, не одного тут, а одного там – в России.   Вообще-то по жизни он был  предпринимателем и, вероятно, не самым худшим.   Алкоголем,  сигаретами точно не торговал, а вроде  только носками и термобельем .  Приехав ненадолго зимой в Россию, Вероника Ивановна на  одной из  его распродаж купила гамаши (некитайские), и хотя они почему-то сразу  порвались, но  все-таки в одном же только месте.  После такого происшествия Вероника Ивановна с удовольствием взяла  штопальную иглу, не только же  шариковую ручку в руке держать…, не снобы, чай.  Ликвидировав дыру (не особо-то и элегантно), Вероника Ивановна все взвесила и подумала,  что  несмотря на  дыру, все-таки высоко ставит    этого  парня.    В его молодом красивом лице ее трогала  порой нездешняя странная наивность и чистота и даже как будто неизбалованность женщинами.  А какой мужчина нынче не избалован? Даже бедный и некрасивый. Про итоги переписи читали-с.  Если это не хорошо организованная провокация сексистов и мосшовинистов, не может быть так мало мужчин, вообще!  Имеется в виду Россия.   Во Франции  с мужчинами гораздо лучше.  Иногда они  жаждут  даже жениться. Если честно, то   именно иногда!  Бывает,   что   в таком случае они обращаются к психоаналитику, ибо не желают  сдаваться так легко!   А вообще одиноких мужчин много и в России и во Франции.  Кризис семьи, банальная истина. И вот этот красивый  и одинокий в  свободное от бизнеса время  строчил детективы, где плел только общую канву, а на проработку деталей нанимал старую знакомую своих старых знакомых -  как раз в лице Вероники Ивановны.  Может быть, нанимал еще кого-то.

       Платил он Веронике гроши, но ее они вполне устраивали , потому что она уже много лет жила во Франции с мужем-французом, получающим пенсию по инвалидности  , а сама получала  небольшое пособие по безработице плюс мыла полы в квартирах  «по-черному», а в России раньше работала   в отделе писем одной серьезной и даже уважаемой, но ныне уже почившей в бозе газеты.  Может быть, если бы он увеличил сдельную оплату , то она не отказалась бы,  это с одной стороны, а с другой, она же видела, что дела его в бизнесе идут не очень хорошо, бизнес действительно «кошмарят»,  а тут (точнее, там) надо помочь молодому растущему гению . Такое выражение – молодой растущий гений  - имело хождение много лет тому  назад, еще тогда,  когда Вероника училась в классе восьмом-десятом.   И  наименование «гений» раздавалось с легкостью необыкновенной, если никому не мешала зависть.  Поневоле вспомнишь себя юную и наивную …  Интересы этого молодого нового русского по имени Василий  и самой Вероники Ивановны в данном вопросе вообще совпадали: творить не за деньги, а чтобы не сойти с ума, и не в деньгах счастье, а в том, чтобы быть лучом света в темном царстве общества потребления.

       Для данного куска  детектива Василий потребовал , чтобы кто-то (лучше женщина) самоубился, а другой герой (лучше мужчина) чтобы погиб загадочным образом, в самом конце зимы, на лыжной , уже потихоньку тающей на солнце трассе.    Ближе к финалу все должно быть максимально затемнено,  это уже не Вероникина забота,  а запутывать-то Василий и сам мастер.  Поздним вечером , когда Интернет заработал совсем медленно, пришел долгожданный файл от Вероники Ивановны,  и Вася за 7 тыс верст от французской провинции, в своей брежневской двушке пристроился на кухне с чашкой цикория (кофе он перестал пить из-за высокого давления) , пытаясь  раскрыть файл и вчитаться в его смысл. Нуте-с, нуте-с.  Главная героиня Валерия Ивановна вспоминала всю свою жизнь почти с пеленок, все свои не очень многочисленные, но какие-то несчастные романы.  Одно только счастье – дети, два сына, второй долго не получался,  не вырисовывался, такой долгожданный! А муж вел себя типично для бывшего советского гражданина  начала  постсоветской эпохи:  после того, как Валерия родила, наконец,  Кирюшу, муж вдруг возьми да свинти к соседке, подружке их семьи, у которой муж тоже был их хороший приятель, но уехал на заработки в Китай, точнее, по коммерции. С коммерцией получалось неровно.  Супруг Валерии вообще переживал, что так произошло. Страдая сам  и мучая ее, он переносил несколько раз вещи из своей квартиры в соседкину.  Старшему сыну  (12 лет) объяснил,  что так надо по работе.  Валерия велела перенести вещи к соседке навсегда. Под предлогом, что так для работы самое лучшее (не забывай только зарплату  доставлять, желательно всю, у соседки же нет новорожденного, малыш  уже школьник, может и сама заработать).  Мне лишь 39 лет, рассуждала Лера самоуспокоительно.  На вид лет 35.   Главное – это выполнить демографический долг. Я почти выполнила. Остальное можно с другим, новым мужем. Я молода, недурственна собой, мужчины так и стреляют по мне глазами.  1992 год,  еще не начата серьезно война с Чечней, но  эпоха перестройки и гласности завершена, полная свобода, хотя еще посмотрим, что из нее выйдет, активно пишут про какой-то постмодерн, интересно, с чем его едят.  Наверно, с какими-то синтезированными из нефти продуктами.    Куча семей рушится. Высвобождаются мужчины – в больших, непривычных количествах.  После вторых родов  женщины часто  (все-таки гормональный взрыв) влюбляются, если не сильно   поправляются телом.   А некоторые  дамы после родов даже если и поправились, тогда, возможно, любят безответно.  В данном случае поправился почему-то ее муж.  Лучше бы в него влюбиться,  так тоже бывает- сплошь и рядом, но не в данном, увы,  случае!  А Валерия даже похудела – на почве новой, нешуточной любви.  Причиной  был некто Игорь, интеллигентного вида инженер-конструктор  . Вместе ходили на йоговскую гимнастику – еще до Леркиной беременности.  Тогда все вместе по улице бежали, даже по морозу, держась за руки.  Все должны быть одеты в натуральную одежду, пусть даже и с дырками.  А иначе не будет обмена энергиями.  Еще вместе записались в ДОТ -  Добровольное общество трезвости, его потом переименовали в ДОБТ и залили чиновничьим бетоном, правда, к этому времени все в ДОТе перессорились, а некоторые ушли в «Память», где тоже перессорились.   А потом ей некогда стало, надо было сохранять беременность, да, таки имелись  проблемы,  но книжками обменивались,  иной раз Леркин муж  ревновал, тот  вообще, как это ни парадоксально, был запредельно ревнив.  Правда, он ушел в демократы и вообще культурнопитействовал, и если оставался дома, то у них с Лерой и до драки доходило. По политическим мотивам.  Правда, научились лупить друг друга не больно, это Лера еще раньше на китайской гимнастике выучила.  Там ей очень нравился тренер Слава,  но он был в сильной депрессии, а несчастных людей надо обходить за версту, они вообще в принципе могут совершать безнравственные поступки .   К тому же депрессия острозаразна. Это еще в институте на лекциях по этике один препод говорил, кстати, он многим девочкам нравился. С ее подругой Адой он  (Слава, а не препод)  его, то есть безнравственный поступок,  и совершил,  на этом месте Лера его  вмиг сразу и разлюбила.  Вообще всякий блуд Лера не одобряла. Она была согласна с модным, правда, уже выходящим из моды, впрочем, незаслуженно, но ведь новое время – новые песни!  литературным героем Прончатовым ( автором был Виль Липатов), который говорил: я не блужу, я влюбляюсь. Хотя, если подумать, у мужчин все как-то по-другому.   Интересно, как? Ведь есть же  чистые мужчины, должны быть непременно… Наступило время разрешения на свободу воли… Только куда эту волю повернуть, а у некоторых вообще воли нет.    Ее новый возлюбленный Игорь был вроде по-своему волевой, он был передовиком в каком-то КБ при радиозаводе. А радиозавод тогда, элементарно, Ватсон,  просто процветал. Кстати,  свеча горит сильнее перед тем, как потухнуть.  Это Игорь замечал в скобках.   Игорь вообще  хорошо соображал, все-таки на 10 лет был Леры старше. И в целом был неслабый эрудит, хоть и не кандидат и не доктор наук.  В одну из встреч, когда Лерка катила впереди коляску с мелким, Игорь сначала сказал ей про эту свечу, что его так серьезно тревожит, что  скоро завод перекупят японцы или вообще закроют.  Потом без всякой логики (может быть, потому что ответно  влюблен в нее, или нет, просто показалось?)  вдруг затеял с ней откровенный разговор на тему своей жены , матери их сыновей (у них тоже было двое) , которая совсем отбилась  от рук, виснет на шее у коллег-мужчин (она работала в том же КБ), перед сном читает всякую  дрянь, например, «Я - Эдичка!»  Лимонова.

- Да как можно вообще даже в руки брать такую гнусь! -  гневно прошептал Игорек.

- Когда родился Кирюша, я, Игорь, покрестилась По-православному, - мягко вздохнула Лера. – Я не могу такие книги читать… вообще! Ярослав Мудрый поучал: люби свою жену, но не позволяй ей властвовать над тобой. Хотя я понимаю, что над женой властвовать тоже трудно. Да и нельзя.  У каждого есть своя внутренняя территория.

–       Два пола , они не симметричны, Лера.  Женщине позволено меньше, чем мужчине.

–       Да, мы как собачки. Всегда у  левой ноги мужчины! Женщина — друг человека.

–       Ладно, не будем пока. Тема печальная. И бездонная. А я в общество Рериха записался. Там про третий глаз вчера такой  интересный доклад был, читал доктор философских наук, один из учредителей.

- Игорь  Васильевич, я от вас  не ожидала! Я теперь припоминаю: мы же с Вами  почти в один месяц крестились в церкви рядом с цирком, ну, у отца Всеволода.  Не путайте божий дар с яичницей. Или третий глаз, или Бог.

-Бог един, - не совсем уверенно выдохнул Игорь.

-Типичная ошибка новоначального! – на этом месте Лера решила сильно не ругаться, руготня   не убеждает.  – Как может один Бог разрешить  мусульманам четыре , четыре!  жены, а христианам одну?

-Давай мы с тобой на эту тему отдельно поговорим.

-Конечно, надо особо поговорить, - обрадовалась Лера.

- Сейчас меня буквально жжет , вот тут, прямо в средостении (Игорь ткнул в свой старенький   свитер синевато-стального цвета),  злость на Алку.  Так продать меня, так предать. Ведь она всегда меня любила, куда все ушло? Она вся из себя  трепетала , когда  обнимала меня. А вчера на глазах у всех чинила  свитер Огурцову в обеденный перерыв.  Кстати, мне  свитер никогда не зашьет, я уже сам научился штопать.  Скажи, ты вроде в психологии соображаешь, всегда такой бес нападает на женщину после десяти -пятнадцати, допустим, лет брака?  И как скоро он отлипнет, этот бес? Это вообще надолго или нет?

- Отвечу тебе. На первый вопрос: не всегда, но часто. На меня ни разу, если по-честному.  – На этом месте Лера осознала свою нечестность, но промолчала с достоинством.  Игорь не священник, чтобы ему каяться. -  На второй вопрос: если уж напал, гад, то надолго.  Бес он и есть бес, по определению.  Бесы гордыни, злословия и блуда самые сильные. Иоанн Кронштадтский говорил, что бес блуда от гордыни проистекает… Ты ненавидь беса, Игорь, а не человека…

  По выражению мгновенно посеревшего лица Игоря Вероника поняла, что, вещая   нечто выгодное для себя,  то есть стараясь создать приукрашенный свой образ, она просто убила его своими словами . Наверное, он на что-то надеялся в отношении  своей Аллы.   Напрасно.

- Слушай, Игорек (она нелогично перешла вдруг на ты), зашел бы как-нибудь, а то зима холодная, я не могу с Кирюхой долго гулять.  Попьем у нас чайку.

-Ладно, зайду, есть о чем поговорить. Главное – это тектонические сдвиги в человечестве. 

Вероника чуть не подпрыгнула от счастья и восхищения. Какой он умный!  И  стихи пишет, уже издал за свой счет сборник «Демократы и патриоты», готовит второй «Идеология и мифология». Но там есть и о любви.   За спиной у Вероники проклюнулись маленькие, как у новорожденного цыпленка, крылышки.

       Вероника ждала с замиранием сердца , как школьница, время от времени подбегала к окну дома, где жил Игорек, подсматривая, как он резко занавешивает окна или перетаскивает какие-то стулья.  Часто кормил за кухонным столиком детей без матери или проверял у них уроки.  Игорь жил в двухкомнатном хрущевском трамвайчике на первом этаже.   Со стороны леска все было видно, только надо было подсматривать  на большом расстоянии и когда уже темнело.  Он любил ходить по дому в одной маечке.  Лишь бы Вероника была не видна ему. В эти моменты у нее сильно билось сердце , когда она с коляской подходила  к окнам Игоря.   Видимо,  детей не сильно ругал, напротив, гладил по головкам. Головки были светлые, в маму.

         Крылышки за спиной оставались все такими же крошечными, почти эмбриональными,  ну ладно хоть не исчезли . Зато Кирюха внезапно встал на ножки и резво пошел под руководством старшего братишки Леши. 

- Не давай ему много ходить, ему еще рано, а то ножки кривые будут, - выбежала из кухни Валерия , и радуясь, и тревожась. Красивый  худой  мужчина с чуть раскосыми глазами в черном костюме приближался к их подъезду.  Дома жутко не убрано, жаль, телефона нет, а то Игорек бы позвонил заранее. Хорошо, хоть пылесос стоит посреди квартиры. Валерии  показалось, что Игорек держит букет подснежников.  Она чуть не бросилась ему на шею, но вовремя остановила сама себя.  Разбежалась! Как в первом классе, а ведь тебе, барышня, уже под сорок!

- Ты сегодня тоже по Иванову голодаешь? – деловито спросил Игорь. – Я не всегда в субботу.   Чаще во вторник.

- Голодаю, - зачем-то соврала Валерия. Она все время обещала себе начать голодать после родов.

- Тогда пойдемте на улицу, - почти командно произнес Игорек. В этой команде было что-то шутливое:   он был мягким, интеллигентным человеком. Скоро таких не будет,  во времена тектонических сдвигов погибают самые интеллигентные.

- Давайте чайку попьем и пойдем, - опять обмирая от нежных предчувствий , предложила Валерия. По ходу перепутала чашки из разных наборов и разбила одну, из хорошего сервиза. Ладно, на счастье.  При выходе из подъезда дети дружно встали перед ними,   даже не порываясь  во двор, молча  вслушивались  в разговорчики. Кирюха раздумывал, заплакать или уж  сразу сесть в коляску.

- Рассказывай, Лерунчик, как живешь-можешь, - издалека начал Игорь. Разговор он вел вполне камильфотно, что нетипично для настоящего момента.   Какой воспитанный человек!   Что удивительно, родом из глухой таежной деревни Алтайского края. – Ты права оказалась. Я теперь в полной церковной оградке.  Марк Шлейман, ну, я тебе о нем рассказывал,  у которого жена крупно загуляла (естественно, Игорек не произнес «тоже»), ходит на исповедь к отцу Всеволоду каждую неделю и уже вылечился от депрессии, а то ведь загибался, бедный.  Сколько психотропных выпил!  Но мне еще до этого далеко.

- Почему далеко, Игорек!? Русским православие тоже подходит, не только богоизбранным.  Он еврей, твой Шлейман?

- Да вроде бы. Но по внутренней культуре абсолютно русский, у него родители в войну погибли, он вырос в детдоме.

В этот пассаж Алеша вслушивался особенно внимательно.  Сверлили сладкую парочку и молочно-синие глазенки Кирюши.  Ешь глазами начальство, сынок.    И знай: этот человек мне бесконечно дорог. Я влюбилась в него.  Он не будет меня унижать, как твой папенька.

   Дети особенно близко придвинулись к маме, когда Игорек перешел на чтение своей поэзии. Стихи он читал чуть нараспев, как и положено творцу, но с пафосом.

    « Без раны душевной нельзя

Словами в сердца кровоточить, -

И капельки страсти, скользя,

Стекают с поставленной точки…»[i]

- Идите погуляйте в песочницу или на горку, мальчишки, - что есть властно приказала Валерия. – Здесь машины снуют, воздух плохой. 

      Невзирая на команду, мальчики настороженно приблизились вплотную к телу мамы.  Игорь смотрел на Леру не отрываясь, подобно оперному певцу, поющему для одного человека, или  как школьный педагог, читающий для одной ученицы на дополнительном занятии.

«Разбуженный гений любви

Подобье творить начинает –

И штормы желаний в крови

Судьбы паруса разрывают!...»i

   Кирюха сурово покосился на Игоря и  обнял маму за коленки,   чуть ее не опрокинув. Она и так слегка пошатывалась, прошедшая ночь была бессонная – по многим причинам.

- Лера, миленькая моя, Алка меня не отпускает! – Игорек с легкого дисканта а ля Евгений Евтушенко  перешел на горячий шепот – по типу рок-оперы на слова Андрея Вознесенского.   – Сама же мне говорила: я гуляю, и ты гуляй.

- Так всегда любители свободы говорят, а сами по сути дела своего супруга  на волю не отпускают, - напустив на себя наиболее подходящий к моменту облик эксперта по семейным трудностям, тоже шепотом произнесла Валерия.

- Лера,   мне полюбилась одна женщина.  От нее тоже ушел муж, много лет тому назад.

Это я или не я? У меня ведь еще не  совсем ушел, и что значит это тоже? 

- Она на 20 лет меня младше. По внешности   ангел во плоти .  Зовут Шурочка.

      Алла была младше Игоря на 15 лет.  Они поженились, когда он руководил ее дипломной работой. Для него это был поздний , но первый брак.  Для тех из читателей, кто забыл, в этом месте  напомним, что Лера была младше Игоря на 10  лет.  Когда остро влюблен(а),   именно о таких  вещах соображаешь вмиг. 

«Опять облом, обвал, полное кораблекрушение, опять я одна, не нужна, брошена! Надо чем-то отвлечься, как я, однако, устала от метаний законного мужа, от  поисков нового, обозначим его так, партнера! Да и где они, по существу-то, партнеры. Один достойный попадется, а на этом месте какой-то ангел во плоти перебежит дорогу».  Мальчики мгновенно успокоились и   одним  колобком  вместе с коляской покатились  к горке .

    На работе  вдруг предложили  левую халтурку, не посмотрев, что Лера  в послеродовом отпуске .  Лера согласилась и даже наняла на двухнедельный срок  няню. Няня стоила 200 рублей, Вероника заработала 250 руб. Надо было столбом  и с микрофоном (который, кстати, очень неважнецки работал) стоять в службе занятости или на ярмарке вакансий  и опрашивать  по анкете безработных  - для своей же газеты.  Очень интересно было посмотреть на этих безработных , раньше их никто толком не знал, а теперь только гляди в оба и выбирай, кто согласен ответить без канители. И было из кого выбирать, отнюдь не единичные личности.  В некоторые часы просто толпы.  Здесь надо слегка отвлечься от повествования и отметить, что Лера  выросла сиротой, ее мать в лериных  детских годах покончила с собой после того, как ее покинул супруг.  Точнее, она ушла к какому-то  новому и вот он ее тоже покинул.  И на этом месте она покончила с собой. Что характерно, по тем временам это был довольно редкий случай,  и Леру  воспитала бабушка,  интеллигентная, но боевая и задорная женщина , бывший кадровик крупного завода в пригороде Новосибирска.   «Судьба твоей мамы – это восточные принцы», - иногда рассуждала бабушка. Счастье было, что бабушка никогда не теряла присутствия духа и уже через месяц после похорон дочери оставила свой отдел кадров  и погрузилась в воспитание внучки.   К тому моменту она уже заработала на приличную пенсию.  Но успевала нянчить  соседских детишек за небольшие деньги, выращивала  в своем домике кур, продавала  по соседям яйца, вязала детские вещи – без выходных и проходных - и продавала своим знакомым.  «Мой муж тоже был восточный принц, узбек,  деспот выдающийся в своем роде, чуть что молчи женщина, сбежал в свой Узбекистан, когда маме было 5 лет, - вдруг погрузилась она однажды в воспоминания. -  Мамин муж тоже был восточный принц – немудрено, при такой-то внешности, правда, из Грузии, а потом ее дружок был вообще из  Азербайджана, по сути двоеженец. Я такие трагедии стойко переносила, в трагедийности жизни есть особая прелесть, надо ее научиться чувствовать и даже наслаждаться ею несмотря что так грустно , а вот с мамой-то, как видишь, что получилось, - бабушка незаметно смахнула слезинку.- Я не научила дочку быть счастливой. Советское воспитание. Не учили мы этому детей, шпыняли только. А вот еще Макаренко говорил: научите ребенка быть счастливым. НО это не было общей линией. Может быть, Макаренко был вообще немножко буржуазным. У него брат во Франции жил, не случайно же, они ведь из дворян.  Нет, он и советским был тоже. Макаренко-то».  Лере нравились  рассуждения бабушки, особенно то, что она не была категоричной, искренне спорила сама с собой.   Ее мышление было гибким, недогматичным.   Что было замечательно: и бабушка, и внучка дружили с книжками, читали  друг другу вслух за обеденным столом под лампой, особенно утешал Толстой с его детством -  отрочеством, там ведь тоже умирает мама. Правда, в школе это было обязательным чтением.  Многие великие рано теряли маму. Или отца – это вообще на каждом шагу. Вот Абрамович очень рано потерял обоих родителей. В советские годы… А потом советский проект кончился, и о нем еще долго будут жалеть, что естественно, но почему-то считается глупым. Однако ведь только дураки ни о чем не жалеют.

      Поймать безработных у дверей службы занятости было не просто: никто не хочет отвечать на нудные вопросы интервьюера.  Плюс опять же злополучная конкуренция: с микрофонами в руках  маячили легкими привидениями  еще некоторые знакомые коллеги-журналисты .   Охотно среагировали  на Веронику за весь первый день работы только две женщины, по виду приятельницы. Одна весьма немолодая , 54 года, по имени Рита, ее случай был безнадежен.  Все ее посылали лесом, но она, как и Лерина бабушка Лефа, видимо, настраивала себя не вешать нос.   « Ладно, со своим плехановским институтом пойду подъезды мыть, от этого еще никто не умирал,   однако демократам не мешало хотя  бы на время умереть или устыдиться, раз  при ихнем строе так  не ценят   специалистов», - решительно заявила она.  По ряду причин, которые она пока не разъясняла, ей тоже надо было содержать внука. Ее напарница  (Светлана, или назвать ее Надей? Вася, Вам решать, от имени персонажа тоже много  зависит!)  была молода и красива. Восточного вида, почти ровесница Валерии.   Ее тоже отнюдь не постигла удача на этой ярмарке вакансий.  Однако что интересно:   эти такие разные между собой женщины   захотели подружиться с Валерией.  В это тревожное, сумбурное и  почти революционное время люди не только ссорились, но иногда и заключали самые натуральные дружеские сделки, в свете изменившихся социальных условий  пускай  немного и странные. Но дружбы  такие долго не длились… Подружки  потом приезжали  к Валерии в гости  на чай, один раз наводили справки , нет ли какой работы в ее районе. 

- Я бы даже к вам няней пошла, - глядя на Веронику огромными глазами цвета спелой вишни, робко предложила Светлана.

        Наполовину беглый муж Валерии  Мишка в это время  зашел отдать деньги на детей и даже задержался на время.  Миша всегда был до чрезвычайности ревнив. Кстати, Валерия это всегда в нем ценила.  Ей не нравилось, если мужчина не ревнив.  Это ненормально, рассуждала она, вроде как у Куприна в «Поединке».  Миша , перебирая вещи в спальне, терпеливо дождался ухода подружек (вообще надо заметить, что он был немножечко всегда себе на уме, как он сам говорил: надо быть себе на уме и ничего не брать в голову).

- Слушай, Леруха! Она что, розовая, что ли? Она же в тебя влюбилась. Я против, я тебе такого не позволю.

    Он хлопнул  кулаком по столу и даже вернулся домой под видом, что надо понянчить приболевшего Кирюшу.  Такого героизма  отродясь с ним не бывало.  После выздоровления Кирюши Валерия , в очередной раз забрав деньги у Миши, мягко-командно сказала ему: «Товарищу Руцкому надо определяться . Лучше уходи давай совсем, я устала что-то». Миша  пожал плечами и пошел.  И  внезапно   Леру осенило: «А вдруг Игорек может помочь Надюше с работой? Он ведь тоже инженер, в их КБ ее устроить было бы нехило». Вот и созрел повод напомнить о себе Игорьку. Вдруг он за отчетный период поссорился с ангелом во плоти. Такие ангелы могут иметь порой очень даже тяжелый, жестокий  характер. Кстати, у блондинистой Алки тоже был совершенно ангельский вид.  Как обманчива внешность! Это только у Леры с ее совершенно бандитским видом был ангельский характер, таких людей еще  поискать по свету надо.  Сердце не переставало бешено колотиться, пока Лера ждала , что позовут к телефону Игорька (она позвонила ему на работу, а на этом номере сидели 15 человек).  Но подошедший минут через пять хрипловатый, слегка простуженный голос на том конце провода  был сильно  разочарован, он явно ждал  не Леру. Сердце затрепыхалось еще сильнее. Как сказал бы Кнут Гамсун, сердце не билось, оно дрожало.  Хоть и рабочий телефон, первым делом надо поговорить о личном.

- Игорек, как дела дома и как с Шурочкой?

     Еще 10 лет назад такие разговоры были бы невозможны, а теперь пол-России , кажется,  открыто живет на 2 дома.  И даже наш уважаемый еще (пока или  уж навечно? Нет, навечно в России не бывает, хотя теперь почему-то возрождается Сталин. Вася, тут Вам решать, какую фразу поставить) президент  Ельцин говорил: хороший левак укрепляет брак. 

- Леруня, пока могу сказать, что с Шурой все оказалось гораздо сложнее.  Алла по-прежнему ухаживает на глазах у всего отдела сразу за пятью мужчинами.  Теперь чинит свитер и даже рубашки Виктору Викторовичу. Это наш новый начальничек (Игорь чуть понизил голос, но рядом вроде никого и не было, Лера почему-то легко представляла себе красивого Игорька и что вокруг никого нет, только они вдвоем с ним ,  и он ходит почему-то вокруг нее петушком).  Зря чинит. У нас теперь повышения вообще не жди, никаких вакансий, одни сокращения.

- Никаких-никаких  вакансий?

- Почему ты спрашиваешь?

- Тут одна молодая женщина работу ищет, окончила НЭТИ, инженер на одном закрытом заводе была. Может, примете?

- Лера, ты смеешься?  Она сейчас не работает? Безработных вообще у нас не примут. Да никого не примут, одни сокращения, пойми.

- Ей на ее заводе сказали уйти по собственному желанию. Потому что она еще и переехать хочет в другой район, что-то с мужем у нее не заладилось, ну загулял он, она теперь  хочет вообще от него уехать, а сына на мужа оставляет.

Это была сущая правда. Только зачем Валерия ее сообщает?  А вдруг Игорек заинтересуется теперь Надей? Положительно прав Мишаня, надо быть себе на уме и ничего не брать в голову.  

В их разговоре возникла  длинная  пауза, или прервалась связь?

- Пусть с завода  она уйдет по сокращению штатов.  Будет пособие получать. Хотя этого трудно добиться. Похоже, у нас вакансия только уборщицы, - быстро и тихо произнес вдруг Толя. – Пускай  она к Виктору Викторовичу и подойдет, а я его заранее предупрежу.  

Это хорошо, что минуя Игорька, рассудила Лера.  Надя мгновенно и с радостью согласилась на должность уборщицы. Она и в Лериной газете была готова работать уборщицей, но там все было укомплектовано. После встречи с Виктором Викторовичем счастливая Надя окончательно уехала от мужа  и от 9-летнего сына.

    Все это несколько удивило Валерию, и она уже хотела позвонить Рите, но позвонила только через полгода: огромная, непомерная занятость, дети, Мишкины уходы-возвраты с деньгами и без, понимаете ли. Но самое ужасное – это пропажа Игоря! Он ушел на лыжах в теплый мартовский день, без друзей и детей, вернее, друзья сначала были, даже хотели этим утром отметить какой-то юбилей КБ прямо на лыжне, но мнения и пути-дорожки разошлись, тем более вдруг резко потеплело, чуть ли не дождь, потом вдруг внезапно подул ветер и «сделалась метель».  При температуре околонуля (потом стали это слово писать вместе, но в фигуральном смысле, типа  моральный уровень околонуля, обратите внимание, Вася, это обогатит ваш язык, хотя чья бы корова мычала…). Его искали полгода, к поискам по летним дачам активно подключилась даже Валерия.  Его обнаружила одна супружеская пара, которая раньше, уже так давно,  ходила с ними на йогу. Они очень его любили и ценили. Нашли  в сентябре, в глухом осиннике. Здесь присутствовало, кроме разложившегося трупа красивого Игоря, еще некое совпадение, тройное: фамилия Игоря была Осинцев, фамилия супругов была Осинниковы. Из этого осинника его доставили, отпевали и хоронили  в закрытом гробу.  Отпевали уже в новой церкви, а не в той, которая рядом с цирком. Валерия была на отпевании первый раз в жизни, она внимательно следила, когда надо креститься вместе со всеми.  Это мешало ей скорбеть и плакать, да и не было слез.  Отец Александр сказал, что жизнь Игоря проходила в церковной ограде. А на кладбище почти все молчали, только навзрыд плакала его сестра, приехавшая из алтайской деревни. Она была  намного моложе его, больше похожа на ойротку, но совсем некрасивая. На мертвенно-бледную Алку было страшно смотреть, и Валерия быстро отвела глаза.  Надо будет посоветоваться с отцом Александром, ну так, абстрактно-анонимно, имела ли Валерия право  любить женатого мужчину. А что он скажет, о.  Александр? У него медальный профиль, но растет пузик,  как у многих почему-то батюшек, в молодости, говорят, был донжуаном, у него четверо детей, а сейчас  по абрису все еще  красивого,   породистого лица бродят мрачные тени. Вид усталый, от потока верующих иногда просто отворачивается с легкой брезгливостью. Однажды от него сильно  пахло вином, и он даже пошатнулся.  И почему-то, держа серебряный большой крест, грубо закричал на Леру: «Не целуйте в лицо!». От обиды она  чуть не заплакала.  А кто-то из них, батюшек,  но  не этот, говорил на проповеди: «Взрастите в себе человеколюбие». «Буду работать над собой с трех до пяти дня, как Эраст Гарин  в «Музыкальной истории», - суетно подумала тогда на проповеди Валерия. А ей  он скажет наверняка: «Вам дана свобода воли,  но права вы не имеете». А вы-то сами имеете и  счастлива ли с вами жена, и вы никогдашеньки ей не изменяли?  И вообще никому не изменяли? Не предавали никого? Предать – это ведь не обязательно изменить! За чужими грехами не следим, скажет  в этом акте пьесы о. Александр.  Да, надо перевести любовь к Игорю в разряд христианской любви, и вся недолга. Тем более надо усилить за него молитвы. Мишку тоже надо любить христианской любовью, даже если он перестанет носить деньги, хотя в этом вопросе он совестливый.  Я должна его была любить супружеской любовью, и Алка своего Игоря тоже, а вот поди ты, потянуло же нас совсем не туда.  Коллеги  Игоря из КБ стали бросать комья земли на крышку уже опущенного так замедленно гроба. «Пусть земля тебе будет  пухом, - громко произнес его друг Ираклий, он вообще-то всегда умел ввернуть нужное слово, - может быть и хорошо, что ты вовремя от нас ушел, не увидишь все это безобразие».

Напрасно он так мрачно и зло. Белый дом еще не расстрелян, это произойдет через месяц. Дефолта еще нет. Нет еще чеченских войн (кроме дореволюционных). Неужели все было так плохо в жизни Игоря и в наших жизнях? Мы еще молоды, по-своему счастливы, выносливы, терпеливы по-советски, а не по-буржуазному, с юмором, с анекдотцами… Много читали, объездили всю страну. Игорь вместе с женой каждое лето сплавлялся на плотах – по Иртышу и по Бии. Получили прекрасное образование. А ангелы во плоти? Светлые пышные волосы Шурочки были издалека видны над свежевырытыми могилками, она почему-то стояла рядом с другой процессией.  А, кстати, почему нет на похоронах Нади?  Вот пожилая   Рита  же пришла! Когда уже все расселись  по автобусам, Валерия оказалась  рядом с Ритой  и зачем-то поучительно сказала: «Вашу Надю Игорек  по сути устроил на работу. Не Бог весть что, но она ведь и на уборку соглашалась. Она не хотела на похороны идти? Некоторые  не хотят, берегут себя».

- А вы разве ничего не знаете? – спросила Рита и подпрыгнула  вместе с автобусом.

-Чего  такого я не знаю? – внезапно что-то укололо в висок Валерии.  В открытое окно автобуса хлестнул дождь.

-Надя покончила с собой.

-Почему, как это произошло? Что вообще случилось?

-Ну да, вы тогда были очень заняты. Своими делами, я понимаю, у вас их много.

- Расскажите по порядку.

Автобус снова тряхнуло.

-Приходит Надя тогда к этому Виктору Викторовичу. Вместе со мной, конечно. Она робкая была, новых контактов боялась. А он возьми да и влюбись в нее. Конечно, в такую-то красавицу.   И он ее на 20  или на 25 лет старше был. И как раз ушел от своей то ли второй, то ли третьей жены. Я точно не знаю, но у него их несколько было. Она сразу переехала к нему. А где же ей еще жить?  Ну,  сначала, как водится, любовь-морковь. А потом его вдруг его же верхнее начальство замучили расспросами,   или кто-то из коллег. Вы что, доктор наук, а хотите с уборщицей жить? Да это  мол не ваш уровень. Графья  какие нашлись.  Да она же высокого уровня девушка была, хоть и из деревни. Мама у нее директор совхоза была, недалеко от Косихи, где Роберта Рождественского родина.  Надя всего Рождественского знала наизусть, кстати, и еще Маяковского  и Есенина. И даже Эдуарда Асадова.  Мама ее очень строго воспитывала, наверняка не додала любви ребенку. Но я это уже от себя. А он, Виктор-то Викторович, дал слабину, мужики же вообще по натуре предатели, заявил ей внаглую, чтобы она переехала куда-нибудь в другое место из его квартиры, а там уж он посмотрит, встречаться им дальше или нет.  Надя сделала попытку вернуться к мужу, вроде он и пить бросил.  Попитка не питка, как говорил Берия.

-И что?

-Да что-что!

Автобус опять тряхнуло.

-Муж уже свое отгоревал к тому времени, сами знаете, как это у мужиков быстро. Он уже завел себе другую.  К этой даже сын ее привык, да все равно его бабушка воспитывает.  Надя дождалась момента, когда никого в квартире Виктора Викторыча не было, и вот это самое…   Мы потом вместе с ее мужем ее хоронили. Виктор Викторыч в больницу с инфарктом тогда залег , наверное, из-за всего такого . Уж очень винились и тот и другой…У Виктора-то неприятности по производственной  линии, может, вообще из начальников  попрут, ой, извините, разжалуют.  Я ведь грубых слов не люблю.  Тем более на какой-то взятке он попался вроде.  На Надином месте я уже давно работаю. Все теперь знаю. Правда, неточно. Мне мало рассказывают, говорят, я трепло. А вот недавно про Игоря Васильевича узнала. Как мне его жаль! Вы же знаете, как я всех жалею. Это моя профессия. Вот его жаль, а Надю нет. У него остановилось сердце. Когда он на лыжах-то катался.  Он по Иванову жил, обливался на морозе, вроде это не всем полезно, хотя я тоже обливаюсь. И вроде он после дня голодания пошел, а это может быть как раз вредно, нельзя нагружаться.  Может быть, разогнался слишком. У него и раньше были сердечные припадки, его супруга вызывала скорую не раз. И вот, послушайте, в эту ночь, как я про Игоря узнала, сплю я рядом с Костиком, точнее, лежу, а уснуть не могу.  Это мой внук, он один боится засыпать. Вдруг порыв ветра прямо среди ночи. Открывается  балкон, дернулась штора.  Входит Надя через балкон. Подружка ты моя! Хорошо, что Костик не проснулся. Я так громко ей кричу, а занавеска прямо по мне бьет: «Надя, уйди, пожалуйста, оставь меня в покое. Вы же знаете,  Лера, я в таком уже возрасте, что мне нужен покой».

     Нечто  такое похожее Лера читала у Войно-Ясенецкого. Какой тяжелый год! Гибель Игоречка, самоубийство Нади. Наверное, и мне нужен покой, как этой Рите. Все-таки мне уже пятый десяток. Хорошее за отчетный год было только то, что очень надолго вернулся Мишаня. Валялся у меня в ногах, просил прощения. Почему-то обещал меня свозить к родственникам в Израиль. Вот это уже лишнее, я не знала, что у него там родственники, но  ведь он всегда был себе на уме.  И в этот период (он потом опять ушел, и сказал, что навсегда) я спокойно думала про Игоря. Наконец, тот  сам виноват, не пошел на такой реальный вариант со мной.  Чем я хуже того ангела во плоти?  У меня хороший характер, волосы, правда,  темные, но тоже густые. Значит, большой во мне запас энергии. Энергия – ключевое слово постмодернизма.  Однако двое детей. Такие варианты, как рассматриваемый здесь мною,  маловероятны. Правда, вероятность события может быть равна нулю, и тем не менее  оно может произойти, см выше это возвращение Нади через балкон!  Рита не могла его придумать! Нет, ее, Надю,  мне тоже жалко!  Как-то похоже на мою маму, к которой я не питаю никакого злого чувства, напротив, очень благодарна, что она дала мне жизнь.  А благодарность повышает энергетику организма, злость и осуждение, напротив, снижает. Энергетика – основное понятие постмодернизма, хотя, кажется, я об этом писала, Вася. Уберете, если лишнее.

   Прошло много лет. В  2005 г., когда мы с Кирюхой прилетели в Израиль  к Мишане и Алеше, мне там совсем не понравилось, наверное, потому что во мне нет ни капли еврейской крови. А в Мишане целый стакан, поэтому он женился тогда на нашей  соседке, которая оказалась все-таки русской, но очень резко захотела в Израиль .  Ее муж тогда совсем пропал в Китае, оформили как пропавшего без вести. Тоже совпадение.  И Мишаня разбился в лепешку, но нашел еврейского дедушку и представительство СОХНУТ в нашем городе. И с тех пор они все в Израиле, и она со своим ребенком тоже.  Алеша уже совсем взрослый и остепененный , правда, он до сих пор один и даже без девушки. В Израиле ему тоже не нравится, но в Россию он не решается вернуться, несмотря на мои призывы.  Говорит, не выдержу повторной адаптации.  Брака, говорит, я тоже, наверное, не выдержу. Ведь надо любить всю жизнь одну женщину, а если она мне изменит?   Душевно хрупкий  и порядочный – весь в  меня. По образованию он психолог, клиентов у него много. Хотя, что он им может насоветовать, если личный опыт есть сын ошибок трудных?  Но некоторые психотерапевты вроде ничего и не советуют, жалеют только, много ли человеку надо, особенно если его никто больше не жалеет, кроме психотерапевта.   Я не решаюсь его сделать своим психоаналитиком.  Вполне понимая, что  мне очень не мешало бы его иметь.  Одна моя мама чего стоит. Ее фотография  красовалась всегда   на комоде у бабушки и звала  меня!  Сами догадайтесь,  куда именно. Но это ведь мой сын. И нет у него другой функции по отношению ко мне, нельзя же играть двойную роль, даже иногда. Сын он хороший, и брат тоже хороший. Без его денег мы бы с Кирюхой не выжили, Алеша добросовестный в папу, который живет теперь в Израиле очень даже скромненько, не разбежишься (тут я имею в виду его нынешнюю супругу).   Мне он шепнул, что готов с ней разбежаться, я ему как женщина теперь более интересна. А я  ему отрезала : «Товарищ Руцкой наконец определился!»

   Хорошо, что я такая веселая и стойкая, не в маменьку свою!  Так вот, в 2005 г., когда мы с Кирюхой возвращались в Москву из Тель-Авива,  рядом с нами в самолете сидел  некий араб, который вдруг стал очень трогательно за мной ухаживать. Меня тогда ужасно укачало, бортпроводники даже носились с  мешочками и таблетками, хотя обычно я  прекрасно переношу  перелеты.  Когда меня в пятый раз стошнило, араб попросил у меня мой электронный адрес и телефон.   Он прекрасно говорил по-русски, раньше жил  в Москве, окончил в советские годы Университет  Патриса Лумумбы. Там, в Москве,  целая колония  из Алжира,  там живет его довольно высокопоставленный дядя,  и этот Зариф (этот араб)  хотел прописаться в Москве, преподавать французский язык. Потому что он жил постоянно во Франции, но был там безработный. Он раньше работал на стройке в Марселе, но получил производственную травму и не смог нигде потом найти работу. В Москве высокопоставленный  (в прошлом тоже) дядя тоже ничем не смог ему помочь и велел возвращаться ему во Францию, там хотя бы пособие по инвалидности  платят. Правда, Зариф на марсельской стройке работал по-черному. Так  со всем простодушием  мне все это описывал Зариф в своих электронных письмах – на прекрасном русском , без ошибок. Произношение, правда, у него было не фонтан, зато очень хорошее на французском.  Кирюша сказал, что хочет побывать во Франции, потому что он учился во французской школе и посещал  еще  школу юного журналиста.  Надо быть себе на уме и ничего не брать в голову, еще раз сказала я себе и решила попроситься  в тур к этому Зарифу – на свои денежки. Конечно, нам Алеша оплатил дорогу, а Зариф сделал вызов. Ему во Франции в жандармерии   сразу не давали приглашения на нас. Якобы на основании, что у него маленький доход. А он сказал, что хочет жениться на мне, и вообще поскандалил там в жандармерии, арабы вообще легко идут на скандал, когда им что надо позарез, и ему со скрипом дали, и мы приехали.  А по приезде к нему в гости мне сказал, что его поразили еще в самолете мои манеры, как я держусь. Вообще!   Он всегда любил всех русских, но я сильно похожа чем-то на его маму. Наверное, во мне тоже есть восточная кровь? Да, сказала я ему, есть.  Он сказал мне, что ему как инвалиду нужна жена и нянька, вернее, будет нужна скоро, а во Франции бедному  мужчине очень трудно жениться.   Я потом нашла в его бумажках заключение французского психоаналитика с арабской фамилией, что он советует жениться на мне.  В списке были и другие невесты, ну и плутишки же эти арабы. Мотивации воспользоваться его деньгами в моих электронных письмах, дескать,  не просматривается.  Передавайте привет этому психоаналитику! Он мой благодетель.  Не угадал мои мысли: я рассчитывала на деньги Зарифа.  Но приехав во Францию, поняла, что напрасно рассчитывала. Расчет пришлось перезагрузить, как в «Матрице».  Кирюха тогда сказал, что Франция – это не Израиль, и ему тут очень нравится. Правда, потом  рыдал по Родине. Но  на разъезды у нас денег нет. Кирюху брать нельзя – могут замести в армию,  а я  всего лишь один раз  была в России, и каждый день  в России у меня расписан по минутам. Я не успеваю сходить на могилку  Игоря и мамы, и бабушки (та вообще далеко),  да я  теперь и не смогла бы их найти. Хотя я пришла к выводу, что Игорь – это моя единственная по жизни любовь, может быть потому, что мы никогда не жили вместе и даже не были близки, мы ни разу не поцеловались, даже дружески, как это теперь модно, особенно во Франции. Мафиозный поцелуй!  Иногда глупо трутся щеками, как животные… «Браки совершаются на небесах. Живешь с человеком не потому, что любишь, а любишь, потому что живешь»,-  сказал мне на исповеди о. Константин, это уже другой,  не  о. Александр, того уже отлучили от церкви за пианство (так по-церковному обозначают пьянство, Вася).  Значит, и с Мишаней, и с Зарифом брак совершен  небесах? 

    Ну вот, получилось интересно,  хотя и далеко от целей детектива, подумал Вася, листая рукопись. Он вывел ее на печать, так лучше воспринимается весь текст.  Простенько. Примитивно.  Путает свое имя и имя героини, тут надо особо тщательно проследить и подумать, куда его примонтировать в общий контекст.   Надя и Света тоже путаются, правда. Она меня об этом предупредила, предупредительная, вежливая дама. Но так все сейчас все путают, сбитые с толку ложными идеями. Демократия дает человеку слишком большой выбор и вместе с тем реальное отсутствие субъектности. Это по сути псевдовыбор!  Даже Улицкая в «Зеленом шатре» слегка  запуталась с именами-отчествами.   Нужно поработать и отредактировать хорошенько. Я не знал, что у нее муж араб, на фотоснимке вылитый француз, но ведь во Франции все французы, и  хабитус человека-эмигранта, вероятно, меняется… Даже сама Вероника похожа теперь на француженку. Раньше она была красивее.   Странно, что она не изменила имя моего отца. Я не знал, что она была влюблена в него. И,  может быть, даже любит сейчас! Наш пригород – это маленькая деревня. Но я , я  не могу ее вспомнить по тем годам, когда был жив мой папа. И не могу вспомнить эту Шурочку – ангела во плоти.  Насчет маминых похождений – полная клевета. Да они были очень скромные оба, просто скромнейшие! Только один раз какой-то мужчина бросал маме снежок в окно, она весело смеялась,  и папа нервничал и говорил, что он протестует!   Мне папа никогда не казался красивым, когда был жив.  Он родил меня, когда ему было под сорок.  Конечно, сейчас на фотографиях он кажется мне молодым. Но я даже не уверен, что я любил его при жизни. Это потом, когда я увидел его опустевший письменный стол с этажерками…

    А Вероника не сказала самого главного: как он погиб. Она не знала и знать не могла.  Это    знаю только я. Об этом я ни с кем не говорил, даже с матерью. Я тогда много лет искал этого парня, а он не хотел связываться со мной.  Один раз согласился было после моего  звонка на мобильный, а потом прислал смс-ку , что не придет. Итак, почти все ядро КБ вышло тогда на лыжню. Папа о чем-то спорил тогда с этим парнем.  Они дружили, и папа любил промывать ему мозги. Папа был болен теорией заговора. Он всем любил потихоньку промывать мозги. Очень интеллигентно, не отнимешь. А тот   был совсем молодой. Его спасла молодость.  Кто-то бросил на лыжню  механизм, похожий на часы.  Я так и не знаю, кто. И никогда, увы,  не узнаю. Механизм резко нарушал ритмы сердца, особенно у  тех, кто не особо здоров кардиологически. И когда делается  метель.  Возможно, этих механизмов было несколько. И про такие механизмы и про подобные  как раз и говорил мой папа с этим парнем.   Тот грубовато, как все мы можем, сказал: вздор, бред, да подите вы,  и резко повернул направо.  Через минут двадцать  быстрого бега видит: часы.  Слева от лыжни. Ему стало так плохо, что он резко решил идти к людям.  Дома его ждала любимая жена и маленькая дочь. Жена буквально подхватила его на руки, дотащила до постели, вызвала скорую. Спасли, но душевно поговорили, чтобы не распространялся.   Видимо, запрограммировали очень мощно, если он и через 15 лет отказался со мной встречаться.  Кое-кому он все-таки проговорился. У нас выявились  общие знакомые, и я хожу по его следу.  А он  много лет ходит  по   психиатрам. Он потом стал писать стихи, похожие на стихи моего папы.  Он не получил разрешения на смерть. Его ждали дома! А папа получил .  Его никто не ждал!  Даже я. У мамы вскоре появился друг, но замуж она не вышла.  От КБ, а потом и от радиозавода -  ничего не осталось. Там теперь торговый центр и какие-то склады.  Придет время, и в другом детективе я расскажу, как уничтожали цвет русской нации. Всех уничтожить невозможно. Мы, их дети,  им ответим. Ответим не мщением.  Мы уже не советские. Интересно разбираться, что такое советские.  Я был на встрече с Дмитрием Быковым и узнал, что он будет редактировать журнал «Советский Союз», он нашёл спонсора. Или спонсор нашел его? Политика и литература – вещи таинственные. А прежнего спонсора – для журнала  «Что читать?» - он утратил. Значит, проект с чтением  вообще  менее перспективный, чем «советский»? Да, мы не советские, и мы, с другой стороны,  не мусульмане.

Как же ответить за смерть папы? Можно предусмотреть и так:  « смотрю из церковной оградки», правда, я на похоронах папы тоже был , но почему-то про церковную оградку не помню.  Хорошо, что Вероника мне напомнила. Или, может быть, присочинила?  Она имеет право  плести кружева сюжетов, не все же из реальной жизни брать.  Писатель не хроникер. Час Х  еще не пришел. А писателю  надо идти в ногу с веком , как говорила Нина Берберова. Уж она-то шла в ногу, даже слишком!  Ее «Люди и ложи». Ничего непонятно, запудрено густо, что-то скрывает, хотя сама называет их обманщиками.   А те люди, которые бросили часовой механизм на лыжню... У них еще есть время понять. Если они, разумеется,  все еще живы. 

Франция-Новосибирск, 2012-2015.

 

[i](С) Стихи П.Корытко.




Комментарии читателей:



Комментарии читателей:

Добавление комментария

Ваше имя:


Текст комментария:





Внимание!
Текст комментария будет добавлен
только после проверки модератором.